Россия и закавказский тупик: разыграют ли турки абхазскую карту?

Несколько дней назад министр обороны Абхазии Мираб Кишмария сделал заявление, связанное с соглашением о создании Объединенной группировки войск России и Абхазии. Само соглашение было подписано в ноябре 2014 года и скреплено подписями Владимира Путина и Рауля Хаджимбы. Ратификация документа произошла в марте 2015 года. Почему министр обороны Абхазии именно сейчас заявил о необходимости форсировать действия по реализации этого соглашения? Резкое обострение российско-турецких отношений может перевести замороженные конфликты на Южном Кавказе в активную, горячую фазу. Турция уже активизировала свою поддержку Азербайджану, фактически прямо подталкивая его к попытке силового решения карабахской проблемы, что будет означать крупномасштабную войну между Арменией и Азербайджаном, а для России означает открытие нового фронта. Глава европейской дипломатии Федерика Могерини выразила озабоченность Евросоюза обострением ситуации в Приднестровье, Нагорном Карабахе и в Грузии. Ситуация в Приднестровье действительно обострилась на фоне украинских событий. Тоже самое можно сказать о линии соприкосновения Азербайджана и Нагорного Карабаха, где увеличилось число фактов перестрелок и взаимных обстрелов. Но на линии разделения грузинских вооруженных сил с Абхазией и Южной Осетией подобного рода напряженность, к счастью, не наблюдается. Инциденты исчерпываются перенесением баннеров на какое-то количество метров или задержанием сельчан, перешедших через линию разделения. Шума бывает много, но трагедий удается избежать. Могут ли означать слова Могерини, что и в Грузии подобное обострение возможно и ожидаемо? В любом случае для руководства Абхазии и Южной Осетии ситуация выглядит тревожной и побуждает к неотлагаемому принятию мер. Вооруженные силы этих республик по сути представляют собой народные ополчения, вооруженные техникой и оружием, оставшимся еще с советских времен. Хотя в их состав и привлекались люди, имеющие определенный военный опыт, подготовка офицеров и младшего командного состава, конечно же, оставляет желать много лучшего. Россию постоянно упрекают в имперских амбициях, в желании расширения границ и захвата новых территорий. Мираб Кишмария прямо заявляет, что этот договор в первую очередь нужен Абхазии. События августа 2008 года показали, что какой бы не была боеспособность грузинской армии, вооруженные силы отколовшихся автономий вряд ли смогут ей противостоять. Поэтому Кишмария считает, что без России провести реальную модернизацию абхазской армии невозможно. Потребуется ее перевооружение, обучение офицерского и сержантского состава, создание соответствующей инфраструктуры. Глава минобороны Абхазии настаивает на том, что именно Россия должна дать юридически закрепленные гарантии безопасности Абхазии. Кишмария считает, что зона действий объединенной группировки войск не должна ограничиваться только территорией Абхазии. По словам Кишмария: «Если будет необходимость применения нашей группировки за пределами Абхазии, то почему бы и нет. Но это опять же по согласованию главнокомандующих Абхазии и России, все действия будут согласовываться». Объединенная группировка войск безусловно выгодна и России, которая удлиняет для себя безопасную зону Черноморского побережья Кавказа, и получает в лице Абхазии второй после Южной Осетии плацдарм. Все помнят, что с военной точки зрения в августе 2008 года блокирование Рокского тоннеля на порядок усложнило бы действия 58-ой армии. Сегодня Южная Осетия соприкасается с Восточной Грузией, а Абхазия с Западной. Опасность заключается в том, что США и покорно следующий за ними Евросоюз, озабоченные в первую очередь созданием как можно большего числа проблем для России, могут оказывать на Грузию давление в этом направлении. Поэтому абхазы решили форсировано заняться обеспечением своей безопасности. В декабре прошлого года депутаты Европарламента уже осудили договор о партнерстве между Россией и Абхазией. Они посчитали это шагом к окончательной аннексии. Министерство иностранных дел Грузии считает соглашение очередной провокацией со стороны России, так как отказывает Абхазии в праве считать себя субъектом международного права. Грузинская дипломатия исходит из того, что Абхазия является частью Грузии, и любые договора с ней не могут иметь под собой правовых основ. Оформление этого соглашения грузинская сторона считает еще одним грубым нарушением соглашения о прекращении огня 12 августа 2008 года и апеллирует к международной общественности за поддержкой. «Абхазия — составная часть Грузии, она не является независимым субъектом международного права, соответственно, любые попытки заключить с ней „соглашение“ представляют грубое нарушение международного права и являются незаконным актом, который не будет иметь каких-либо правовых последствий», — говорится в сообщении внешнеполитического ведомства Грузии. Смогут ли дипломатические демарши изменить ситуацию? Вероятность этого невелика. Другой вопрос, сможет ли Россия в той напряженной ситуации, в которой она находится, изыскать необходимые материальные ресурсы, которые ей и так уже требуются в Сирии, Крыму и на Донбассе. Потенциал у России немалый, и, учитывая важность стратегического направления, Москва, скорее всего, решит эту задачу. Дополнительной мотивацией для российской стороны может служить и наличие многочисленной абхазской диаспоры в Турции. Хотя Турция официально поддерживала все решения грузинского правительства, неофициальным контактам своих граждан абхазского происхождения она особо не препятствовала. Трудно допустить, что в момент беспрецедентного российско-турецкого обострения турки не попытаются разыграть абхазскую карту. Ираклий Чхеидзе