Не узнает даже ФСБ. Как государство гарантирует бизнесу тайну амнистии

Верховный суд подтвердил гарантии предпринимателям, которые возвращают свои капиталы в Россию.

30 октября президиум Верховного суда России категорически запретил использование деклараций, которые сдали в налоговые органы участники амнистии капитала, с целью их уголовного преследования.

Такое решение было принято в связи с тем, что амнистия капиталов подразумевает освобождение от ответственности по ряду экономических преступлений после добровольного декларирования имущества, сказано в разъяснении Верховного суда.

Теперь все декларации, направленные в налоговые органы участниками амнистии капиталов будут считаться налоговой тайной и ни одна правоохранительная структура, кроме самой Федеральной налоговой службы, не будет иметь к ним доступа. Это решение как никогда актуально, поскольку сейчас в суде рассматривается дело против бизнесмена на основании таких документов. Почему это важно, разбирался АиФ.ru.

Амнистия с подвохом

1 июля 2015 года в России была объявлена амнистия капиталов. Это возможность добровольного декларирования предпринимателями своих зарубежных активов и банковских счетов в упрощенном порядке и без уплаты налогов. Взамен бизнесменам обещан режим тайны и освобождения от налоговой, административной и уголовной ответственности на основании этих документов.

Изначально бизнес-сообщество отнеслось к амнистии довольно скептически. За первую волну амнистии было поддано чуть больше 7 тысяч заявлений. Однако по итогам второй волны, которая длилась с 1 марта 2018 года по 28 февраля 2019 года Минфин отчитался о декларировании «только остатков по счетам более чем на €10 млрд».

Как рассказал АиФ.ru глава Ассоциации защиты бизнеса Александр Хуруджи, это общемировая практика, главная цель которой — возвращение капитала в страну и улучшение её инвестиционной привлекательности: «Для роста российской экономики очень важен возврат капиталов. Это инструмент возвращения доверия иностранных инвесторов. Они не придут в Россию, если из страны будут уходить наши собственные бизнесмены». Кроме того, амнистия капиталов создаёт инструмент для возвращения в страну большого количества денежных ресурсов, которые в условиях санкций очень важны, считает Хуруджи. К слову, к 2019 году, по данным Минфина этим инструментом воспользовались более 19 тысяч человек.

Критики амнистии говорили, что российские власти воспользуются ей, чтобы привлечь к ответственности всех выводящих из страны капиталы людей, отметил юрист Александр Ермоленко. Сначала этого не происходило, однако затем началось громкое дело совладельца порта Усть-Луга Валерия Израйлита. Он решил воспользоваться амнистией и подал декларацию в 2016 году. Через некоторое время его арестовали по делу о хищениях при строительстве порта на сумму свыше 202 млн рублей на основании той самой декларации. Защита бизнесмена потребовала изъять эти документы из дела на основании амнистии капиталов и привлечь к ответственности сотрудников спецслужб за разглашение налоговой тайны.

«Иначе мы не понимали, кому верить»

Дело Израйлита вызвало большой резонанс. Бизнес-омбудсмен Борис Титов назвал этот прецедент «прямой угрозой амнистии капиталов». «От решения по этому делу зависело очень многое. В пользы амнистии несколько раз выступал лично президент России. Поэтому, если бы Верховный суд принял решение, что ФСБ может изымать декларации, можно было бы говорить, что государство открыто пошло на обман предпринимателей. К счастью, этого не случилось», — отмечает Ермоленко. То, что 30 октября Верховный суд все-таки запретил использовать декларации для уголовного преследования, это очень важный шаг для бизнеса, говорит Александр Хуруджи. «Иначе мы не понимали, кому могли верить предприниматели».

Прокомментировали решение и в Кремле. "Можно выразить удовлетворение в связи с таким решением. Очень важно, чтобы эти гарантии были четко прописаны в законе, это, наверное, является краеугольным камнем«,— заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. По его словам, вопрос доверия бизнеса к правоохранительным органам находится на повестке дня президента.

Впрочем, Александр Ермоленко считает, что дело Израйлита еще не закончено. «То, что и президент, и Верховный суд подтвердили, что использовать эти документы нельзя, это очень хороший знак. Правда, пока не понятно, как это отразится на судьбе самого предпринимателя. Его декларацию из дела наверняка изымут, однако к ней прикреплено большое количество других документов. Не ясно, будут ли изымать и их. Следователи могут заявить, что могли получить доступ к этой информации другим способом и оставить ее в деле. Наконец, по закону теперь все эти документы не могут считаться доказательством, но суд их уже видел и будет держать в уме, что также может отразиться на приговоре», — говорит юрист.