Французская контрреволюция

Олег Лавров

То, что происходит во Франции последние недели, наверняка повлияет на будущие выборы в парламент. И точно станет вызовом для нового президента страны, поскольку Эммануэль Макрон стремительно теряет поддержку в обществе.

Полагаю, все уже знают про петиции военных, под которыми подписались тысячи бывших и действующих офицеров и солдат французской армии.

Под первой петицией поставили подпись 58 генералов, из которых 28 находятся в отставке, а остальные рискуют отправиться туда же, так как они нарушили неписанный кодекс поведения — армия во Франции аполитична, а военным запрещено быть членами любой партии. И, тем не менее, подписавших первую петицию были тысячи, подписавших вторую — сотни тысяч.

"Мы из тех, что газеты назвали «порождением огня». Это наши единственные титулы славы. И если мы не можем, как бы то ни было, высказаться с открытым лицом, нам так же невозможно молчать.

Афганистан, Мали, Центральноафриканская Республика или где-то еще, где некоторые из нас испытали вражеский огонь. Некоторые оставили там товарищей. Они рисковали своей шкурой, чтобы уничтожить исламизм, которому вы идете на уступки на нашей земле.

Почти все мы знали о дозорной операции. Мы своими глазами видели заброшенные пригороды, поселки с преступностью. Мы подверглись попыткам использовать различные религиозные общины, для которых Франция ничего не значит — ничего, кроме сарказма, презрения и даже ненависти."

Это цитата из второй петиции. В ней, как и в первой, нет цифр и статистики — здесь одни эмоции и ощущение войны, скрыто ведущейся в их собственной стране.

Да, им стоило бы посочувствовать, но у меня почему-то не получается. Наверное потому, что у меня хорошая память — и я помню, с каким азартом французы загоняли Каддафи в составе огромной международной коалиции. Когда Франция рушила Ливию, Ирак и Афганистан, когда она пыталась влиять на политические и общественные процессы в Алжире, Мали, ЦАР, Конго, Судане, Кот-д'Ивуар и еще десятке стран, никто в Париже даже не думал, чем это может обернуться.

Полагаю, все знают про Иностранный легион — это именно тот инструмент, с помощью которого Франция проводила свою политику в Северной и Экваториальной Африке, а также еще в ряде стран по всему земному шарику. Однако наступил момент, когда борьба против неугодных режимов совершенно незаметно переместилась в саму Францию — и теперь власти просто не знают, что со всем этим делать.

За один только день, 9 мая, во Франции были совершены четыре исламистских нападения — и все они были на сотрудников полиции. Само число нападений за последние месяцы увеличилось, по сравнению с прошлым годом, в разы — и это прямое следствие нынешней социально-экономической политики Елисейского дворца.

По сути, уже второе обращение военных показало, что в обществе Франции существует огромный запрос на сильного лидера. Последние социологические данные показывают, что Марин Ле Пен практически догнала по рейтингу действующего президента — и если Ле Пен и Макрон встретятся во втором туре, у Марин будут все шансы победить.

Но это будет только в том случае, если во второй тур выйдут именно Макрон и Ле Пен — любому другому мадам Марин проиграет со свистом. Либералы прекрасно это понимают, поэтому будут действовать, исходя из электоральных рейтингов — и если ле Пен будет набирать голоса слишком быстро, Макрона заменят на очередного Олланда.

Франции вообще не везет последние десятилетия на правителей. Фигур масштаба де Голля и Миттерана сейчас там просто нет — зато есть масса подобий Саркози, Олланда и того же Макрона. Начиная с ухода Жака Ширака французская власть последовательно и планомерно урезает социальные стандарты для собственного населения, стимулируя приток в страну «бешенцев» — и сегодня французское общество пожинает эти результаты.

То, что «Желтые жилеты» протестуют против действий власти уже третий год подряд, стало еще одной достопримечательностью Франции, вроде Лувра, Елисейских полей или Монмартра. Некоторые туристы до пандемии специально приезжали в Париж, чтобы поснимать на свой мобильный телефон столкновения «Желтых жилетов» с полицией и пощекотать себе нервы, ибо далеко не в каждой стране мира можно относительно безопасно оказаться в самой гуще событий.

Но суть в том, что если на первые протесты «Желтых жилетов» выходили в основном рабочие и мелкий бизнес, то сейчас они трансформировались, теперь каждую субботу протестуют уже медики, учителя и даже сотрудники правоохранительных органов.

Безусловно, армия, являясь частью французского общества, тоже попадает под эти события — кто через родственников и близких людей, пострадавших во время протестов, а кто и лично, став свидетелем засилья мигрантских общин рядом со своим домом.

При этом назвать экономическое состояние Франции успешным язык не поворачивается даже у самых отъявленных оптимистов — фактически, все эти протесты и являются результатом экономического провала и попыток властей решить все проблемы исключительно за счет собственного населения.

Под первой петицией подписалось около 60 тысяч военных и полицейских. Под второй, на 16 часов дня 11 мая — 246 075 человек, хотя еще утром эта цифра составляла менее 230 тысяч. Сдается мне, к полуночи она достигнет 260 тысяч и более.

Это зримо показывает текущий раскол в оценке ситуации во Франции между властями и военными — и согласитесь, когда количество подписавшихся уже почти в два раза превышает количественный состав всей французской армии (на данный момент там 131 тысяча человек, вместе с Иностранным легионом), то это уже не просто звоночек, это набат. Это значит, что под петицией подписываются сотрудники полиции и спецслужб, государственные служащие и их родственники.

Я намеренно не стал приводить экономические «успехи» французов в цифрах, ибо куда более показательной является поддержка обращения военных к властям. И когда военные прямо заявляют, что гражданская война во Франции уже идет, они имеют на это все основания — во всяком случае, их пока мирный и цивилизованный протест находит все большую поддержку в обществе.

А это крайне неприятный сигнал для Елисейского дворца. И не только для него, так как в соседних с Францией странах идут схожие процессы — и практически по всему Евросоюзу правые укрепляют свои позиции в парламентах. Пока только в парламентах, но их приход в исполнительную власть — всего лишь вопрос времени.

У правых, как и у левых, очень простые рецепты: правые предлагают все запретить и всех выслать, левые — все отнять и поделить. Беда в том, что простые решения очень редко оказываются верными — и противостояние европейского общества с исламистами с приходом правых или левых рискует выйти на совершенно иные уровни.

Но беда еще и в том, что умеренные европейские либералы способны только заметать проблемы под ковер — и чем больше под тем ковром проблем, тем страшнее будет взрыв социальных протестов в случае эскалации противостояния. Ту же трагедию в Ницце в 2016 году общество пережило хоть и крайне трагично, но относительно спокойно, хотя тогда грузовик на набережной убил более 80 человек и ранил еще более сотни. Сегодня же любая подобная масштабная акция способна привести к государственному перевороту — и, самое главное, этот переворот будет поддержан населением.

Именно поэтому французские власти так яростно стараются заткнуть рот военным. Правда, это у них получается все хуже и хуже.