Искусственный интеллект: палка о двух концах?

Мы говорим, что роботы восстанут. Что захватят мир, возьмут все под свой контроль. На протяжении десятилетий мы слышали эти предупреждения, и сегодня, в начале 21 века, число этих предупреждений только растет. Растет страх перед искусственным интеллектом, который приведет к концу наш вид.

Такие сценарии не только нарасхват в Голливуде, но также все чаще находят сторонников в научном и философском поле. К примеру, Рэй Курцвейл писал, что экспоненциальный рост искусственного интеллекта приведет к технологической сингулярности, точке, когда машинный интеллект превзойдет человеческий. Некоторые видят в этом конец света, другие видят только возможности. Ник Бостром думает, что сверхинтеллект помог бы нам решить вопросы с болезнями, нищетой и уничтожением окружающей среды, равно как и улучшил нас самих.

Во вторник знаменитый ученый Стивен Хокинг вступил в ряды пророков сингулярности, точнее к пессимистичной их группе, так как заявил BBC, что «развитие полноценного искусственного интеллекта может означать конец человеческой расы». Он считает, что люди не смогут конкурировать с ИИ, который сможет перепрограммировать себя сам и достигнет уровня, намного превосходящего человеческий. Впрочем, Хокинг точно так же считает, что нам вообще не стоит пытаться связаться с инопланетянами, поскольку у них будет только одна цель: подчинить нас или вовсе уничтожить.

Проблема таких сценариев не в том, что они неизбежно ошибочны — кто может предсказывать будущее? — или в том, что не стоит верить сценариям научной фантастики. Последнее неизбежно, если вы хотите понять и оценить современные технологии и их влияние на нас в дальнейшем. Важно выложить на стол наши философские вопросы в таких сценариях и изучить наши страхи, чтобы выяснить, что для нас важнее всего.

Проблема исключительного внимания к искусственному интеллекту в контексте «конца света» и других фатальных сценариев в том, что оно отвлекает нас от других, более насущных и важных этических и социальных проблем, возникающих в связи с технологическими разработками в этих областях. К примеру, есть ли место приватности в мире информационных и коммуникационных технологий? Угрожают ли Google, Facebook и Apple свободе в мире технологий? Приведет ли дальнейшая автоматизация к сокращению рабочих мест? Могут ли новые финансовые технологии угрожать мировой экономике? Как мобильные устройства влияют на окружающую среду? (К чести Хокинга, он упоминал о приватности в интервью, но потом все равно заговорил о конце человеческого века).

Эти вопросы куда менее привлекательны, чем сверхинтеллект или конец человечества. Они не поднимают также вопросов об интеллекте или роботах; они о том, какое общество нам нужно и какой мы хотим видеть свою жизнь.

Эти вопросы древние, они появились с самого появления науки и философии, и растущие информационные технологии сегодняшнего дня, которые меняют наш мир, заставляют снова задумываться о них. Будем надеяться, что лучшие человеческие умы нашего времени сосредоточат большую часть своей энергии на поиске ответов на нужные вопросы, а не на демагогии вокруг преувеличенных угроз.

Илья Хель