Николай Щёкин: пора уже признать и холокост Беларуси, потому что наша страна во время войны пострадала больше всех
Категория
Подборка 1
Люди в сюжете
Новости Беларуси. В программе «Постскриптум» на СТВ Эдуард Скурат, заместитель руководителя следственной группы Генеральной прокуратуры Беларуси по расследованию уголовного дела о геноциде, и Николай Щекин, кандидат философских наук, политолог.
Юлия Бешанова, СТВ:
Хочется поговорить о таком нашумевшем деле. Генпрокуратура возбудила уголовное дело по факту геноцида белорусского народа в период Великой Отечественной войны. Пожалуй, общественность и общество никогда не сталкивались с таким делом. С интересом наблюдаем, как разворачиваются события. Почему именно сейчас, в такой непростой и внутриполитический, и внешнеполитический периоды было важно начать это дело? Долгое время молчали и не занимались этим вопросом.
Методы, которые применялись в Беларуси после выборов, очень напоминали методы во время ВОВ
Николай Щекин, политолог:
Долгое время молчали, потому что выдерживали дипломатический политес. В прошлом году наше общество столкнулось с очень острыми проблемами. Проблемами, которые нам навязали со стороны, прежде всего они касались, как это ни странно, пересмотра нашей памяти и нашей истории, связанной с геноцидом прежде всего. И те методы, которые применялись на нашем обществе в поствыборное время, они очень уж напоминали как раз методы, которые применялись во время Великой Отечественной войны. Наверное, все это взбудоражило общество, и появилась потребность нашу историческую память утвердить, застолбить и окончательно решить по многим вопросам, проблемным прежде всего, начиная с символики и завершая теми процессами, которые идут у наших соседей, в Прибалтике. Мы видели отлично – шествие эсэсовцев, как наш флаг забрасывали в Латвии и заменяли флагом, той самой символикой, многие говорили об этом и говорят, и я с ними согласен, что он является неонацистским.
Сейчас Генеральная прокуратура расставляет все точки над i, и это очень правильно. И в конце концов необходимо принять окончательный документ и окончательное решение по поводу очень многих вопросов, которые в той или иной степени будут появляться в будущем.
Беларусь – одна из немногих стран, которая пытается укрепить историческую память, поднять скрытые факты
Юлия Бешанова:
Как вам кажется, почему так много людей откликнулось, пишут благодарственные письма? Это то, что уже созрело изнутри, осталось только формализовать это желание белорусов поставить точку в исторической правде?
Николай Щекин:
Хотел бы слова признательности сказать в адрес сотрудников Генеральной прокуратуры, в целом Генеральной прокуратуры и Следственного комитета, и МВД, которые в течение этого года, по большому счету, будет откровенно говорить, сохранили нашу страну. Это первое.
Второе. Наверное, это был испуг у общества. То, что они увидели, методы – это был испуг сильный.
Юлия Бешанова:
Генетическая память?
Николай Щекин:
Все-таки Республика Беларусь – одна из немногих стран на постсоветском пространстве, наверное, и в мире, которая пытается историческую память не переписать, а, наоборот, где-то укрепить и поднять еще какие-то скрытые исторические факты.
Много семей, у которых есть свои истории. Им интересно знать, что произошло
В любом случае то, что по областям такое количество человек откликнулось на просьбу Генеральной прокуратуры, по большому счету на просьбу главы государства, который выступал и говорил об этом, это говорит о том, что во многих областях, небольших городках еще много семей, у которых есть какие-то свои истории. Есть семейные истории, они тоже поднимаются. Им тоже интересно знать, что произошло. Потому что на территории Беларуси ставился вопрос во время оккупации исчезновения нации. Ведь был подорван генофонд нашей нации. Давайте будем тоже здесь откровенны.
Сейчас в обществе много назрело вопросов, наверное, хотя это еще промежуточные выводы. Я думаю, это следствие будет долго идти, это непростой процесс, непростые вопросы. Даже говоря о том ущербе (цифра была оглашена), можно сколько угодно считать, но кто посчитает те человеческие жизни? Их миллионы. А то, что упустили мы, еще упущенная выгода. Ведь мы до сих пор расхлебываем тот ущерб, в том числе и материальный, который для нас «преподнес» или «подарил» тот самый пресловутый демократический коллективный Запад. Поэтому то, что сейчас делают сотрудники Генеральной прокураторы, достойно уважения. Думаю, даже наша передача сегодняшняя станет призывом в том числе, кто еще не успел откликнуться и помочь.
«Вы заметили, что наши силовые структуры, прокуратура стоят вне политики?»
Николай Щекин:
Вы заметили, что наши силовые структуры, прокуратура стоят вне политики? Некоторые пытаются приписать политику. Здесь действительно, как я понимаю, чисто уголовные дела, никакой политики здесь нет, здесь прямые доказательства, аргументы. У политического руководства будет возможность принять решение об обнародовании. В каком формате – это тоже очень важно: либо это серия фильмов будет…
Юлия Бешанова:
Это будет вклад и в историческое исследование?
Николай Щекин:
...либо будет издан целый альбом, книга какая-то, с помощью Академии наук в том числе.
Юлия Бешанова:
Те же новые места массового захоронения – это тоже места памяти новые могут быть.
«Через несколько лет мы получим вторую сторону Великой Отечественной войны»
Николай Щекин:
Думаю, через несколько лет мы получим вторую сторону Великой Отечественной войны, историю эту. Это будет уникально, с учетом того, что мы – вторая страна после Израиля, кто системно и комплексно начал этим заниматься. Сейчас занимается уже и Российская Федерация. У нас действительно уже идет точечно, организованно дисциплина во всей этой документации. В этом смысле будут результаты весьма интересны и даже уникальны. Может быть, придется даже поднимать архивы и в Германии, и в близлежащих республиках.
Чтобы сейчас ответить нашей Генеральной прокуратуре на многие запросы, им надо признать свою вину
Юлия Бешанова:
Идут на контакт международные сообщества? Как реагируют на запросы?
Эдуард Скурат, заместитель руководителя следственной группы Генеральной прокуратуры по расследованию уголовного дела о геноциде:
Россия – да. Как я говорил, поддержка полностью, оказывают всевозможное содействие нам в этом плане. Со стороны стран Запада пока на наши обращения ответов не поступало.
Юлия Бешанова:
То есть делают вид, что ничего не происходит? Насколько это укладывается сейчас в международную нашу повестку?
Николай Щекин:
Это укладывается, потому что международное право рухнуло, системы глобальной безопасности нет, идет полный всесторонний пересмотр истории. И чтобы сейчас ответить нашей Генеральной прокуратуре на многие запросы, надо признать свою вину. Даже не повторно, а хотя бы по первому разу.
Юлия Бешанова:
То есть обойтись уже общими фразами не получится.
Николай Щекин:
Представляете, если, допустим, на запрос Генеральной прокуратуры отвечает Польша, Литва – они наверняка и туда направлены – и Латвия. Это значит, сейчас надо пересмотреть свою позицию современную, с этими же легионами СС, которые ходят по улицам. Это же все бьет по их престижу. Вот в чем проблема. Поэтому ждать помощи от этих республик, из бывшего Советского Союза в том числе и соцлагеря, не приходится.
Необходимо всему миру показать правду, что в Беларуси был холокост
Николай Щекин:
Не отрицая холокост Израиля, еврейского народа, пора бы уже признать и холокост Беларуси. Потому что наша республика во время Второй мировой войны в целом пострадала больше всех. Мы об этом не говорили, умалчивали из-за какого-то этикета. Но люди-то уходят, и тем, кто являются сейчас свидетелями, далеко за 90, за 80. Еще немного по времени и их тоже не станет. Поэтому сейчас тот момент, когда необходимо всему миру заявить и показать всю правду, что в Беларуси был холокост, самое большое количество концлагерей. Единственная республика из всех ближних стран, где было такое количество концлагерей детских, такого не было нигде. Как уничтожали, из других республик завозили сюда детей. Это страшные страницы, но их надо знать.
«Мы пошли по пути Израиля, демократической страны, которая тоже хочет знать свою историю»
Юлия Бешанова:
Международное сообщество готово принять эти страницы? Президент не раз говорил, что пора бы уже извиниться за то, что происходило на территории Беларуси во времена Великой Отечественной войны.
Николай Щекин:
Частично уже здесь был ответ дан, что они не отвечают.
Юлия Бешанова:
Но они не готовы на помощь, но готовы ли принять эту информацию?
Николай Щекин:
Здесь сложно говорить. Если Германия будет готова… Потому что когда поднимут документы в Нюрнберге, то придется им согласиться и принять, никуда не денутся, тем более там есть постановляющая часть. Очень много вещей им придется повторно пересмотреть. Там же не запрещено это, а наоборот. В Нюрнбергском процессе проговорено о том, что если возникают еще такие вещи, они не имеют срока давности, они просто обязаны пересматривать вопросы, как этого добивается Израиль во всем мире. Считайте, что мы пошли по пути Израиля, демократической страны, которая тоже хочет знать свою историю. Поэтому им придется, исходя из нюрнбергских постановлений процесса, идти навстречу. Никуда не денутся в этом смысле.
Юлия Бешанова:
Насколько в международном праве и международной практике такие дела уже были? Может, мы идем по пути не только Израиля, но и других стран? Насколько активно другие страны добиваются той самой исторической памяти?
Чем дальше от того периода, тем больше хотят молчать на Западе, потому что здесь завязана политика
Николай Щекин:
Такие дела были недавно и в Германии, и во Франции с десяток было. Но чем дальше от того периода, тем больше хотят молчать на Западе и не поднимать эти вопросы, потому что на этих вопросах завязана политика. Раньше, после войны, на этих вопросах был завязан бизнес, генеральные секретари ЦК Компартии СССР (и Хрущев, и Брежнев) закрывали на это глаза. Кстати, строительство трубопровода и нефтепровода. Очень много структур СС и СД занимались потом бизнесом. Но опять-таки они какое-то определенное время были в Канаде, в Америке, вернулись.
Юлия Бешанова:
Давайте попробуем объяснить, тяжело сейчас связать понятия. Вы говорите, что исторические события – это сейчас политика, отражается на политическом фоне. Почему события, которые произошли несколько десятилетий назад, каким-то образом могут сейчас так оказывать влияние на политическую обстановку?
Беларусь стала форпостом в своем требовании возрождения исторической памяти
Николай Щекин:
Потому что Беларусь как раз стала форпостом в своем требовании, целеполагании относительно не только суверенности, но и возрождения исторической памяти. То, что с нами за последний год произошло, – мы не просто выстояли. Надо еще понимать, мы стратегически заставили весь Запад где-то частично остановиться в своем пересмотре того, что было. Ведь нам же уже предъявляли претензии бог знает какие. Что чуть ли не мы наравне с Германией…
Юлия Бешанова:
Наравне с Германией были виновны в развязывании...
Николай Щекин:
Это очень долгоиграющий вопрос, глобальный, комплексный.
Юлия Бешанова:
Если говорить о том, как работают сейчас историки, то мы в будущем столкнемся с тем, что это будет пласт новых научных работ, публикаций. Я уверена, что работая с таким количеством документов и свидетельских показаний, откроются какие-то новые исторические факты.
«Время грифа секретности потихоньку выходит, если брать партизанское движение Великой Отечественной»
Николай Щекин:
Это само собой. Одно дело, когда сейчас силовые структуры, прежде всего Генеральная прокуратура, даже по завершении все будет доказано, утверждено, всем все будет понятно. Но всегда историки, ученые находят еще какие-то скрытые вещи, вопросы. Ведь правильно сказали: уничтожение деревни – это не просто архивы Великой Отечественной войны, это же история партизанского движения, подпольщиков. Когда начинаешь поднимать весь этот пласт, а это же и дневники партизанского движения, бригад, кто-то где-то слышал, где-то прочитали какие-то записи. Допустим, бригада Лобанка в Витебской области. Самые страшные злодеяния там творились от немецко-фашистских захватчиков. Начинают читать записки того же комбрига, вскрываются новые факты.
Юлия Бешанова:
То есть какие-то белые пятна в истории Великой Отечественной войны мы сможем закрыть.
Николай Щекин:
Потому что надо знать систему. У тех же комбригов были связные, их никто не знал. Отдельные велись документы на них, у них отдельные показания были. Есть вещи, которые никогда не обнародовались и были еще под грифом секретности, насколько я понимаю. Время грифа секретности потихоньку выходит, если брать партизанское движение Великой Отечественной войны.
Юлия Бешанова:
Что бы вам хотелось узнать по завершении уголовного дела? Всегда любопытны какие-то новые нюансы услышать, чего мы раньше не знали. Понимаю, что сейчас, в рамках этой программы, мы пока не можем об этом говорить.
Николай Щекин:
Здесь очень много факторов. Мне лично будет интересна деятельность подпольных организаций и партизанского движения, деятельность наших силовых структур во время Великой Отечественной войны, как они взаимодействовали между собой. Это очень интересная история. У нас будут изменены некоторые цифры, которые мы считали окончательными.
Юлия Бешанова:
Это огромный кусок работы – переписать учебники истории.
Мы говорим, что во время войны погибла треть населения. Думаю, цифры будут скорректированы
Николай Щекин:
Когда мы говорим, что 1/3 погибла, я думаю, эти цифры будут скорректированы. Мне сложно сейчас говорить, потому что дело идет, но на 10-15 % планку, кого убили, нам придется поднять. Мне тоже интересна роль не только немецко-фашистских захватчиков. Много раз мы говорили, что здесь стояли батальоны румынских войск, венгерских, латышских стрелков. Это тоже все поднимается. Будет интересно и пофамильно, и какая-то документация будет вскрыта. Мы увидим наших настоящих соседей.
Ведь белорусский народ действительно испугался, глядя на Украину. Бандеровцы и в Брестскую область, и в Гомельскую заходили, это тоже расследуется. И Украине надо будет посмотреть на наши итоги. То, что сейчас там творится, героизация нацизма – это страшные вещи. Отсюда и востребованность. Я думаю, будет доказано.
Генпрокуратура ушла от политики и занялась реальными вещами, которые можно будет предъявить и Украине
Мы же знаем, что в 1950-е годы еще бандеровцы действовали, но Сталин просто ретушь наложил, просто молчание было только для того, чтобы сделать соцлагерь и не поднимать эти вопросы. Это была большая политика. Наша Генеральная прокуратура ушла от этой политики и занялась реальными вещами, которые можно предъявить в том числе и Украинской Республике, которая на что-то претендует и нас еще учит морали и нравственности.