Мама всех детей. Как глава благотворительного фонда помогает семьям
«АиФ»-НП» узнал у руководителя волгоградского отделения «Российского детского фонда», как она спасает жизни, сколько матерей отговорила от аборта и правда ли, что благотворительностью больше занимаются простые люди, а не бизнесмены.Тридцать лет назад в Волгограде появилось региональное отделение Общероссийского Общественного благотворительного фонда «Российский Детский Фонд».
Бессменным руководителем его является Раиса Кузьминична Скрынникова. Накануне Международного дня благотворительности она рассказала, какая же это невероятная трудная работа - благотворить...
По велению сердца
Наталья Кузьменкова, «АиФ» - Нижнее Поволжье»: Как вы пришли работать в фонд?
Раиса Скрынникова: Я 13 лет работала заместителем заведующего областным отделом образования. В 1987 году, на курсах повышения квалификации, я попала на встречу с Альбертом Лихановым. Он четыре часа нам рассказывал о детях, которых погибали в детдомах, о матерях, которые умирали при родах... Весь зал заливался слезами. А ещё он сообщил, что возрождает детский фонд имени Ленина, который существовал до 1937 года. Я тогда дала себе слово, что если в Волгограде будет создаваться отделение фонда, то обязательно его возглавлю.
- Почему именно благотворительность?
- Вопросы, которыми занимается фонд, близки мне с детства. Я выросла в большой семье:
12 детей, 4 из которых приёмные. Это были дети расстрелянных братьев мамы и отца. Правда, мы и не догадывались, что они приёмные.
- А как вы узнали, что кто-то из ваших братьев и сестёр - приёмный?
- Когда поступала в педагогический институт. Со мной поступала приёмная сестра. Помню, как смотрела списки, где вывесили фамилии тех, кто зачислен. Смотрю - Нины нет. Иду по коридору, а она мне навстречу радостная. Говорит, ты поступила, и я поступила! Я не поняла, ведь не видела её в списке. Тогда она отвела меня обратно к спискам и пальцем показала свою фамилию. Конечно, фамилия оказалась другая. После мы вышли в парк, сели на скамеечку, где Нина мне всё и рассказала. Вместе поплакали... Знаете, родители относились всегда к ним так же, как к своим, поэтому ни у кого даже мысли не возникало, что кто-то может быть неродным.
Уроки честности
- По роду деятельности вам приходится общаться с очень разными людьми. Скажите, чего вы не приемлете в человеке?
- Видите, у нас есть собственный иконостас. Сюда приходят люди, чтобы помолиться. Буквально перед вашим приходом зашла женщина. Я в таких случаях выхожу из кабинета, чтобы человек мог спокойно помолиться. Так вот, она украла прямо с алтаря книгу и акафист. К счастью, нам вернули. Но, знаете, никогда не пойму, как можно взять чужое? Тем более у детей. А такое, к сожалению, случается. Бывает, отправляешь какие-то собранные вещи, а по дороге они доходят не все...
- Сейчас много нечестных людей...
- В детстве мама преподала мне урок, который я запомнила на всю жизнь. Училась я тогда в 6-м классе. Однажды пришла из школы, стала делать уроки. Мама заметила, что у меня красный карандаш. В тот день моя соседка по парте приносила цветные карандаши, а я случайно захватила один из них. Мама тогда сказала мне, что я взяла чужое, и отправила меня возвращать карандаш. Одноклассница жила на другом конце села. Мама дала мне с собой палку, чтобы можно было отбиваться от собак. Эту дорогу я никогда не забуду. С тех пор я запомнила на всю жизнь, что никогда нельзя брать чужое!
- Благотворительность в последние годы стала своего рода модой. Как вы относитесь к этому?
- Когда мы начинали работать, то были практически первыми. Нас очень поддерживали предприятия, помогали СМИ. Достаточно было бросить клич, что в каком-то районе ребёнку или семье нужна помощь, как сразу же был отклик. Сейчас благотворительных организаций только в Волгоградской области более 4000. Тягаться стало тяжело, особенно когда у кого-то родители или родственники занимают значимые посты. К сожалению, не каждый человек приходит в благотворительность по велению сердца. Здесь существует та же самая коррупция. Пока исключить её невозможно.
По уму и по глупости
- Говорят, что сейчас фондам больше помогают отдельные люди, частные предприниматели, нежели крупные компании.
- Да, это так. Компании, по сути, забрали законодательные и исполнительные власти. Они заключают между собой договоры. Для благотворительных организаций ввели такое понятие, как «социальные услуги». Например, комитет соцзащиты закладывает какую-то определенную сумму, заключает договоры. Наш фонд, по сути, может быть поставщиком тех самых «социальных услуг». Но стать их поставщиком сложно. Во-первых, родители должны дать мне письменное согласие на разглашение персональных данных своих детей. Затем сотрудники соцзащиты придут в нуждающуюся семью, чтобы составить акт. Если тяжёлая ситуация подтверждается, то я должна составить программу помощи семье в трудной ситуации. При таком индивидуальном подходе потребуется неизбежно увеличивать штат сотрудников фонда, при этом деньги за «социальные услуги» нам всё ещё не перечислят. Есть вариант не расширять официальный штат сотрудников фонда, а привлечь внештатных помощников, но и они потребуют оплаты за свой труд. Так что это тоже не выход.
Таким образом, фактически система оказания социальных услуг именно в таком формате не помогает, а, напротив, создает дополнительные трудности.
К тому же многие крупные компании нам говорят, мол, у общественных организаций появилась возможность зарабатывать, став поставщиками «социальных услуг». К сожалению, люди не понимают, что такая система «заработка» в действительности не приносит нам ни копейки.
- С годами обращений становится больше?
- Конечно, больше. Обращаются по самым разным вопросам: то операцию ребёнку сделать, то реабилитацию пройти, то препараты приобрести... В августе приняли более 700 семей. В основном это было связано с подготовкой к школе. Например, ребёнку должны были выдать учебники бесплатно, но не выдали, либо выдали такие, где по 20-50 страниц отсутствует. Или лицеи не берут новых учеников. Я звоню напрямую в школы, и вопрос обычно решается в пользу ребёнка.
- У вас до сих пор работает программа помощи матерям, собиравшимся сделать аборт? Сколько детей вам удалось сохранить?
- Программа «Стань матерью, будь счастлива» действует третий год. В первый год нам удалось уговорить около 60 женщин сохранить детей. В основном это студентки. Мужчины их либо бросают, либо ставят ультиматум: избавься от ребёнка, тогда будем жить. Вот так. Мы сначала беседуем с ними, а потом помогатем. Есть добрые люди, которые содержат квартиры, где девчонки живут с детьми. Кто-то из благотворителей отдаёт одежду, кто-то покупает коляски. Представьте, что из 22 тысяч абортов в год лишь 2 тысячи - по медицинским показателям. Остальные - по глупости. Да, власти заявляют, что с каждой девочкой работает психолог... но нам они рассказывают, что никто и ни о чём с ними не разговаривал. Увы, вывод неутешительный: система здравоохранения выгоднее сделать аборт, чем сохранить ребёнка.
- Расскажите какой-нибудь трогательный случай, который вам хорошо запомнился за годы работы в фонде.
- В 90-х годах в фонд пришла мама, на руках у которой был маленький мальчик. Женщина заливалась слезами, ведь врачи сказали, что ребёнку остались считаные дни. Порок сердца, нужна срочная операция, иначе не выживет. В то время ничего и в больницах-то не было. Стала везде звонить, ничего не получалось. А мне как раз нужно было ехать на 10-летие Российского детского фонда. И туда на юбилей приезжает американец, который объявляет программу «Дар жизни», по которой он согласен взять 100 детей и оплатить им операцию на сердце. Я попросила его через переводчика. Он согласился. Через пару недель нашему мальчику пришёл вызов. Кстати, перед операцией он увлёкся английским. Знание языка ему очень помогло в больнице, ведь рядом не было переводчика, он самостоятельно общался с врачами. Ему тогда было шесть лет.
Со временем нам удалось помочь Вите организовать ещё две операции на сердце. Он уже кончил школу с медалью. Поступил в университет, но невзлюбил его там декан. Мы помогли перевестись в другой вуз. Мальчик окончил с отличием. Правда, при трудоустройстве тоже возникли сложности. Никто не хотел его брать из-за инвалидности. Сейчас Витя работает, но пришлось ему многое пройти... Он до сих пор приходит в гости, помогает!
- Правда, что многие дети, которым вы помогли, называют вас мамой?
- Правда. Митрополит Герман вообще называет меня «мать всех детей Волгоградской области».