Женское дело: интервью с начальницей отряда в женской колонии под Архангельском

Про женский коллектив ходят шутки, которые шутки лишь отчасти. В предпраздничную неделю нам захотелось узнать, как большое количество женщин существует на одной территории, круглосуточно находясь рядом друг с другом. Мы поговорили с начальником женского отряда в колонии-поселении № 3 Аленой Альбертовной Меньшаковой. В КП № 3 она работает с 2007 года, в должности начальника отряда — с 2009-го.



Собеседница признается, что такая работа подходит не всем. Как принято говорить, контингент разный, в отличие от других типов колоний часто меняющийся. В среднем, здесь редко кто «сидит» дольше двух лет.

 — Осужденные даже шутят: «Это не мы отбываем наказание, а вы. Потому что мы — пришли и ушли, а вы всегда тут», — говорит начальница отряда.



За отсутствие нарушений можно выйти по УДО. А некоторым, как это ни парадоксально, не хочется покидать мир железных решёток и стен. Там, на воле, их ждёт совсем нерадостная жизнь, которая скорее всего подтолкнет к очередному нарушению, отбывать наказание за которое женщина отправится уже на более строгий режим. Алена Меньшакова определяет свои обязанности просто: «Организация воспитательной работы с осужденными, мы — исполнители того наказания, которое назначил суд, пытаемся направить осужденных на путь истинный».

 — Как живут осужденные в колонии-поселении? Они размещаются в отрядах?

 — Здесь мужчины и женщины живут в двухэтажном здании. На 2-ом этаже мужчины, на 1-ом женщины. Таких колоний с совместным содержанием немного по России. Осужденные передвигаются в пределах территории учреждения. Им запрещено находиться не в своем отряде. Они пересекаются только в местах общего пользования: в помещениях для курения, когда выезжают на работы. Но все равно содержание разграничено. В здании, предназначенном для размещения до 64 женщин, в настоящее время находится 53. В отряде четыре жилых секции, у них нормальные бытовые условия. Я училась в ПГУ, мое общежитие ничем не отличалось от условий содержания в колонии.



 — За какие правонарушения отбывают наказание в этой колонии?

 — Наша колония ориентирована на осужденных, которые впервые отбывают наказание, а категория преступлений — небольшой и средней тяжести. Например, ч. 1 ст.158 — кража, ст. 264 — нарушение правил дорожного движения. У нас отбывают наказание за употребление и хранение наркотических средств, неисполнение алиментных обязательств. Горько, что отбывающих наказание женщин по такой статье становится больше. Также ст. 156 за неисполнение родительских обязанностей. Есть 318 ст. — оскорбление сотрудников при исполнении; совершение преступлений имущественного характера. Когда я только пришла работать в колонию, там отбывала наказание женщина по ст. 264. Мне этот случай запомнился. Она была признана виновницей ДТП, которое по сути произошло по стечению обстоятельств. В Архангельске на пересечении ул. Попова и пр. Обводный она столкнулась с внедорожником. Там пострадали пассажиры, а машина перевернулась и упала на велосипедиста, проезжавшего по тротуару. В ходе ДТП велосипедист погиб.

Редко бывают осужденные за проституцию, содержание притонов. Это единичные случаи. Все-таки основная масса — преступление имущественного характера.



 — Какой возраст у самой молодой и самой старшей осужденной?

 — Самой молодой 19 лет, есть девушки в возрасте 22, 21 год. Самой старшей сейчас 56 лет. Бывают и старше. Когда-то отбывала наказание за убийство бабушка 80 лет. В виде поощрения ей изменили вид наказания с общего режима на колонию-поселение. В основном все осужденные из Архангельской области, редко из Коми. Год назад летом в колонии Вологодской области было перенаполнение, часть осужденных переводили к нам.

 — Сложно представить, чтобы женщины жили мирно, особенно в одном помещения. Бывают конфликты?

 — Женский коллектив — это определение говорит само за себя. Конфликты бывают, но я им всем говорю, что на какой-то промежуток времени для вас — это дом, поэтому привыкайте, каждый должен справляться со своим характером и нравом.

 — Что у женщин с занятостью, трудоустройством?

 — Многие женщины в колонии трудоустроены. В первую очередь трудоустройству подлежат те, кто по суду имеет исполнительные обязательства. Осужденные женщины работают, как на территории колонии, так и за её пределами. В основном, на уборке помещений нашего учреждения, аппарата управления, жилищно-коммунального управления, трудятся на складах. Современный мир изменился, стал продвинутым. Если у осужденных нет проблем с трудовой дисциплиной, то работодатель не смотрит на судимость. Когда осуждённые подают ходатайство на условно-досрочное освобождение, то они прикладывают гарантийное письмо от работодателя, которое гарантирует их трудоустройство. Некоторые потом работают там, где и во время отбывания наказания. Была у нас женщина, которая летом ушла по УДО, сейчас она продолжает успешно работать на предприятия, в котором была трудоустроена в период отбывания наказания. Проблема трудоустройства есть с теми осужденными, которые приходят на 1 месяц, на 20 дней, понятно, что с профилактическими мероприятиями по коронавирусу, они только в карантине до 20 дней содержатся. Бывает, приходят те, у кого отсутствуют документы, и тогда необходимо время на их восстановление.



 — Как по-вашему, часто ли женщины возвращаются в колонии?

 — Статистики в процентах по колонии мы не ведём, но судя по тому, что отбывают наказание в третий, четвертый раз, возвращаются часто. Это взрослые люди, в голову к каждому не залезть. Для некоторых — это образ жизни, как бы мы не старались, сколько бы мероприятий не проводили. В колонии организована досуговая работа, направленная на максимальную занятость. В учреждении организовано четыре кружка — театральный, по вязанию, настольных игр и литературный. Есть очень творческие личности. Кто-то здесь, наоборот, раскрывается, показывает свои способности. Некоторые, бывает, плачут, когда приходит время покидать колонию. Я им говорю, что это ненормально. Конечно, это ещё и потому, что многие знают, что их ждет за стенами колонии. Некоторые только здесь видят простыни, нормальную еду, они в тепле, а не на теплотрассе. Радует, конечно, что есть и такие кто, больше не попадает в колонию. 

 — А как вы об этом узнаете, они выходят на связь?

 — Да, они сами говорят, да и город у нас небольшой. Иногда иду по улице, и кто-то со мной здоровается: «Здравствуйте, Алёна Альбертовна». Особенно, это касается тех, кто отбывает наказание по 264 ст. за ДТП. Я не помню их во второй раз в колонии. Кража — да, алименты — да. Некоторые приходят с длинным «послужным списком», особенно те, у кого есть дети. Когда суд не давал несколько раз реального наказания, когда у человека были штрафы и много шансов одуматься. У одной женщины до реального лишения свободы было пять судимостей, но мера наказания за них была не связана с лишением свободы. По таким видно, что они вернутся. От других осужденных тоже можно узнать про судьбу уже вышедших — они общаются, передают приветы.

 — Есть случаи, когда женщина, действительно, переосмыслила свой образ жизни и больше не вернулась в места лишения свободы?

 — Да, такое, к счастью, бывает. Например, одна осужденная была переведена к нам из Москвы, из колонии общего режима на 9-ом месяце беременности. Там она «сидела» за кражу, перед этим встретила и полюбила человека. Она рожает здесь, к ней приезжает тот молодой человек из Ярославля, они тут расписываются. Её родственники из детского дома забирают ребенка. И она подает на 80 ст. — отсрочка наказания до достижения ребенком 14-летнего возраста. Сейчас она на свободе, живет обычной хорошей жизнью, воспитывает ребёнка. В этом ей помогло то, что она встретила своего человека.

 — Мужчины ждут своих жен, девушек?

 — Да, у нас девушка была из Северодвинска, очень переживала за своего молодого человека. Хотя тот, пока она отбывала наказание, стал общаться с ее мамой, отремонтировал комнату в общежитии, где она жила. Она подала на замену более мягким видом наказания — ей дали ограничение свободы. И он её встречал с огромным букетом роз, заплатил за неё все штрафы. Он сделал все, чтобы она по возможности освободилась пораньше. Но не каждый, конечно, на такое согласится.

 — Наверняка, многие женщины попадают в колонию из-за злоупотребления наркотиками, алкоголем?

 — Да, недаром говорят, что женщины больше подвержены алкогольной зависимости, чем мужчины. Она и губит их. Много стало осужденных с наркотической зависимостью. Также есть осужденные, у которых при поступлении обнаруживают ВИЧ. Многие на медицинском обследовании, здесь в колонии, впервые узнают об этом заболевании. Для них это стресс, случаются истерики. В колонии есть штатный психолог. Женщины жутко воспринимают такие известия. Для них это конец, потом начинают вычислять, как это случилось, кто их заразил. А сами девушки молодые, симпатичные. Но самое страшное, что у нас в этом году в колонии оказывается уже вторая женщина за два года, которая намеренно заражает партнеров, будучи ВИЧ-инфицированной. Она осуждена по этой статье.

Психолог в таких учреждениях, как вы сами понимаете, очень нужен. С осужденными беседуют, мы пытаемся настроить на позитив, объясняем, что отбытие наказания в колонии-поселении — это не случайность, а шанс для переосмысления образа жизни.

-Отбывают ли у вас наказание женщины за комментарии в Интернете?

 — Есть у нас не те, кто оставил комментарии в сети Интернет, а те, кто осуществлял ложные вызовы и сообщения о минировании. Женщина отбывает трехлетний срок. Она звонила и «минировала» аэропорты. Когда ее судили, она признавала факт, цели нанести ущерб — не было, но объяснить, почему так делала, она так и не смогла. Складывается ощущение, что она не осознавала реальной ответственности за это.

 — Когда вы только пришли на работу в колонию, было ли вам страшно?

 — Не каждый сможет работать в этой системе, надо быть готовым к этому и понимать, что ты работаешь с немного другой категорией людей, хотя это те же люди. Да, они совершили преступление, они отбывают наказание, но они же люди. Что их бояться?

 — Когда не сталкиваешься с таким, кажется, что любая колония — это помещение из фильмов — с вышками, собаками, высоким забором и камерами на два человека, ну, и соответствующим «киношным» контингентом…

 — На самом деле бывают разные осужденные, иногда удивляешься — приходят адекватные женщины, воспитывались сами в полной семье, звонят из колонии своим мамам, просят помочь, а сами отбывают наказание из-за того, что со своими детьми плохо обращались или не платили алименты. Был случай, когда девушка отбывала наказание за жестокое обращение с ребёнком. На одном из островов Архангельска в нетопленном доме она привязывала ребенка за веревку к столу, чтобы он никуда не убежал, а сама шла гулять. Были случаи, тоже их не понимаю. Родила ребенка — не ухаживала, у него из-за отсутствия гигиены началось воспаление. Это был май месяц, малыш при смерти, ей дают 35 тысяч штрафа, она его не платит, тогда её отправляют к нам — в колонию-поселение. А сколько рожают в выгребные ямы? Молодая женщина родила и выкинула ребенка во двор, а он умер от холода. В этом случае поведению женщины должны дать оценку специалисты, и суд решает, куда её определить. У женщин, оказывающихся в таких случаях в колонии-поселении, доказанная послеродовая депрессия, то есть не было умысла на убийство. Это очень сложно, здесь нужно разграничивать личное отношение и профессиональное.

 — Это самое сложное в работе?

 — Да, отделить личное от профессионального. У меня есть напарник Андрей Николаевич — он начальник отряда у мужчин. Бывают случаи, когда его необходимо заменить. И мне приходится подготавливать характеристики на осужденных по резонансным преступлениям, например, ДТП. Случай, когда возле казначейства на набережной мужчина сбил ребенка насмерть. В колонии он не нарушает условий отбытия наказания, я составляю на него хорошую характеристику в суд, эмоций тут допускать нельзя. Или другой случай — ДТП на Ленинградском, когда насмерть сбили мать и дочь. Настолько циничное преступление, но ты не можешь ничего поделать, потому что когда виновник, отбывающий наказание, подаст на УДО, ты обязан подготовить ему документы о том, как он вел себя здесь в колонии и зачитать их в суде.

 — Как говорят, от тюрьмы зарекаться нельзя. Есть преступления, виновником которых может стать каждый человек…

 — Да, вот примером к этому вспоминается случай. Женщина уже вышла по УДО. Она тоже была виновником ДТП. По дороге в Конево вела машину, «зацепила» бровку, попала в аварию. В этом ДТП погибли три её товарища, она осталась жива. Дело случая. Сейчас она работает в Архангельске.

 — Давайте закончим каким-нибудь позитивным случаем

 — Иногда встречаешь людей, понимаешь, что они отбывали наказание в колонии, но потом жизнь у них выправилась. Я всегда им говорю: «Забудьте это время как страшный сон, не общайтесь с людьми криминального склада». На самом деле, они друг друга не бросают, особенно радует, что помогают друг другу с работой, жильем. Приехала как-то в Коношу и там встретила девушку, которая отбывала наказание, а теперь работает в магазине. Она просто говорит: «Здравствуйте», я тоже с ней здороваюсь, но мы не обсуждаем, где и при каких обстоятельствах познакомились.

Беседовала Анна Морозова
Фото: пресс-служба УФСИН по Архангельской области