Девальвация-2015 и «эффект хлыста»: тенге уже никогда не будет прежним

Какая судьба у тенге? Вечно падать? До каких пределов? Окончательно ли он лишился поддержки правительства и Нацбанка? Как отразится на курсе тенге по отношению к доллару исход из Казахстана прямых и портфельных инвесторов? На эти и другие вопросы отвечает руководитель аналитического отдела FXPrimus Арман Бейсембаев.

– Три года назад, в августе, было объявлено о свободном рыночном образовании курса тенге. В правильном ли направлении, по вашему мнению, пошел Казахстан?

– В общем и в целом, мера, безусловно, правильная, но в какой-то мере запоздалая. Я считаю, что переводить курс на рельсы свободного плавания нужно было вместе с Россией, а возможно, даже и раньше, при достаточно высоких ценах на нефть и ее ценовой стабильности. Грубо говоря, оптимальные условия для перехода на свободноплавающий курс были в период с 2011 по 2014 год.

Это позволило бы перейти на этот режим относительно безболезненно и в существенной мере избежать того шока, который пережила экономика страны в 2015 году.

Поэтому пусть и запоздалый, но переход на рыночный курс, для экономики Казахстана в долгосрочной перспективе – это плюс. Плавающий рыночный курс позволяет более гибко и мягко адаптироваться к изменяющимся внешним условиям и дает достаточно времени и для психологической адаптации бизнеса и населения, и чтобы предпринять необходимые шаги. С другой стороны, состояние рыночного курса дает представление о процессах, которые происходят в экономике, и более точно отражает ее колебательный цикличный характер.

– Хотелось бы понять: курс тенге у нас рыночный или мы еще пока на пути к этой цели?

– Формирование рынка свободноплавающего курса тенге все еще не завершено и протекает прямо сейчас. Мы еще далеки от тех стандартов и рыночных условий, которые есть, например, в России, не говоря уже о западных странах. Наш фондовый рынок вообще не выполняет те функции, для которых он, собственно, и был изначально задуман. Это и инструменты хеджирования для реального сектора, такие как фьючерсы и опционы
– они у нас вообще не представлены как класс и их создание потребует немало времени. Это текущая низкая ликвидность рынка валюты, практически полное отсутствие физических лиц на торгах валютой (пресловутые «спекулянты»), высокая забюрократизированность и закрытость процесса формирования курса, отсюда и высокая неопределенность факторов, определяющих его движение.

И таких параметров, которые еще предстоит привести к международному стандарту, еще очень много. И именно работа в этом направлении даст сильный толчок и для развития экономики, и для роста политической ответственности принятых решений перед рынком, и для роста финансовой грамотности населения.

Для примера: доля населения, участвующая в инвестировании на фондовом рынке в западных странах, колеблется в среднем от 40 до 60%. Каждая вторая семья в Европе и США хранит свои сбережения в различных фондах, трестах, облигациях и акциях компаний. И как закономерность, самые предсказуемые, подотчетные и осторожные регуляторы в мире – это ЕЦБ и ФРС. В России этот показатель не превышает 0,7%. В Казахстане – в разы меньше, на уровне статистической погрешности. Отсюда и безответственность регулятора, непредсказуемость его действий, отсутствие транспарентности и обратной связи фондового рынка с реальным сектором, отсюда же и низкое доверие как к рынку, так и к регулятору. Подавляющая доля сбережений населения хранится на банковских депозитах, что является консервативным, но совершенно недоходным подходом, не обеспечивающим доходность выше инфляции.

– Девальвация была проведена в том числе в целях поддержки реального сектора экономики, для того, чтобы наши производители оставались конкурентоспособными. Странным образом именно в этот период времени реальные доходы населения стали падать, уровень жизни снижаться. Это действительно странность или закономерность?
– В наших реалиях, это, к сожалению, закономерность. Причем проблема не в самой девальвации, как таковой, а именно в том, насколько топорно она была проведена. Экономика – вещь хоть и инертная, но очень хрупкая. Экономическое равновесие – это цель, к которой стремятся все страны мира и его очень легко нарушить неосторожными и безответственными действиями. Именно шоковая девальвация, одномоментное изменение курса валюты на двузначные цифры процентов порождает волну неопределенности, паники и недоверия. Я считаю, что будь у нас в 2015 году свободноплавающий курс, такого проседания можно было, если и не избежать, то существенно смягчить и уменьшить его масштабы.

– Надо понимать, что кроме интересов правительства и экспортных компаний в стране есть другой полюс интереса – населения, которое имеет, безусловно, доходы в тенге, а тратит, как правило, в валюте – туристические поездки, образование за рубежом, покупка недвижимости и автомобилей. Вот почему население очень сильно нервничает из-за ползучего ослабления тенге. Это никогда не будет волновать правительство и монетарную власть?

– Собственно, проблема как раз и заключается в том, что если у вас фиксированный курс, который в любой момент может резко измениться в одночасье, то он станет объектом пристального внимания у населения. Другой аспект вопроса в том, что у нас сильная зависимость от импорта, которая как раз номинируется в долларах. Отсюда и привычка следить за курсом и все повышения цен объяснять этим фактором после очередной девальвации.

Однако проблема не лежит в плоскости вопроса – волнует это правительство или нет? Ни одно правительство в мире этим вопросом не озадачивается. Задача правительства — создать условия, при котором состояние курса не будет иметь фатального значения для бизнеса и населения. А это все те шаги, описанные ранее по развитию отечественного фондового рынка, которые должны быть сделаны. С этим мы, конечно, сильно опоздали, лет так на 10.
Ирина ГАЛКИНА

Читать далее: https://zonakz.net/2018/08/08/devalvaciya-2015-i-effekt-xlysta-tenge-uzh...