Полковник Соммер. Я боролся не с соотечественниками, а с фашистами
Германия. Восточная Пруссия. Глухая ночь с 19 на 20 января 1945 г. До Победы еще воевать и воевать. Отступающее подразделение вермахта плотно прикрыло одну из дорог. Атмосфера напряженная...
Гитлеровцы приготовились к обороне. Из ночи резко вынырнула легковушка. Дежурный по посту жестом останавливает машину: «Куда движется колонна? Кто командир?».
Из открытого окна автомобиля четко доносится: «Танковое подразделение полковника Соммера, направляется в город Гросс-Скайсгиррен». «Господи – свои», только и успел подумать дежурный, как с подошедших советских танков спрыгнули бойцы пехоты и дерзко атаковали фашистов. В течение короткого времени все было кончено. Говоривший с дежурным на чистом немецком языке советский офицер действительно был полковником – Андреем Соммером, немцем и, правда, его боевые машины шли в указанный город. Дежурному не нужно было знать, что Андрей Соммер – командир Красной армии.
Немного истории
Соммер-старший хотел, чтобы сын стал военным и определил сына в кадетский корпус. В 1914 г. Андрей поступил в военное училище в Киеве. Но началась 1-ая Мировая война – все и вся, военное образование тем более, стали переходить «на военные рельсы». Соммера направили на ускоренные курсы – учиться на прапорщика. В это звании и отбыл на фронт. Соммеру еще нет 18-ти. Тогда же там воевал и со своими соотечественниками. Так было нужно – подданный же Российской Империи, солдат же Царской Армии. Воевал смело и умело, за спины других не прятался. Бравый вояка не раз был отмечен орденами.
Поручик Андрей Соммер, снимок сделан в Киеве перед самой Октябрьской революцией.
Осенью 1915 г. в одном из боев был тяжело ранен и пленен. Офицеры, узнав, что пленник тоже немец, обрадовались и стали сулить ему за сотрудничество «золотые горы». Он вроде бы согласился, но при удобном случае сбежал. Задержали, отправили в лагерь. Снова – сбежал. Отправили в другой лагерь, где были усиленные меры охраны. На Родину, на Украину он смог вернуться только в 1918 г.
Без армии свою жизнь не представлял. Добровольно записался в ряды РККА – рядовым. Воевал с отрядами Деникина, с басмачами в Средней Азии, с хлопцами Батьки Махно. Последним однажды удалось захватить Соммера в плен. Узнав о его национальности, глубоко задумались: что с ним делать? Пока те думали – сбежал.
Показал себя настоящим воином. В конце Гражданской войны – он уже комбат. Совмещает свою военную жизнь с учебой. Закончил пехотную школу в Тифлиссе, затем – курсы «Выстрел», далее – Военную академию им.Фрунзе. А.Соммер всегда учился с радостью и вдохновением. Причина – одна. Он искренне любил военное дело и был всегда верен присяге. С высоты своего воинского и жизненного опыта преподавал в военных учебных заведениях Орла и Орджоникидзе. Однако его не миновали и репрессии. В 1937 году в Уссурийске Соммера арестовали, объявив, что он - германский шпион. Тем более, что фамилия у него немецкая...
Про голландское происхождение чекисты не докопались. Главное - в германском плену побывал. Из партии вышел. А вышел отому, что в свое время был не согласен с политикой, в частоности со временем НЭПа. Дискредитировал её своим непродолжительным членством.
Фабула обвинения была такова: весной 1937 года во время учений Соммер направил колонну танков 2‑й механизированной бригады на артиллерийский склад. Во время марша были выпущены сигнальные ракеты, и от этого загорелась трава. А это грозило взрывом боеприпасов. Именно грозило, но по факту никакого взрыва не было. Уже позже появились другие обвинения. Якобы по заданию комдива Балакирева он готовил политическое убийство - покушение на Кагановича, которого собирался застрелить в 1936 году. И что в январе 1937 года по заданию всё того же Балакирева организовал пожар в гараже штаба Приморской группы войск. Из рассказа дочери товарищи его предупредили: если всё будешь отрицать, то до смерти забьют.
"Отец подписал признание: “Да, я взорвал склад боеприпасов и совершал диверсии по указанию иностранной разведки ПОВ (Польска организация войскова, - прим.), которой был завербован ещё во время Гражданской войны”.
Но на суде Соммер резко изменил тактику и категорически отказался от своих показаний. И виновным себя не признал. 20 июля 1939 года военным трибуналом он был приговорён к расстрелу, но уже 20 сентября того же 39-го приговор был отменён по кассационной жалобе военной коллегии. Смертную казнь заменили на 15 лет заключения.
Моего отца не расстреляли, потому что он опять взял вину на себя. Те его товарищи, которые до самого конца отрицали свою причастность к диверсиям и вредительству - все до одного были расстреляны".
После ареста Ежова многое изменилось. Уголовные дела стали перепроверять. И вот 17 ноября 1939 года военная коллегия Верховного суда СССР по протесту зама председателя суда Ульриха отменила приговор. Выяснилось, что протокол допроса оказался сфальсифицирован начальником особого отдела Пенаковым. И теперь уже арестовали этого самого Пенакова, а Соммерса 29 января 1940 года выпустили из уссурийской тюрьмы. Но он уже был никем. Из армии его уволили, на работу никуда не брали.
Летом 1940 года отец выехал в Москву и стал добиваться восстановления в РККА. В конце концов его опять призвали в Красную Армию и назначили преподавателем тактики Орловского бронетанкового училища. Войну он встретил на военном полигоне в Молдавии, где проводились испытания новейшего танка Т-34.
В первые же дни войны подполковник А.Соммер начал добиваться отправки в действующую армию. Никакой реакции на его рапорта не было. Зимой 1943 г.его направляют в Москву на Курсы усовершенствования комсостава при Бронетанковой Академии им. Сталина.
В конце лета 1943 г. полковник уже на фронте – возглавляет оперативный отдел штаба 9-го мехкорпуса. Форсирует Днепр, бьется на Букринском плацдарме. Уже как командир 70-й мехбригады А. Соммер освобождает Киев, форсирует реки Прут и Дунай, умело бьет врага в Корсунь-Шевченковской и Яссо-Кишинёвской операциях.
Полковник Соммер (в нижнем ряду в центре) с офицерами 89-й танковой бригады. На подступах к Восточной Пруссии, 1944 год.
Когда танки Соммера загрохотали по земле Германии – он уже полковник и командир 89-ой танковой бригады. Танкисты воодушевлены – они на вражьей земле и все более приближают Победу. Боевые машины Соммера прорываются в глубокий тыл фашистов и неистово громят врага. 18 января 1945 г. соммеровцы нейтрализуют позиции танков и самоходок, уничтожают живую силу противника – погибло до 2500 солдат вермахта. Освобождено около 30 различных населенных пунктов. Подбито 18 артсистем, 14 БТР, около ста грузовых автомобилей, более тысячи подвод. 20 января 1945 г. бригада Соммера захватила г.Гросс – Скайсгиррен. Ими уничтожено 12 танков, 6 «фердинандов», до полутысячи нацистов.
Бригаду не остановить – она идет дальше. Захвачен мост стратегического значения. Перерезана важная ж/д Тильзит-Кенигсберг. Все это способствовало оперативному разгрому тильзитского и истенбургского укрепрайонов.
Страна высоко оценила вклад полковника Соммера в дело Великой Победы. На его груди засияла самая высокая награда Родины – мужественный танкист стал Героем Советского Союза. В апреле 1945 г. бригада Соммера вошла в г.Фишхаузен на Балтике. Здесь для полковника А.Соммера и закончилась эта долгая и страшная война. В середине лета 1945 г. пришло радостное известие – командующему бронетанковыми войсками 11-ой гвардейской армии А.Соммеру присвоено воинское звание генерал-майор.
Дальше служить не позволяло здоровье, и генерал вышел в отставку. Жил А.Соммер в Калининграде – бывшем немецком Кенигсберге. На встречах с молодежью, вспоминая о войне, он всегда говорил: «я воевал не с соотечественниками, я воевал с фашистами». Герой ушел от нас в далеком 1966 г. Но любимая и дорогая для него Россия помнит о величии его солдатского подвига. В честь А. Соммера в Калининграде названа улица, на которой установлены мемориальная доска, памятный знак и танк Т-34.
Мемориальная доска на улице Генерала Соммера.
Танк-памятник Т-з4 на улице Генерала Соммера.
Рассказывает дочь генерала:
- Вообще-то генерал Андрей Иосифович Соммер - не родной мне отец... Я... приёмная дочь. Моя мать Спицина Калерия Владимировна познакомилась с майором бронетанковых войск Андреем Иосифовичем Соммером в 1938 году. Тогда она уже развелась со своим первым мужем.
Андрей Иосифович шесть лет был в разводе. Ему за сорок перевалило. Маме - 26. А мне - только-только исполнилось четыре годика. Мама - учительница математики. И сказочно красивая женщина.
- Как они познакомились?
- Мама днём вела уроки в школе, а вечером подрабатывала в библиотеке в воинской части, где служил отец. Там и познакомились. А отношения они зарегистрировали уже во время войны.
- Каким вы запомнили генерала Соммера?
- Очень активный и доброжелательный. Человек слова. Если что пообещал, то обязательно исполнит. Очень высокий и подтянутый. При росте 188 сантиметров весил 64 килограмма. Образованный. В совершенстве говорил по-немецки, знал английский язык, польский, украинский. Перед войной преподавал в Орловском бронетанковом училище.
Ну, что ещё я запомнила? Мой отец не употреблял бранных слов. С подчинёнными был строг, никогда не позволял панибратства и хамства - очень редкие для генералитета той поры качества.
- Приехав в Восточную Пруссию, сразу же поселились в самом престижном районе старого Кёнигсберга?
- Нет, тогда танковый полк, которым командовал мой отец, расквартировался в посёлке Роттенштайн. Теперь там железнодорожная станция Кутузово-Новое. Это под самым Кёнигсбергом. И только спустя некоторое время в распоряжение отца выделили особняк в центре Кёнигсберга - угол Каштаниенштрассе и Кёртеаллее. Теперь это Каштановая аллея и улица Кутузова. Дом №25.
Кенингсберг 1945 год.
- Он любил животных?
- Собак. У нас дома жила немецкая овчарка. Отец подобрал её уже здесь, в Восточной Пруссии. В 1945 году...
Норовит загрызть
- Часть, которой командовал отец, заняла очередной населённый пункт. Роскошный немецкий особняк на окраине немецкого городка решили приспособить под штаб. Отца задержали дела, и туда он приехал последним - надеялся, что подчинённые всё уже организовали.
Но оказалось, что штаб разместили в маленьком домике рядом. Очень неудобно, теснотища... Отец недоумевал. А ему объяснили, что в центральном зале особняка сидит огроменная немецкая овчарка и сторожит помещение. Никого не пускает - рычит, бросается, норовит загрызть... А застрелить собаку - ни у кого рука не поднимается.
“Глупости какие!” - хмыкнул отец и вошёл в зал.
Кобель зарычал. Тогда отец в упор посмотрел ему в глаза и скомандовал: “Пёс! К ноге!”
Странное дело, но псина послушалась - поджала уши и подошла к нему. Вот так овчарка и осталась в нашей семье.
- Как звали пса?
- Пёс. Пёс - это кличка. Он долгое время у нас жил. Провожал меня и встречал из школы. Если кто-то со мной громко разговаривал, то обязательно вставал между нами. Словно давая понять, что, если вдруг разгорится конфликт, он будет меня защищать. Всё понимал, хотя вырос у немцев и, надо полагать, раньше слышал только немецкую речь.
Отец собаку очень любил и даже в голодное послевоенное время кормил её мясными котлетами прямо с нашего обеденного стола. Пёс отвечал взаимностью. И когда отец садился за руль “Виллиса”, то непременно усаживался на переднее сиденье рядом. Вроде как старший машины. И никого другого на своё место не пускал. Подчинённые даже шутили: “У нашего Пса водитель - генерал Соммер”.
- Уже в Калининграде появился на свет мой брат Александр. Очень крупный мальчик - 6 кило при рождении. Для родильного дома - сенсация. Папа был 188 сантиметров ростом, а сын потом вымахал до 199‑ти.
- Александр пошёл по стопам отца?
- Вообще-то Саша хотел быть биологом. Но отец ему всё время говорил: “Вот, представь, мальчик под два метра - и будет заниматься птичками”.
- И кем в результате стал ваш брат?
- Прекрасным отцом двух сыновей - Андрея и Евгения. Ну, и главным инженером ТЭЦ-2.
- А вы?
- Детским хирургом.
- Всё время так и жили в этом чудном особняке?
- Я, окончив медицинский институт, вышла замуж за военного, вскоре уехала в Североморск. А в Калининграде остались мои родители, брат, его дети. Жили счастливо. Большой дом, места всем хватало. У нас был прекрасный сад. Летом цвели пионы. И огромные, ещё немецкие кусты красной смородины. Они выросли и стали большими как деревья.
Смерть от инфаркта
- Папа умер 17 сентября 1966 года. После третьего инфаркта. Похоронен на старом городском кладбище - там, где кольцо трамвая маршрута №2. Мама ушла из жизни в возрасте 70 лет. Предана земле рядом с отцом.
Брат Александр тоже страдал сердечной недостаточностью - и умер от инфаркта. К счастью, никто из них не дожил до тех времён, когда нашу семью стали выживать из особняка на Каштановой аллее. Это произошло уже в 90-е годы... но это другая история...
Особняк на Каштановой алее в Калининграде, в котором проживала семья генерала. Генерал имел трёх сыновей и приёмную дочь.
https://www.rudnikov.com/koenigsberg/smert-generala-iz-kjonigsberga-semju/
https://www.rudnikov.com/koenigsberg/trofejnyj-kjonigsberg-general-sommer/