Студенты в "красной зоне". Татьяна Поздеева – о подвиге волонтёров

25 января – День российского студенчества, Татьянин день. Логично, что наш гость – Татьяна. И не менее важно, что сейчас именно её студенты пошли работать волонтёрами в «красные зоны» инфекционных госпиталей.

Правда, что будущие медики теперь мотивированы иначе, чем тридцать лет назад? Почему им не хватает... картошки? Что потребуется пересмотреть в программе подготовки после пандемии? Об этом «АиФ-НН» рассказала декан медико-профилактического факультета Приволжского исследовательского медицинского университета, д.м.н. Татьяна ПОЗДЕЕВА.

Семнадцать Татьян

Злата Медушевская, «АиФ-НН»: Татьяна Васильевна, задам сразу два вопроса: почему вас назвали этим прекрасным именем? И как вы решили учиться на медика?

Татьяна Поздеева: Татьяной меня назвала мама. Видимо, ей нравилось это имя, популярное в те годы. Насколько оно было распространено, я поняла, когда поехала на картошку на первом курсе. В комнате общежития там жили 18 девушек, и 17 из них были Татьянами! Мы друг друга называли по отчеству, иначе не разобрать, кто есть кто. Сейчас среди студенток Татьян не так много.

И о карьере врача мечтала моя мама, она ездила поступать в мед в Одессу, но не прошла – выучилась на инженера. Наверное, мечта осталась...

Мне с детства внушали, что моя будущая профессиональная жизнь будет связана с медициной. Но поступила я на специальность «медико-профилактическое дело», а не на лечебный факультет. Здесь уже сказалось моё наивное желание устроить жизнь так, чтобы никто в принципе не болел.

Помню, впервые приехала из своего маленького города подавать документы в здание на площади Минина. Час, как вкопанная, простояла в восторге, глядя на дали за памятником Чкалову. Кончилось тем, что в приёмной комиссии начался обед, пошёл дождь. Спрятавшись в арке, я стояла и думала: какие счастливые люди здесь бывают! Сделаю всё, чтобы стать одной из них! Получилось: вуз закончила с красным дипломом. И сегодня работаю как раз в том же здании.

– Чем отличается студенческая жизнь у будущих медиков?

– На мой взгляд, нет ничего интереснее изучать, как, собственно, ты сам устроен. Почему именно так сгибается рука? Или почему такой прикус? Я с таким восторгом всегда рассказывала о годах учёбы, что и дочь, не задумываясь, пошла в медицинский.

Конечно, первое приключение и испытание – анатомический кабинет. В те годы с муляжами дело обстояло намного хуже, чем сейчас. Всё изучали на натуральных материалах. Когда наша группа впервые зашла в анатомичку, я, кстати, уверяла сокурсников, что на столе лежит муляж, – не верила, что тело человека может быть таким неестественно серым...

Но быстро ко всему привыкаешь. Бывало, готовишься к зачёту, читаешь конспект, в одной руке держишь анатомический пинцет, в другой – пирожок.

Тогда не было и такого объёма информации, тем более на электронных носителях. За любой книгой ступай в библиотеку. Так трогательно это сейчас видится в наш век цифровых технологий! 280 билетов по анатомии вывешивали в коридоре кафедры, и студенты под копирку их переписывали часами.

На биологии мы всё, что видели под микроскопом, карандашами зарисовывали в тетради, точно передавая цвет изучаемого материала. Точно так же в своё время создатель единой системы классификации растительного и животного мира Карл Линней привёз из путешествий зарисовки новых видов. В отличие от Линнея, нас преподаватели отправляли переделывать рисунки, если мы неправильно отобразили какого-нибудь паразита. Таково классическое медицинское образование.

А как страшно было делать первый укол в вену не муляжу, а живому человеку! Заходит больной, а я робею. Он спрашивает: «В первый раз? Тогда я пойду погуляю». Я жутко расстроилась. И вдруг за ним в процедурный кабинет врывается высокий красивый молодой парень. Смеётся: «Мне сосед сказал, вы в первый раз внутривенный укол делаете. Я пришёл, смотрите!». Протягивает мне руки, а у него идеальные вены, как канаты. Вот тогда я поняла, что такое человеческая вена и как в неё попадать надо.

Летом мы студенческим отрядом ездили, например, строить коровник. В отряде я работала поваром. Три раза в день с двумя другими девчонками готовили еду на 120 человек. С тех пор я готовлю только в больших кастрюлях...

На картошку регулярно ездили, и даже в Молдавию – собирать виноград. Эти поездки создавали удивительную обстановку в группе. Мне кажется, сейчас ребятам порой такого очень недостаёт.

Люди всегда разные

– Сейчас много говорят, что у студентов-медиков нет одержимости будущей профессией, какая была у их предшественников. На ваш взгляд, это так?

– Мы тоже убегали в кино, если преподаватель не приходил в аудиторию через 10 минут после начала лекции. Но надо понимать, что будущим медикам любое пропущенное занятие приходится отрабатывать. Я сейчас говорю ребятам: «Вот к вам пришёл больной. Вы же не скажете ему: «Не знаю, как вам помочь, потому что в кино был».

Студенты во все времена разные. Я видела, как и раньше люди навзрыд плакали, когда их распределяли работать из Нижнего в маленькие города. Или вот, помню, ходила весёлая байка, будто один из профессоров на стоматологическом факультете, читая первую лекцию, всегда говорит студентам: «Вы стоматологи и обречены быть богатыми!» Словом, пришли получать профессию, чтобы хорошо зарабатывать.

Сейчас на нашем факультете 300 студентов, из них 90 – волонтёры. Ребята учатся и бесплатно работают. И они такие же романтики своей профессии.

Лет десять назад в вузе проводили анкетирование на тему «Почему вы пришли в профессию?». Самым «жертвенным» оказался педиатрический факультет. 95% ответили, что хотят помогать людям.

– А как вспоминаете своих педагогов? Говорят, особенные были люди, Великую Отечественную войну прошли, сохранив преданность профессии...

– Один из моих первых педагогов, заведующий кафедрой биологии профессор Борис Павлович Солопаев, был фронтовиком. Он прошёл всю войну и при этом так трогательно относился к студентам, с таким пылом, даже после многих лет работы, читал каждую лекцию! Он говорил: «Если я вам сейчас не расскажу всё про биологию, вы уже никогда ничего не узнаете».

С замиранием сердца на учёных советах мы смотрели на военные награды на лацкане пиджака профессора Евгении Павловны Камышевой. Такой жизненный путь врача и человека очень вдохновлял...

«Такое испытание им выпало»

– Сейчас медики дают настоящий бой коронавирусу, хотя время, казалось бы, мирное. Как эта ситуация изменила будущих медиков?

– Будущие специалисты по медицинской профилактике отправились работать волонтёрами не только в Роспотребнадзор – они пошли к постелям больных. В некоторых ковидных госпиталях главные врачи выходили из кабинетов и лично учили ребят надевать защитные костюмы. Раз дети пришли помогать, они должны остаться здоровыми!

Знаю, что наши студенты порой плачут по углам, когда узнают, что в реанимации умер пациент, за жизнь которого и они тоже боролись. Мне об этом рассказывали врачи госпиталей...

Да, у ребят порой происходит профессиональное выгорание, потому что кажется: конца и края пандемии нет. Вот такое испытание им выпало...

– На ваш взгляд, как изменится подготовка будущих медиков после пандемии?

– Думаю, придётся пересмотреть отношение к инфекционным болезням. Надо знать, как жить медицинской организации во время пандемии, как врачу не заболеть на рабочем месте...

С точки зрения управленческой работы студентам нужно будет давать новые навыки. Им нужно учиться принимать быстрые взвешенные решения: сегодня здесь просто вход в здание, завтра – шлюз в «красную зону».

А ещё для современных медиков важны психолого-коммуникативные навыки. Студенты порой не могут правильно задать вопросы пациенту, успокоить его, показать значимость больного для врача. А это очень важно, чтобы вместе добиться результата.