«Скоро у нас вообще ничего не останется ничего» — сельчане Бурятии выступают против вырубки лесов
Седьмого октября мы отправились в командировку в село Елань, и на встречу с нами пришли самые активные жители. Сельчане уверены: потерять лес для них — это значит потерять и будущее для своего маленького села.
Категорически против
Небольшое село Елань — административный центр Еланского поселения, в который кроме него самого входит небольшой улус Хаян. Общее число жителей поселения — чуть более тысячи человек.
Вид на Елань открывается за пару километров до въезда в неё, и кажется, что это большое и богатое село... Но внутри всё выглядит гораздо печальнее: разбитые самосвалами дороги, старенькие бревенчатые дома и, практически, всюду покосившиеся или дырявые заборы. На встрече с жителями Елани всему этому найдётся логичное объяснение.
— Тема леса очень затронула нас, и люди сразу начали собирать подписи, так как все категорически против, потому что местность либо уже в аренде, либо остались горелые места и пустота, — объясняет глава СП «Еланское» Сергей Ерёмин. — Остатки хороших лесов уже допиливаются, и сейчас, если мы отдадим последнее, у нас вообще не останется ничего, в том числе ни воды, ни дров. В данное время простому жителю трудно взять где-то в одном месте деляну делового леса для строительства дома. Это самая больная проблема. Уже нет пиломатериала на огораживание. Сами видели, какие заборы у нас в селе. Цена тоже возросла. Если в прошлом году куб пиломатериала можно было взять за семь тысяч, нынче — 16 тысяч. Нужно два столба на забор, и тех нет. Мы собрали почти 200 подписей жителей и через совет депутатов передали заявление на имя главы Алексея Самбуевича Цыденова о том, что мы, жители Елани и ближайшего поселения, против этой аренды. Лес должен быть государственным и достоянием народа.
Не из чего построить забор
В селе активно обсуждают сведения, что зайти к ним собирается компания «Ольхон». Это фанерный завод, учредителями которого являются Чжу Юйшань (вышел из числа учредителей в 2016 году) и Чжу Сэсэг, имеющие солидный опыт в бизнесе. Леса же, которые, по информации жителей Елани, пойдут в расход, раньше принадлежали местному СПК, председателем которого был местный житель, ныне депутат райсовета и директор ООО «Еланская гречиха» Пётр Александрович Попов.
— Будучи председателем колхоза, я на протяжении 15 лет сохранял и охранял эти леса. Ни одного столбика, ни одной палочки никуда влево не ушло, потому что я берёг это достояние для своего села, для Бичурского района. Люди пользовались лесом не для того, чтобы продать или сдать его китайцам, а для того, чтобы произвести огораживание, построить дом или баню. Для этого были сохранены эти леса, — с теплом вспоминает Пётр Александрович. — Сейчас в Бичурском районе нет такого сохраненного леса, как в нашем поселении, потому что сохранялись эти леса при поддержке местного населения, все в этом помогали. Сегодня у нас заборы развалились, стайки покосились, и мы не можем сами для себя взять делянку, чтобы построить забор или сколотить палисадник. Могу сказать, что все жители обеими руками против этой аренды, против вырубки! Только заготовка для нужд населения и хозяйств. Я директор «Еланской гречихи», но я не могу даже стайку у себя подправить, потому что не могу деляну выкупить. Я должен уйти на аукцион, а с аукциона её выкупит вперёд меня какой-нибудь другой предприниматель, потому что ему легче деньги найти.
Пётр Попов особо подчеркнул, что в то время, как местные предприниматели КамАЗами вывозят из окрестностей лес, жители должны покупать пиломатериал по высокой цене и проходить целый квест, чтобы выписать для себя дрова.
— Наши предприниматели — их пять человек — пилят лес, сдают в Китай, ездят на джипах, а народу негде взять 20 кубов дров. Его надо выписать и сколько раз надо съездить в лесхоз, чтобы выкупить эту деляну? А чтобы деловой лес получить, это вообще бесполезное явление! Лесхозу выгоднее её отвести по тысяче кубов целыми кварталами, чем делить для нас по 20 кубов. И цена на лесоотводы — 1 200 рублей за куб. Где население возьмёт такие деньги? — разводит руками Пётр Александрович. — В Малом Куналее, я знаю, вообще тысячу кубов кедровника вырубили. В аренду отдают кедрачи! Я тоже противник этому! Эти леса должны быть государственными! Предприниматель арендовал тысячи кубов кедровника, деньги получает, а государство — нет. И точно так же наши леса. Предприниматель лесопосадки не делает, по его вине произошли пожары, а государство за свой счёт делает лесопосадки. Это тоже неправильно.
Аренда лесов — очередной удар по сельскому населению. Так считает другой житель села пенсионер Иван Георгиевич Попов. Он уверен, что с приходом крупной компании в окрестностях не останется ничего, кроме пеньков.
— Нам пользы от лесов практически никакой нету, а сейчас вовсе всё вырубается под корень. И в связи с этими лесными реформами наша деревня умирает, — вздыхает Иван Георгиевич. — Раньше в школе училось 350 человек, сегодня осталось 50. В садик около сотни ходило, сейчас 15 человек. За 20 — 30 лет всё изменилось. В деревне 90 домов пустует, а если дальше так продолжаться будет, 190 будет пустовать. Молодые все уезжают в город. Пётр Александрович ещё поддерживает поля, фермы, спасибо ему. Но постройки скоро все развалятся. Я гляжу на другие деревни — Сухой Ручей, Ара-Киреть, Маргинтуй — там полнейший развал. И у нас к этому же идёт.
«Нас просто оставили на вымирание»
Жительница Елани Людмила Ивановна достаёт смартфон и зачитывает вслух, что их вопрос озвучил депутат Александр Савельев на сессии Народного Хурала, а позже передал им слова руководителя агентства лесного хозяйства Александра Мартынова о том, что массовых вырубок не будет.
— Но всё-таки в Бичурском районе отведён участок фанерному заводу «Ольхон» с ежегодной вырубкой 20 тысяч кубометров, — уточняет Людмила Ивановна. — Если 20 тысяч кубов ежегодно — это сколько же гектаров леса они у нас выпилят?! Цифра 20 тысяч кубометров — это даже представить сложно! Нам разрешили валежник собирать, и то мы боимся заезжать в гарь и собирать валежник. Сухостой есть, но спиливать его нельзя, потому что сразу штраф. Арендаторы спокойно работают в лесу, а местное население между тем боится заехать в лес. Если нужны дрова, то человек берёт деляну, с лесхоза он сам за свои деньги нанимает машину, везёт в лес инженера, и пока отведут, пока деляну сдадут, на телефон сфотографируют, это вообще всё проблемно! Лесом пользуются только те, у кого есть деньги. У нас, наверное, это только начало борьбы. Если не прислушаются к нашему мнению, то мы готовы устраивать митинги и отвоевывать территорию, как это было в Закаменске.
Люди всерьез переживают, что останутся без дров, ведь фанерный завод обещает заготавливать берёзу и осину, а эти деревья для местного населения самые дровяные.
— Сейчас арендаторы выпиливают тонкий лес. А мы с чем потом останемся? Дороги они не делают, поля вытаптывают. Пусть эти предприниматели пашут землю, выращивают скот, пусть спускаются на землю, расчищают поля и работают. Вот когда они поработают с землёй лет 15 — 20, потом поймут, что это такое! Они не выращивали, не пахали, готовый лес спилили и всё! — возмущенно говорит Пётр Попов.
Возвращаясь к вопросу пиломатериалов, пенсионерка Надежда Нефёдовна Бутакова вспоминает, что в конце 80-х в Елани десятки домов были построены собственными силами. Село не купило ни одного бруса и ни одной доски — всё было своё. Сегодня же даже нечем залатать дыру в заборе.
— На лесоматериал сделали такие расценки, что простому смертному это всё не окупить. А где молодёжь жить будет? В колодцах, как бомжи? Стайку невозможно построить! А дети и внуки наши с чем останутся? Город тоже не безразмерный, и когда-то же они вернутся. А куда они вернутся? В пустыню? Осину и берёзу отдадут, а сосну наши мультимиллионеры выкупят и увезут, — с грустью произносит пенсионерка. — Сегодня мы должны покупать у этих же предпринимателей маленькую машину дров за восемь тысяч! Нас просто оставили на вымирание, и политика вышестоящих на это направлена.
Ни рыбы, ни ягоды
Другая вытекающая из предстоящих массовых вырубок проблема — исчезновение таёжных богатств, что также не на шутку беспокоит местных жителей, не представляющих свою жизнь без сбора ягод и рыбалки.
— Территория нашего поселения занята большей частью лесным фондом, — рассказывает глава поселения Сергей Ерёмин. — Раньше из каждой “подушки” бежал большой ключ, из каждой маленькой “подушечки” — ручеёк, и они составляли массивную реку. В этой речке водились ленки, хариусы, таймени, налимы, сомы. Сейчас такой радости наши дети уже не видят. Нынче год был дождливый, и наша речка добегала до Хилка, а несколько лет назад шесть-семь километров она туда не доходила. Какая может быть рыба, когда нет соединения с основной рекой? Массовые вырубки начнутся, у нас вообще пустыня Сахара будет. Зверь у нас пока есть — кабан, изюбрь, косуля, соболь, белка. Но если начнут вырубать, мы их потом только на картинке будем показывать нашему подрастающему поколению.
— А ягоды и грибы — это то, за счёт чего мы живём, — с азартом вступает в разговор Пётр Попов. — Все ягоды есть — малина, земляника, брусника, смородина, черника, немного голубки, черёмуха. Черемша есть!
— Раньше бруснику собирали на площадке, которая была усыпана красными ягодами, — перебивает другой житель села Владимир Григорьевич. — В последние дни приехал, а там стоит лесник Пантелеев, и где ягода росла, всё в чёрной грязи. Погрузочную площадку там сделали. Хотя ещё в августе мы там собирали ягоду. Последний кусочек ягодника оставался, они его весь смолотили. В кедровнике вдруг хозяевами почему-то стали какие-то люди из Иркутской области. Нам по договору надо по 12 кг ореха с гектара отдавать, а нынче такого урожая нету.
«Молодёжь рада бы здесь остаться...»
Глава поселения отметил, что в селе хотела бы жить и молодёжь, но ее пугают предстоящие печальные перспективы. И наш разговор от лесовырубок плавно перешёл к другой проблеме — местное население не пускают в лес.
— Молодёжь рада бы здесь остаться, но если у нас забирают последнюю радость, как быть? Нам известны такие факты: дороги перекрыты, местному населению нельзя въехать в лес, те же ягоды и грибы собирать нельзя. Понятно, что есть пожароопасный период. Но нынче идут дожди, всё сыро, но всё равно в лес нельзя заходить. Корова с телёнком ушла в лес, ты к этому лесу подошёл, а тебе выписали штраф, потому что ты зашёл в лесной массив без разрешения. Ну а мы же крестьяне, как быть, если у нас скот ходит? — пожимает плечами Сергей Ерёмин.
Заведующая клубом Елена Викторовна рассказала, что люди даже не идут в лес на прогулку с детьми из-за опасения схлопотать штраф. Некоторые предполагают, что такова политика местного лесхоза — люди не должны видеть, что бизнесмены творят в лесу.
— Дети у нас не будут знать, как растут брусника и земляника. Спросят, не на деревьях ли она росла? Они даже не знают, как ягода растёт, а чтобы это показать, надо в лес идти, а нельзя! — возмущена заведующая клубом. — А соленья и варенья в банках из магазинов — это уже совсем не то. У детей даже нет понятия, как ручеёк в лесу бежит. Дети приезжают к бабушке, дедушке. И что мы им скажем, что в лес нельзя сходить элементарно попить берёзовый сок?
«Вас кто-то вводит в заблуждение»
Кто, где, когда и в каких объёмах будет пилить лес в Бичурском районе, об этом не знают ни главный лесничий, ни замглавы района. Зато первый прояснил ситуацию с дровами и прогулками в лес, а второй заступился за предпринимателей, которых в беседе с нами отругали жители Елани.
— Вас кто-то вводит в заблуждение, — объясняет главный лесничий района Сергей Мотовилов. — Даже когда действовал особый противопожарный режим, граждан запускали в лес для заготовки пищевых продуктов, но с условием, что они пройдут инструктаж в телефонном режиме, предупредят, где и сколько времени будут находиться, и чтобы имели при себе противопожарные инструменты для предотвращения возгораний. Жёсткого ограничения на посещение лесов у нас в районе не было. У нас многие граждане гуляют в лесу, у которых есть медицинские показания совершать прогулки, у нас везде расставлены фотоловушки. Во время рейда мы многих встречаем, и если человек заходит в лес с добрыми намерениями, никаких претензий к нему нет.
Насчёт дров лесничий пояснил, что буквально в трёх-четырёх километрах от Елани отведено 30 лесосек для заготовки дров. Всего же по Ара-Киретскому лесничеству их 78.
— Любой гражданин может подать заявление и в течение двух-трёх дней ему покажут лесосеку, потом можно заключать договор. С дровами нет проблем, — подытожил Сергей Мотовилов.
Как сообщил заместитель главы Бичурского района Станислав Бухольцев, предприниматели, занимающиеся недалеко от Елани заготовкой леса, создают рабочие места, многие местные жители трудятся у них на пилорамах и базах отгрузки.
— Мы же не можем запретить предпринимателям их деятельность. Они оказывали помощь Кяхтинскому району, когда там было подтопление, они увезли туда целый караван дров, оказывали финансовую помощь. То есть они у нас задействованы во всех мероприятиях, оказывают всестороннюю меценатскую помощь. Так или иначе, делятся тем, что зарабатывают, — говорит замглавы. — У нас жители всегда чем-то недовольны, не всегда довольны решениями властей и ориентироваться здесь на мнение одного-двух человек сложно. Их интересуют в основном деляны, предназначенные на дрова. В Елани был большой участок, где стоят засохшие деревья. Они выдавались целлюлозно-бумажному комбинату, много отдавалось частным и физическим лицам, которые заготавливают дрова. Очень много дров оттуда вывезено. Лесхоз даёт информацию по дровам в общедоступном чате, информацию по порубочным остаткам и валежнику. В Елани не должно быть проблем с дровами.
Слово о фанерном заводе
На самый же больной для жителей вопрос о массовых вырубках нам ответили представители компании «Ольхон», о которой мы уже не раз упоминали в наших публикациях. Представитель ООО “Бурятский фанерный завод «Ольхон» отказался от личной встречи, но направил в нашу редакцию письмо, в котором отмечается, что это предприятие единственное в своём роде в Бурятии. Его гендиректор Чжу Сэсэг — уроженка Бурятии и гражданка РФ, её муж также гражданин России. В 90-е годы супруги пытались заниматься торговлей.
«Постепенно развиваясь, супруги мечтали о возрождении производства в Бурятии, мыслили в направлении открытия нового, не имеющего аналогов производства. Так и зародилась идея основания фанерного завода в родной Бурятии. Подготовка к воплощению мечты велась долгих три года, вплоть до момента открытия предприятия в 2014 году», — говорится в письме.
Нарастив опыт в производстве фанеры из осины, готовый продукт стал пользоваться спросом не только в РФ, но и за рубежом. Отмечается, что завод активно прославляет Бурятию и её продукцию на международных выставках.
«Но сейчас наиболее остро встал вопрос дальнейшего развития предприятия, поскольку острый дефицит сырья не даёт возможности выполнять то огромное количество заказов, которое к нам поступает. С момента основания предприятие осуществляет закуп древесного сырья у сторонних поставщиков, а также с 2015 года ведёт собственную лесозаготовку по договорам купли-продажи древесины. Поскольку количество заказов с 2019 года значительно выросло, завод нe может полагаться на стихийные поставки древесины от сторонних поставщиков. Поэтому для решения вопроса по обеспечению предприятия древесным сырьём на постоянной основе, в 2019 году было принято решение об участии в открытом конкурсе на право заключения договора аренды лесного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, для заготовки древесины», — указано в письме.
Сейчас завод готовится к открытому конкурсу на право заключения договора аренды лесного участка в Бичурском районе. В настоящее время заканчиваются кадастровые работы. Отмечается, что «Ольхон» несёт большие затраты на подготовку к конкурсу, но не имеет гарантий, что выиграет его. Если всё же выиграет, то для жителей Бичурского района создатут рабочие места на производстве, проведут лесовосстановительные работы и откроют питомник по выращиванию саженцев.
«Наше предприятие на сегодняшний день показывает устойчивый экономический рост, имеет отличные перспективы дальнейшего развития. В самое ближайшее время мы смогли бы значительно увеличить объём экспорта фанерной продукции. К сожалению, острый дефицит древесного сырья не позволяет предприятию эффективно развиваться и наращивать объёмы», — указано в письме.
Кроме этого, завод включён в перечень стратегически важных предприятий Бурятии.
Также «Ольхон» обращается к местным жителям:
«Дорогие земляки, мы очень надеемся на ваше понимание важности производства для Республики Бурятия. Мы хотим, чтобы наша родина процветала, создавались новые рабочие места, чтобы не было такого массового оттока наших земляков в другие регионы страны».