Как коллекционер Сергей Щукин "подмалевал" картину Матисса

Современные энциклопедии восторгаются импрессионистами. Но так было не всегда. В годы, когда ими увлекся Сергей Щукин, направление только пробивало свой путь. Он привез диковинные полотна в патриархальную Москву, разместил в своем доме в Большом Знаменском переулке. И каждую субботу лично проводил экскурсии для интересующихся.

Шедевры импрессионизма были похожи на заморских бабочек, залетевших в засыпанную снегом Россию. А присутствующие, вспоминал князь Сергей Щербатов, стояли вокруг седовласого хозяина и слушали его, как эскимосы граммофон.

Сергей Щукин принадлежал к старообрядческой купеческой семье, успешно занимался продажей текстиля. Во время событий 1905 года он, пользуясь моментом, скупил находившийся на складах текстиль, а когда ситуация нормализовалась, получил сверхприбыль. Его фирма работала на Кавказе, в Средней Азии и даже вышла на рынок Персии. Московские купцы уважительно называли Сергея Щукина "министром коммерции".

В 29 лет он женился на Лидии Кореневой, дочери екатеринославского помещика. Жена была моложе мужа на десять лет и приятно удивляла московский бомонд трогательным южным говором. Как в сказке, у них родились три сына: Иван, Сергей, Григорий и дочь Екатерина.

А потом в Большой Знаменский переулок пришли беды, откуда не ждали. Неожиданно умерла Лидия Григорьевна, свели счеты с жизнью сыновья Григорий и Сергей. И московский бомонд мгновенно вынес приговор: виною всему странные и пугающие картины. Такие может собирать только сумасшедший, а значит, и дети у него ненормальные...

Чтобы вдохнуть жизнь в осиротевший особняк, Сергей Иванович взял в приемные дочери крестьянских сирот Аню и Варю. Спасение от одиночества искал на музыкальных вечерах в доме Владимира Гиршмана, известного коллекционера. Здесь познакомился с Надеждой Конюс. Она была в разводе и на предложение вдовца ответила согласием.

В этот период он и "заболел" Анри Матиссом.

Три письма Матиссу

Увидев в Париже полотно "Радость жизни", потрясенный купец незамедлительно познакомился с гениальным художником. Собеседники понравились друг другу, Сергей Иванович начал покупать картины Матисса прямо в мастерской. Так возникла идея украсить тремя полотнами Матисса двухэтажный дом Щукина. А вскоре маэстро прислал эскизы: "Танец", "Музыка" и "Купальщицы у реки". Матисс не понял заказчика, когда тот говорил о двух лестничных пролетах. Во Франции первый этаж не учитывается, и художник решил, что в доме три этажа...

Сергей Иванович остановился на "Танце" и "Музыке". Но возникла деликатная проблема: обнаженные фигуры ...

3 марта 1909 года Щукин пишет Мастеру:

"Сударь,я получил оба Ваших письма с эскизами картин. Они прекрасны и очень благородны по цвету и рисунку. Но увы! Я не могу поместить ню у себя на лестнице. После смерти одного из моих родственников я принял в дом трех девочек, а у нас в России (мы здесь немного на Востоке) нельзя показывать ню девочкам".

Матисс недоумевает: почему девушки должны танцевать в платьях, ведь такие удачные эскизы. Щукин настаивает: "что касается сюжета, я хотел бы избежать ню". Но азарт коллекционера оказывается сильнее, и 31 марта Щукин принимает условия гения:

"Сударь, я нахожу в вашем панно "Танец" столько благородства, что решил пренебречь нашим буржуазным мнением и поместить у себя на лестнице сюжет с обнаженными.".

Ультиматум мастеру и покаяние

Прежде чем отправить картины в Россию, Матисс выставил их в парижском Осеннем салоне. И разразился скандал. По оценке французских критиков, "упрощение достигло крайних пределов". В газетах появились едкие карикатуры. Побывавший на выставке Щукин дрогнул и... отказался от заказа. Для Матисса, только что похоронившего отца, это был удар! Но ударом это было и для Щукина. В поезде из Парижа он не смыкал глаз. Выйдя на московском вокзале, телеграфировал Матиссу, что покупает обе картины. А вслед 11 ноября 1910 года отправил покаянное письмо:

"Сударь, в дороге я много размышлял и устыдился своей слабости. Нельзя уходить с поля боя, не попытавшись сражаться. По этой причине я решил выставить Ваши панно. Будут кричать, смеяться, но поскольку, по моему убеждению, Ваш путь верен, может быть время сделается моим союзником и в конце концов я одержу победу..."

Заретушированный флейтист

4 декабря 1910 года "Танец" и "Музыка" прибыли в Москву, были выставлены и произвели грандиозный эффект. Вот что писал скульптор Борис Терновец: "Что особенно поразило... - это новая фреска "Хоровод". (Речь идет о полотне "Танец". - Авт.) Это лучшее из того, что создано Матиссом, и, может быть, лучшее из того, что вообще дал ХХ век".

Успех был таким, что Шукин при встрече с Матиссом предложил ему написать еще три полотна-аллегории. 19 октября 1911 года Щукин и Матисс выехали из Парижа. И пока поезд наматывал километры, Сергей Иванович изматывал себя вопросом: как сказать Мастеру, что он все-таки "оградил" девочек-воспитанниц, собственноручно зарисовав у флейтиста в "Музыке" неположенное...

Матисс остановился в доме Щукина. Об их времяпрепровождении можно судить по записи в дневнике Андрея Белого. Щукин рассказывал ему, что Матисс "зажился у него: пьет шампанское, ест осетрины и хвалит иконы; не хочет-де ехать в Париж... Говорят, что картину, выписанную им, сам же у себя подмалевал (и Матисс-де сделал вид, что этого не заметил)".

Писатель ошибся: Матисс, конечно, заметил "исправления". Но миролюбиво сказал Щукину, что, в сущности, это картину не изменило.