Как Джон Маккейн авианосец не поджёг
Что случилось?
Вьетнамская война. Тонкинский залив. 29 июля 1967 года, одиннадцатый час утра. Авианосец «Форрестол» готовится к подъёму второй волны самолётов для удара по целям на территории северного Вьетнама.
«Форрестол» с самолётами на борту
Начало подъёма второй волны было намечено на 11:00 по местному времени, и к этому моменту произошло уже немало событий.
04:00 — Побудка техсостава. В недрах 65000-тонного суперавианосца, детища«бунта адмиралов», получившего имя в честь первого министра обороны США, раскручивается маховик подготовки к вылету.
Погода:
Кучевые облака выше 600 метров
Видимость 10000-20000 метров
Температура воздуха +30 градусов
Влажность 74%
Ветер северный-северо-восточный, до 3 метров в секунду
Волнение 0 баллов
Температура воды +31 градус
07:00 — Авианосец завершает подъём первой волны самолётов. Общая численность трёх групп — ударной, прикрытия и обеспечения — 37 машин. Цели — военные объекты и транспортная инфраструктура на территории северного Вьетнама и в демилитаризованной зоне, где продолжаются бои.
Утро 29 июля 1967 года, разведчик RA-5C «Виджиленти» готовится к взлёту. Пока что всё идёт по плану
07:50 — Самолёты начинают возвращаться на авианосец. Команда готовит к вылету 31 машину второй волны.
10:25 — Подготовленные самолёты подняли на полётную палубу. Пилоты занимают места в кабинах.
10:46 — Находящийся в 150 милях от побережья Вьетнама «Форрестол» поворачивает на ветер и разгоняется до 27 узлов. Скорость ветра — не более 3 метров в секунду, однако и эти метры нужны, чтобы придать нагруженным машинам дополнительное ускорение при старте с катапульты.
Вид на носовую часть полётной палубы «Форрестола»
Суммарная скорость воздушного потока над палубой превышает 32 узла (почти 60 километров в час). В воздухе находится дежурная пара «Фантомов», самолёт радиоэлектронной борьбы EA-3B (бывший бомбардировщик «Скайуорриор») и два противолодочных вертолёта — на всякий случай.
10:50 — В воздух уходят два самолёта из группы обеспечения: «летающий танкер» КА-3B (ещё один бывший бомбардировщик) и второй самолёт радиоэлектронной борьбы (на сей раз — EA-1F), бывший штурмовик «Скайрейдер». На катапульты накатывают следующую пару: ещё один танкер и «летающий радар» E-2A «Хокай».
Лётчики ударной группы и группы прикрытия находятся в кабинах самолётов, получают последние наставления от технарей и запускают двигатели. До момента, когда первые боевые машины второй волны должны были бы занять свои места на четырёх катапультах авианосца, остаются считанные минуты, но тут что-то идёт не так.
Тот самый F-4B с бортовым номером 110
Это «не так» обретёт своё имя в ходе расследования и окажется неуправляемой ракетой Mk 32 «Зуни», внезапно стартовавшей из-под крыла истребителя F-4B. Бортовой номер машины — 110, экипаж — лейтенант-коммандер (капитан 3 ранга) Джеймс Бэнгерт и лейтенант Лоуренс Маккей.
Схожесть фамилий Маккея и Маккейна в итоге станет главной причиной многочисленных историй, приписывающих «честь» случайного пуска ракеты будущему сенатору и кандидату в президенты США.
10:51 — первый взрыв на палубе «Форрестола». Ракета попадает в подвесной топливный бак штурмовика А-4 «Скайхок» (бортовой номер 405) лейтенант-коммандера Фреда Д. Уайта, мгновенно превращая машину в огненный шар. Подвешенные под самолёт бак и боеприпасы падают вниз, оказываясь в луже горящего топлива. Топливо быстро растекается, и пожар охватывает несколько стоящих рядом машин.
Первые мгновения аварии, пока ещё не ставшей катастрофой.
В соседнем самолёте — таком же А-4Е, номер 416 — сидит лейтенант-коммандер Джон Маккейн, и ему крупно везёт: поток воздуха над палубой идущего полным ходом авианосца относит пламя в корму. Маккейн, по его собственным воспоминаниям, выскакивает из кабины и спрыгивает вниз с заправочной штанги в носовой части его «Скайхока».
Он сумел оказаться на краю (пока ещё на краю) зоны пожара и быстро убежать, а лётный костюм спас своего обладателя от сильных ожогов.
В дальнейшем Маккейн полагал, что ракета угодила именно в его штурмовик. Учитывая, что рвануло в считанных метрах, перепутать было не сложно.
10:52 — С момента первого взрыва проходит 93 секунды. Под воздействием горящего топлива взрывается первая 1000-фунтовая (454-килограммовая) авиабомба AN-M65, превращая пожар в катастрофу. Осколки ранят находящихся поблизости людей (в том числе и Маккейна), и пробивают баки ещё не затронутых огнём самолётов.
Вид на горящий «Форрестол» с авианосца «Орискани»
Вниз льётся топливо и площадь, охваченная пламенем, увеличивается в несколько раз. Кроме того, взрывы пробивают бронированную полётную палубу, и огонь распространяется в глубину корабля. В общей сложности на палубе подрывается девять бомб AN-M65 и несколько других боеприпасов калибром поменьше.
Пожар начинают тушить, однако взрывы и новые вспышки осложняют борьбу с огнём.
Авианосец сбрасывает скорость, чтобы уменьшить силу ветра. К «Форрестолу» подходит сопровождающий его эсминец «Рупертус» и, маневрируя в нескольких метрах от гигантского корабля, поливает его палубу из своих пожарных водомётов.
Проливка верхней палубы. Открытого огня уже нет.
12:15 — пожар на верхней палубе потушен.
13:42 — локализован пожар на нижних палубах. Окончательно огонь победят только к 4 утра следующего дня.
Что получилось
В катастрофе погибли 134 человека, ещё 161 был ранен. Пожар уничтожил 21 самолёт — в том числе семь «Фантомов», 11 «Скайхоков», и три разведчика RA-5C«Виджиленти», находившихся поблизости от готовившихся к взлёту машин. Авианосец отправился в США на многомесячный ремонт и доукомплектование.
Бравый пилот Джон Маккейн (справа)
Джон Маккейн, ранения которого оказались лёгкими, остался на театре военных действий и после недолгого лечения возобновил полёты: на тех же А-4, но уже с другого авианосца — «Орискани».
26 октября 1967 года его самолёт собьют над Ханоем. Раненый Маккейн попадёт в плен, где будет злостно троллить захвативших его вьетнамцев. Например, в ответ на требование назвать имена лётчиков своей эскадрильи, перечислит состав любимой бейсбольной команды.
Джон Маккейн освобождённый
Освободят его только в марте 1973 года — в рамках обмена пленными между США и социалистическим Вьетнамом.
Почему так вышло?
Главных вопросов было два. Во-первых, почему самопроизвольно запустилась ракета «Зуни»? Во-вторых, почему бомбы в зоне пожара начали взрываться так быстро?
Ответы на оба вопроса нашлись довольно оперативно: предпосылками к катастрофе стали несколько моментов.
Их сочетание превратило авианосец в бочку с порохом в ожидании спички.
1967 год был годом наивысшей нагрузки американской морской авиации с момента окончания Второй мировой войны. В общей сложности палубные самолёты совершили свыше 50 тысяч боевых вылетов по целям во Вьетнаме. Для команд, готовивших машины, это означало непрерывный конвейер взлётов, посадок и подготовительных процедур. «Рабочий день» в этих условиях достигал 16-18 часов и больше. В итоге палубные специалисты максимально упрощали процесс подготовки, весьма вольно обходясь с утверждёнными протоколами.
Пусковая установка LAU-10/A
Такая вольность и стала причиной пуска «Зуни». По правилам пусковые установки LAU-10/A, каждая из которых содержит четыре 127-мм реактивных снаряда, должны оставаться в небоеготовом состоянии до момента установки самолёта на катапульту. После этого техники, обслуживающие машину, подключают к LAU-10/A кабель бортового питания и выдергивают чеку предохранителя. Ракеты встают «на боевой взвод» — жми кнопку и запускай. Даже если в этот момент произойдёт случайный пуск, ничего страшного не случится: палуба перед готовыми к взлёту самолётами пуста, и ракета просто улетит «в сторону горизонта», упав в воду.
Техники изобрели способ облегчить собственную жизнь. Машины подавались из ангара наверх уже с подключёнными к пусковым установкам кабелями бортового питания. От возможного непроизвольного пуска ракеты отделяла только предохранительная чека с красной лентой-«ремувкой» (REMOVE BEFORE FLIGHT —«удалить перед полётом»), которую выдергивали уже на катапульте.
По общепринятой на сегодняшний день версии, чеку из пусковой установки выдернуло набегавшим потоком воздуха, потому что авианосец шёл полным ходом.
32 узлов скорости потока хватило, чтобы придать длинной и широкой «ремувке» (не путать с крошечными сувенирными образцами!) достаточное ускорение.
Вслед за этим самолёт запустил двигатели и перешёл на внутреннее питание, отключившись от инфраструктуры старта. Переход вызвал скачок напряжения в бортовой сети — достаточный, чтобы пусковая установка приняла его за импульс. Прочее было делом техники.
Старые бомбы
Но даже самопроизвольный пуск и попадание в соседний самолёт не должны были вызвать катастрофу таких масштабов. Для того, чтобы пушистый полярный лис стал полным, потребовались бомбы AN-M65. Им хватило нескольких десятков секунд пребывания в огне для детонации. Эта особенность старых бомб объяснялась тем, что стенки корпусов были тонкими, а взрывчатое вещество являлось композицией B, мощной и капризной.
Бомба AN-M65
Бомбы нового образца, Mk 83, гарантированно выдерживали в огне не менее 10 минут. 10 минут хватило бы на тушение пожара как такового, но бороться с огнём в ситуации подпитки его мощными взрывами было гораздо труднее.
В случае с «Форрестолом» особенности бомб усугублялись ещё и особенностями хранения боеприпасов.
AN-M65 были старыми и заслуженными бомбами, прошедшими Вторую мировую и Корейскую войны. В 1960 году их официально сняли с вооружения в США и странах НАТО, но тысячи этих боеприпасов ещё оставались на складах.
За предшествовавшие катастрофе четыре дня семнадцатое авиакрыло (Carrier Air Wing 17), развернутое на борту «Форрестола», совершило более 150 вылетов и запасы бомб Mk 83 подошли к концу. Они заканчивались и на складах, вынудив обходиться«тем, что есть».
Как и другие суперавианосцы первого поколения, ещё не имевшие ядерных энергетических установок, «Форрестол» был довольно ограничен по запасам. В итоге к авианосцу постоянно подходили то транспорты с боеприпасами, то танкеры с флотским мазутом и авиационным горючим.
Транспортный корабль «Даймонд Хэд»
Бомбы AN-M65, списанные ещё после корейской войны, с 1953 года хранились в лёгких укрытиях на заброшенной части арсенала базы ВМС США Сьюбик-бей на Филиппинах. За несколько дней до аварии 16 из них погрузили на транспорт«Даймонд Хэд».
Командующий базы был убеждён: их вывозят, чтобы затопить в море.
Узнав, что бомбы предназначены для боевого применения, он отказался передавать AN-M65 на транспорт и в итоге подписал акт только после прямого приказа командующего флотом.
Не был в восторге от такого пополнения запасов и командир «Форрестола», кэптен(капитан 1 ранга) Джон Кингсмэн Белинг — ветеран Второй мировой, кавалер«Пурпурного сердца», сам горевший в 1944 году в подбитом японцами пикировщике.
Кэптен Джон Белинг
28 июля 1967 года он решил принять AN-M65 на борт авианосца только потому, что иначе вылет 29 июля мог сорваться из-за нехватки боеприпасов.
Хранение в лёгких укрытиях в тропическом климате не сделало бомбы лучше. Их корпуса покрылись ржавчиной, на поверхности были заметны влажные пятна от потёков флегматизатора, говорящие о деградации взрывчатого вещества. Не лучше выглядели и покрытые плесенью разрушающиеся деревянные ящики.
Предсказать свойства бомб не брался ни один из инженеров-оружейников«Форрестола»: — Может быть, это старьё не взорвётся? А если наоборот, рванёт раньше времени, да ещё с увеличением мощности?
Наиболее мрачные «мастера арсенала» ставили на случайный взрыв при старте с катапульты. Рвануло, однако, не доходя до старта. По последующим оценкам, в полтора раза мощнее номинала.
Всё прочее, включая неготовность экипажа бороться с действительно масштабным пожаром, лишь добавило проблем.
Специально подготовленная пожарная группа погибла в первые минуты — от взрывов на верхней палубе.
Итогом событий стал строжайший запрет на использование списанных боеприпасов и на нарушение процедур подготовки к вылету. Всех членов палубных команд авианосцев стали одинаково готовить к борьбе с огнём.
Последствия для «Форрестола»
Интенсивность работы палубной авиации пришлось снизить, компенсировав её наращиванием численности группировки ВВС США на сухопутных аэродромах. А Джон Маккейн, не став из-за последствий ранений и плена адмиралом, как его отец и дед, в итоге ушёл в отставку в 1981 году в звании кэптена и подался в политики.
Мягкости характера эта история ему явно не добавила.