Счастье – когда тебя понимают. Как провести фестиваль мечты

Режиссёр театра-студии «Мюсли» Людмила Кацеро знает, как говорить с иностранцами, не зная языка, и объединить «Маленького принца» и киберпанк.

Кавалер, барышня и вечёрки

Антонина Позднякова, «АиФ в Туле»: Исполняется 10 лет твоей студии «Мюсли». За спиной 11 стран, где вы участвовали в театральных фестивалях. В этом году решили показать иностранным коллегам Россию, устроив фестиваль в Туле?

Людмила Кацеро: Именно так. И Тула для этой цели – отличный вариант. Москва – мегаполис, живущий в своём, очень жёстком ритме. Санкт- Петербург – практически Европа. А небольшой городок с его традициями и укладом – то, что нужно, чтобы знакомиться с нашей страной. В гости к нам приехали коллективы из Испании, Греции, Румынии и Австрии.

Идея фестиваля бродила в наших головах давно. В прошлом году, наконец, сели небольшой группой и расписали, как мы видим фестиваль мечты.

Например, часто нам, как артистам, на фестивалях в других странах не хватало номинаций. Чаще всего действо не подразумевает финального поощрения, мы же решили людей наградить за режиссуру, костюмы, игру. Кроме классических статуэток, вручали участникам тульскую городскую игрушку. Для каждого она была своя: для хореографов – танцующая пара, для актрис – барышня, для актёров – кавалер.

Только выступлениями не ограничились. Одним из обязательных элементов для нас были мастер-классы. Очень хотелось «перемешать» людей, дать возможность пообщаться и познакомиться ближе друг с другом, преодолевая языковые барьеры. Кроме того, на гала-концерте все участники показывали, чему они научились за это время.

– Вы уже провели какие-то мероприятия с местным колоритом?

– Мы пытались создать тёплую атмосферу, поэтому, кроме выступлений и мастер-классов, устраивали тульские вечёрки. Учили иностранцев русским танцам, поцелуйным играм, показывали выступления скоморохов с медведем, рассказывали про тульские самовары и пряники – конечно, угощая ими. Возили в Ясную Поляну, гуляли по городу. Кстати, многие были удивлены, что в России, оказывается, есть не один Кремль.

Нам показалось, что сблизиться с гостями и показать им наш характер удалось. Они стремились не только посмотреть спектакли, но завести друзей.

– А вы что переняли у коллег из-за рубежа?

– Участниками стали 70 артистов, и каждый коллектив удивил по-своему. Испанка привезла в Тулу спектакль с фламенко, румыны выступали с театром абсурда, греки – по-новому, современно – преподнесли античную пьесу «Птицы» Аристофана. Приятно, что некоторые театры отдельные реплики произносили на русском языке. Это уважение к нам, к России.

У австрийцев был один из самых тяжёлых спектаклей – драма, где много говорится про насилие. Но на сцене его не было. Как рассказали сами актёры, они принципиально не показывают такие сцены, потому что «всё насилие в головах». Артист говорит о нём со сцены, и этого достаточно, дальше опыт человека сам ему подсказывает, как это должно выглядеть. Несмотря на тяжёлую тему, спектакль с точки зрения режиссуры был сильным и целомудренным.

– Как отбирались участники?

– Заявок было немало, некоторым даже пришлось отказать, но мы оценивали несколько аспектов. Первый – это уровень труппы. Второй – «смотрибельность» спектакля. Ты не знаешь языка, на котором говорят актёры, но, если они талантливо подают тему, ты на уровне энергетики, жестов, эмоций начинаешь понимать спектакль. Нам было важно, чтобы так и случилось. Чтобы все могли понимать, по сути, спектакль без слов, хотя у нас были субтитры для зрителей.

– Проведение большого мероприятия в Туле не может пройти без участия власти. Как удалось наладить диалог?

– Меня сильно удивило, но нам пошли навстречу и глобальных проблем у нас не возникло. Самым сложным было донести проект до нужного человека, предварительно прописав все детали.

Мы не сразу поняли, к кому и куда идти, но в итоге нас направили к тем, кто нашу инициативу поддержал и поощрил. В таком деле всегда встаёт основной вопрос – финансирование. Оно было не в том масштабе, какой мы хотели бы иметь, но основные траты – на проживание, питание, экскурсии наших участников – были оплачены. Кроме того, нам предложили для фестиваля ещё и третью площадку. На что мы с радостью согласились.

Мы встречались и обсуждали конкретные вещи и всегда могли найти компромисс. Так что главное – уметь разговаривать и вести диалог. А фестиваль мы планируем сделать ежегодным.

– «Мюсли» развиваются и меняются. Ты довольна тем, во что выросло твоё детище?

– Всегда есть куда расти, хотя я уже счастлива. Но не могу спрогнозировать, что будет через пять лет. Театр – живой организм, который постоянно меняется. И это нормально.

Со временем, я заметила, стало больше профессионализма в том, что мы делаем, хотя по-прежнему у меня играют любители – школьники и студенты. И всё же темп возрос, количество репетиций и спектаклей увеличилось, возросли и требования.

Сегодня я уже могу позволить себе отбирать людей, с которыми мне по пути. Просто приходить и тусить на площадке практически невозможно, каждый имеет своё место. Сейчас у меня две группы: дети от 10 дет до 15–16 лет и студенты – всего около 45–50 человек.

Не обложенные ватой

– Сильно для режиссёра отличается работа с подростками и студентами?

– Лично для меня большой разницы нет. Разве что в начитанности и «насмотренности». То, что взрослые уже могли увидеть или пережить, детям приходится объяснять словами.

Мне кажется, что я детей, наоборот, подтягиваю под взрослый уровень, что им даже нравится. С ними не сюсюкают, не ограничивают в творчестве, не обкладывают ватой и не ограждают от взрослой проблематики.

Они и сами многое предлагают. Наш спектакль – «Маленький принц» в стиле киберпанка, например, во многом состоит из их идей и задумок. Они придумывали костюмы, режиссёрские ходы, концепции целых сцен. Например, перемигивание главного героя и лиса фонариками, потому что «словами легко обмануть», или баобабы, которые стали чудовищами из-под детской кроватки.

– Творческая работа всегда требует больших эмоциональных затрат. Неужели за десять лет не перегорела?

– Иногда есть физическая усталость. Но желания всё закончить нет. Мне кажется, я «дорвалась», и хочется больше и больше.

Кроме того, мне очень повезло с родственниками и мужем, которые вместе со мной могут ночами перешивать костюмы, монтировать видео и музыку, готовиться к премьере. Говорят, что счастье – это когда тебя понимают. Меня понимают.