Новая Газета: Мосгорсуд оставил под арестом студента ВШЭ Егора Жукова
У дверей Московского городского суда рано утром – десятки людей. Ровно в 9 часов их пустят внутрь, на апелляции по мере пресечения четверым молодым людям, обвиняемым в «массовых беспорядках». Судьи единогласно приняли решение: Даниил Конон, Егор Жуков, Алексей Миняйло, Кирилл Жуков должны находиться в СИЗО. Владислава Синицу, которого обвиняют в экстремизме за запись в твиттере, также оставили под арестом.
Съемка, монтаж: Глеб Лиманский / «Новая газета», съемка из залов судебных заседаний предоставлена пресс-службой Мосгорсуда
Среди пришедших в суд большинство — совсем молодые люди. Это студенты, в основном из Высшей школы экономики. Они здесь для того, чтобы поддержать Егора Жукова — студента департамента политической науки Вышки, либертарианца, блогера и начинающего политика. Части из них удаётся попасть в здание Мосгорсуда и даже в зал заседания, другие вынуждены ждать в коридорах или в залах с трансляциями. Третьи — вовсе остаются на улице.
Накануне вечером больше трехсот сотрудников университета Егора Жукова подписали открытое письмо к Мосгорсуду и Следственному комитету: они требуют прекратить уголовное дело против студента и остальных фигурантов процесса. «Это письмо выражает гражданскую позицию всех его подписавших, но не отражает позиции ВШЭ как организации», — заявили подписанты. Судья посчитает, что письмо никем не подписано.
Рэпер и залог
Вместе с родственниками обвиняемых, журналистами и сочувствующими в здание Мосгорсуда проходит рэпер Oxxxymiron в темной одежде и черных солнечных очках. Пришел, чтобы поручиться за Жукова и представить суду залог в 2 миллиона рублей. У них, как оказалось, есть общие знакомые, а до суда рэпер успел познакомиться с родителями 21-летнего Егора: «Выяснилось, что он был на моем концерте несколько лет назад, так что всё неслучайно».
— Я посмотрел видео на ютюбе с несанкционированной акции 27 числа, — рассказывает Оксимирон окружившим его журналистам. —
Убедился в том, что никаких массовых беспорядков там не было. Если не было массовых беспорядков, он не может быть их организатором.
Тут же говорит о планах передать за него личное поручительство и внести залог. «Если ходатайство о том, чтобы я выступил в суде, будет удовлетворено, я скажу всё то же самое, что сказал вам».
В суде рэперу выступить не дадут, как и войти в зал заседания. Судебные приставы внимательно подсчитывают число слушателей и журналистов, занявших сидячие места. Пускают последней родственницу под настойчивые просьбы из зала. Остальных отправляют в другой зал — смотреть трансляцию.
Зверева и розочки
Трансляцию смотрят и те, кому удалось попасть в зал: вместо того, чтобы доставлять арестованных в Мосгорсуд, их транслируют на экране видеоконференц-связи из СИЗО. Экран монитора, на котором видно юношу за решеткой, смотрит прямо на слушателей, зато Егор нас не видит.
Его адвокат Леонид Соловьев начинает с ходатайства — перенести заседание на другой день, чтобы обвиняемый мог лично присутствовать на апелляции.
— Егор Сергеевич, вы поддерживаете данное ходатайство? — строго обращается к Жукову судья Татьяна Додонова.
— Ну да, хотелось бы лично поучаствовать в заседании, если есть такая возможность.
Судья спрашивает «мнение» прокурора Анастасии Зверевой, девушки с заколкой в виде розочек.
— Считаю заявленное ходатайство не подлежащим удовлетворению, — отчеканивает Зверева, ссылаясь на часть 2 статьи 389.12 УПК. Согласно закону, видеоконференц-связь — альтернатива личному присутствию обвиняемого в зале суда. — Связь, как мы видим, вполне хорошая, всё видно и слышно чётко.
Судья соглашается с доводом прокурора — в первом же ходатайстве защите отказывает.
Зато удовлетворяет следующее: поручительства и выписки со счета Оксимирона и доцента ВШЭ Сергея Савельева приобщают к материалам дела. Прокурор уточняет: «Данные лица находятся здесь?»Судья удивляется: «У прокурора есть какие-то сомнения?»
Саму судью интересует другое: знаком ли Егор лично с людьми, готовыми за него поручиться.
В этом списке помимо Мирона Федорова (настоящее имя рэпера) Любовь Соболь, Петр Верзилов, Чулпан Хаматова, Арина Бородина.
— Все эти люди лично знакомы с Егором Сергеевичем? Лично, непосредственно? — спрашивает Додонова адвоката.
— Часть из них знакома. Поскольку мой подзащитный тоже публичная личность.
— Вы мне поясните, пожалуйста, кто из них лично знаком, а кто нет, — настаивает судья. — Соболь Любовь Эдуардовна лично знакома?
— Скажем так, мы пересекались, — отвечает Жуков.
Суд приобщает поручительства к материалам дела, а сразу вслед за этим отказывает в удовлетворении трех ходатайств подряд.
Не принимают 612 личных поручительств за Егора (судья, пролистав внушительную стопку документов, нашла повторяющиеся фамилии), гарантийное письмо Дмитрия Муратова и Алексея Венедиктова, обещающих принять блогера на работу в «Новую газету» и «Эхо Москвы» в случае изменения меры пресечения (авторы письма не пришли на заседание суда) и открытое письмо более чем трехсот сотрудников Высшей школы экономики (письмо, по мнению прокурора и судьи, никем не подписано).
Кто будет свободен
— Моего подзащитного обвиняют в участии в массовых беспорядках, — начинает прения адвокат Леонид Соловьев. — Если обратиться к материалам и ходатайствам, то там можно увидеть лишь протокол осмотра видеозаписи, на которой лицо, похожее на моего подзащитного, делает жест рукой. Только жест рукой — ни больше ни меньше.
Уголовный кодекс определяет состав преступления по 212 статье: массовые беспорядки должны включать в себя погромы, поджоги, насилие, применение оружия.
Соловьев недоумевает: «Каким образом жест рукой моего подзащитного в какую бы то ни было сторону позволяет его подозревать в совершении указанных действий?»
Прокурор уверена: если отпустить Егора из-под стражи, он может скрыться. Отсюда самая строгая из возможных мер пресечения — СИЗО.
Во время непротокольных бесед следствие предлагало Егору дать показания на своих знакомых. В обмен на это ему обещали домашний арест.
Свое последнее слово Егор Жуков зачитывает с листочка, громко и чётко.
— Я бы хотел озвучить несколько благодарностей, это отнимет совсем немного времени, честное слово. От всего сердца хочу поблагодарить всех, кому небезразлична моя судьба. Моя семья, друзья, соратники. Каждый, что-то написавший, и даже подумавший об этом деле человек. Я преклоняюсь перед вами. Самое страшное, что может случиться с человеком в моей ситуации, — это забвение.
Обвинения в участии в массовых беспорядках либертарианец отвергает хотя бы потому, что одна из главных черт этой политической философии — принцип ненасилия:
«Я не совершил никакого насилия в тот или какой-то другой день, потому что насилие против сил авторитарных режимов — это, как минимум, неэффективно».
«Наконец, я хочу поблагодарить наших власть имущих. Тех людей, по воле которых я нахожусь в СИЗО. За то, что их действия наделили меня такой общественной поддержкой, какой без них я бы вряд ли когда-либо обладал. За то, что поместили в место, где у меня появилась возможность развить стойкость своего характера.
За то, что я теперь предметно и не понаслышке знаю все ключевые минусы российской тюремной системы, которая нуждается в скорейшем реформировании. Но больше всего я хочу поблагодарить наших власть имущих за тот громадный объем работы, который они выполняют каждый день по дискредитации самих себя. Действительно, сложно найти кого-то, кто сильнее способствует увеличению числа сторонников оппозиции, чем российская власть.
Глядя на то, что сейчас происходит в Москве, да и в стране, Россия неминуемо стремится к свободе. Не знаю, стану ли свободным я, но Россия точно станет».
***
Судья удаляется вынести решение, заранее известное. Если до начала заседания была надежда на изменение меры пресечения, то отклонение всех ходатайств развеяло иллюзии.
— Егор! Ты меня слышишь? — обращается к подзащитному через экран адвокат.
— Да!
— Ты как?
— Жду самого худшего всегда. Поэтому, если будет меньше 8 лет [максимальный срок лишения свободы по ч. 2 ст. 212], буду рад.
Суд постановил оставить Егора Жукова в СИЗО до 27 сентября.