Российские немцы во время Первой мировой войны: в шаге от национальной катастрофы

Ежегодно 28 августа по всему миру немцами из стран бывшего СССР проводятся траурные мероприятия, посвящённые Дню депортации, которая произошла в 1941 году в связи с началом Великой Отечественной войны. Однако немногие знают, что российские немцы не в первый раз становились заложниками политической ситуации и подвергались гонениям не только при советской власти, но и во времена царя.

19 июля 1914 года началась Первая мировая война, в которую были вовлечены практически все европейские страны. Российские немцы, как обычные колонисты, так и те, которые занимали видное положение в социуме, несмотря на своё национальное происхождение, в большинстве своём поддержали Российскую империю. Так, на фронтах мировой войны сражались немцы, в будущем принимавшие активное участие в Белом движении: Алексей фон Будберг, Пётр Врангель, Роман фон Унгерн-Штернберг, Евгений Миллер и др. Ряд исследователей утверждают, что в 1914 году на службе в русской армии каждый пятый генерал, и каждый четвёртый генерал-адъютант были немцами. Большое количество немцев служило в гвардии, а на государственной службе состояли 6.343 этнических немца.

Ряд общественных деятелей, среди которых были учёные, депутаты Государственной думы и деятели культуры, выступили с заявлениями о преданности России. К примеру, 26 июля 1914 года депутат Государственной думы Людвиг Люц заявил о том, что немцы России «сумеют защитить достоинство и честь великого государства и снять оскорбление, которое могло быть нанесено одним предположением, что русско-подданные немцы могут изменить своему Отечеству». Жители немецких поселений активно участвовали в сборе средств на нужды армии, принимали участие в благотворительных мероприятиях, оказывали посильную помощь госпиталям.

Однако военные тяготы привели к тому, что в российском обществе стала нагнетаться атмосфера недоверия и предвзятого отношения к гражданам немецкого происхождения. Так, в своих мемуарах генерал Алексей Брусилов с негодованием утверждает, что накануне войны «немец, внешний и внутренний, был у нас всесилен, он занимал самые высшие государственные посты, был persona gratissima при дворе». В период военных действий активизировались общественно-политические организации, выступавшие против российских немцев. Однако, ряд деятелей, радевших за «борьбу с немецким засильем» забывали о том, что даже сам российский царь Николай II имел немецкое происхождение: в течение многих лет дом Романовых роднился с германскими дворянскими родами, женившись на немецких принцессах. Не стал исключением и сам Николай Александрович: его жена также была немкой. При этом как наличие немцев на военной и государственной службе, так и немецкое происхождение первых лиц государства не спасло обычных жителей от ущемления их прав из-за национального происхождения. Можно предположить, что виной этому стало не только трепетное отношение немцев-чиновников к своему высокому социальному положению (им было что терять), но и теория классовой борьбы, которой в будущем воспользовались большевики для захвата власти.

Стоит отметить, что уже в 1914 году по стране прокатилась волна арестов, в ноябре началось выселение немцев из Лифляндии, Курляндии, Риги и Сувалкской губернии. С 1915 года под видом эвакуации началась депортация немцев из сельских местностей Польши, а в июне военными властями было принято решение о выселении немецкого населения на всём протяжении прифронтовой полосы. С конца 1914 года немцев-рекрутов прекратили посылать на Западный фронт, а тех, кто находился там ранее, направляли на Кавказский фронт, причём в строительные и ополченческие бригады, тем самым принижая их социальный и военный статус. И если поначалу антинемецкую истерию можно было списать на произвол местных чиновников и военных деятелей, то, начиная с 1915 года, репрессии приобрели общегосударственный масштаб за счёт принятия законов против «неприятельских выходцев».

К примеру, 2 февраля 1915 года был издан Закон «О прекращении землевладения и землепользования австрийских, венгерских или германских выходцев в приграничных местностях», которым предполагалось «отчудить по добровольным соглашениям свои недвижимые имущества, находящиеся вне городских поселений». В мае этого года по Москве прошёл ряд антинемецких погромов, следом за ним волна беспорядков прокатилась по другим городам: Нижний Новгород, Одесса, Екатеринослав и др. Выходит положение Совета министров «О воспрещении преподавания на немецком языке», Закон «О распространении на некоторые местности Империи действия ограничительных в отношении землевладения и землепользования неприятельских выходцев». В инструкции «О применении узаконений 2 февраля и 13 декабря 1915 года» уже официально говорится о первых шагах для проведения депортации. В частности, в акте указывается, что договора аренды недвижимого имущества, не сопряжённые с имущественным правом, подлежат прекращению (даже если постройки находятся в собственности), а если арендаторы будут и дальше продолжать пользоваться этим имуществом – они подлежат высылке из губернии без права жительства в ней. При этом в инструкции отмечается, что «высылка не приурочена к какому либо исключительному или военному положению, имеет характер постоянного и полномочия местной административной власти».

1 июня 1916 году царём было утверждено положение «Об Особом комитете по борьбе с немецким засильем» за подписью председателя Совета министров, немца Бориса Штюрмера. Целью было согласование действий правительственных и общественных организаций по осуществлению законов, «ограничивающих права неприятельских подданных и выходцев», а также обсуждение мероприятий «по освобождению страны от немецкого влияния во всех сферах народной жизни».

Сегодня исследователи выражают мнение, что «антинемецкое законодательство» было продиктовано не только военными целями, но и экономическими: за счёт «освобождённых» таким образом земель правительством было запланирована их передача возвращающимся с фронта солдатам и крестьянам. В итоге достигаются следующие результаты: снижение напряжения в социуме за счёт передачи немецких хозяйств подверженным революционной пропаганде категориям населения, полная замена этнического и религиозного состава в ряде регионов Российской империи, уничтожение конкурентов на внутреннем рынке за счёт ограничений деятельности немецких промышленных предприятий и т. д.

В свою очередь, организовать достойное сопротивление «антинемецкому законодательству» российским немцам не удалось, поскольку не было единой центральной координирующей организации. Также не удалось сформировать полноценное немецкое лобби и в Государственной думе, даже, несмотря на то, что в ней было несколько немцев-депутатов. Проблема законодательной самообороны споткнулась об отсутствие сугубо немецкой национальной партии, поскольку все другие политические организации были смешанного межнационального типа, и большинство деятелей в них не придавали немецкому вопросу достаточного внимания. Соответственно, немцы Российской империи остались наедине с произволом государственной машины. В данной ситуации Февральская революция с её громкими демократическими лозунгами дала возможность оттянуть национальную немецкую катастрофу, но лишь на пару десятилетий…