Время «священных коров» уходит

Джерри Хендрикс и Дэйв Маджумдар не первыми подняли тему целесообразности дальнейшего строительства авианосцев для ВМС США. Дискуссии на эту тему ведутся военно-морскими специалистами уже несколько лет. Но, как правило, споры ограничивались узким кругом лиц, поскольку авианосцы не только «священные коровы» американского флота, но и внешней политики страны. Более того – они одни из самых ярких национальных символов Соединенных Штатов.

Основания для такого «обожествления» были. Именно благодаря плавучим аэродромам Соединенным Штатам удалось сломать хребет императорской Японии и выиграть войну на Тихом океане. Сначала в 1942 г. они остановили наступление Страны восходящего солнца в бою у атолла Мидуэй (см. журнал «Национальная оборона» №6/2012). В боях у острова Гуадалканал (см. журнал «Национальная оборона» №1/2013) одержали ряд важных побед. Правда, у атолла Мидуэй и Гуадалканала американцы сами понесли серьезные потери, в том числе и в авианосцах. Однако мощная американская промышленность не только восполнила убыль, но и в короткие сроки поставила флоту около полутора сотен (!) тяжелых и легких, а также конвойных авианосцев. Среди них особо стоит выделить 24 тяжелых быстроходных ударных плавающих аэродрома типа Essex. При полном водоизмещении около 38500 т они развивали почти 33-узловый ход и несли около 100 бомбардировщиков, торпедоносцев и истребителей. Это были самые дорогие корабли из когда-либо построенных в США. Каждая единица обходилась в $60-70 млн., то есть более $1,2 млрд. по сегодняшнему курсу. Но прежде всего благодаря им в октябре 1944 г. удалось практически полностью разгромить некогда сильнейший Императорской флот в самом крупном в мировой истории морском сражении у филиппинского острова Лейте (см. журнал «Национальная оборона» №10/2014).

Авианосцы типа Essex составляли ядро наводных сил ВМС США в первые послевоенные годы, а также в начальный период холодной войны – вплоть до того времени, когда им на смену пришли атомные корабли. Тогда стратегия авианосцев позволила установить почти полное доминирование ВМС США в Мировом океане. Однако уже в 70-х годах прошлого века командиры авианосных ударных групп получали строжайшие указания не подходить близко к берегам СССР, поскольку Советский Союз к тому времени уже располагал широким набором средств их уничтожения. В их числе были морская ракетоносная авиация, подводные лодки с крылатыми ракетами, которые именовались «убийцами авианосцев», ракетные надводные корабли и катера, береговые ракетные комплексы. Все они в сочетании и по отдельности могли потопить или серьезно повредить и вывести из строя любой американский авианосец. Против них могли применяться даже состоявшие на вооружении ракетных катеров проектов 183Р и 205 противокорабельные крылатые ракеты П-15 с проникающей боевой частью фугасного действия с массой взрывчатого вещества 375 кг. А что уж говорить о ПКР П-6 атомных подводных лодок проекта 675 и ДЭПЛ проекта 651. Они были способны поражать надводные цели на дальности до 300 км. Их 560-килограммовая фугасная боевая часть была способна «завалить» любой надводный корабль. Кроме того, они могли снаряжаться ядерной БЧ мощностью до 20 кт.



Конечно, против советских крылатых ракет искались средства защиты, но никто не мог быть уверенным, что они на 100% эффективны. Кроме того – на смену ПКР первого поколения пришли еще более совершенные изделия (см. таблицу современных ПКР с интернет-ресурса Naval Graphics, из которой явствует, что отечественные противокорабельные ракеты на сегодняшний день по дальности стрельбы и мощности заряда превосходят все зарубежные аналоги), борьба с которыми становилась в высшей степени проблематичной. Не случайно американцы добились запрета на развертывание советских противокорабельных баллистических ракет 4К18 (Р-27К), которые запущенные с борта подводной лодки могли поражать надводные цели, прежде всего авианосцы, на дальности до 900 км. США пригрозили по советско-американскому Договору ОСВ засчитывать эти ПКБР и их носители в общее число стратегических средств, что могло ослабить ракетно-ядерный потенциал СССР.




После окончания холодной войны, которую США, вроде бы как, и выиграли и после которой ВМФ России стал стремительно приходить в упадок, у американских авианосцев открылось «второе дыхание». Они принимали активное участие в войнах против Ирака, Югославии, Афганистана и в ряде других кризисов. Так продолжалось до тех пор, пока не обозначилась проблема «преграждения доступа/блокирования зоны» (access/area-denial A2/AD). Ее создали китайцы (см. журнал «Национальная оборона» №1/2015), развернув противокорабельные крылатые и баллистические ракеты большой дальности на своем берегу и на своих кораблях, а также создав группировки авиации ВМС НОАК, ядро которых составляют российские истребители Су-30МКК и их китайские аналоги. КНР располагает также мощными средствами ПВО, в том числе зенитно-ракетными комплексами С-300 российского производства и созданными на их базе китайскими репликами. Противоракетный и противовоздушный щит Китайской Народной Республики еще более усилится после поступления на вооружение НОАК нескольких дивизионов ЗРК С-400 «Триумф», контракт на поставку которых подписан с Москвой в сентябре прошлого года.



Преодолеть такой мощный ракетно-авиационный заслон американским авианосцам и их самолетам нет никакой возможности. Вот почему американские военно-морские эксперты все больше склоняются к тому, чтобы заменить в составе ВМС США становящиеся бесполезными плавающие аэродромы, которые требуют астрономических средств на строительство и эксплуатацию, оснащение летательными аппаратами и вооружением, подводными лодками с большим боезапасом крылатых ракет. Им, мол, под силу скрытно добраться под китайский берег и наносить удары по Поднебесной.

Определенный резон в таких суждениях, безусловно, есть. По скрытности авианосцы не сопоставимы с подводными лодками. АПЛ с крылатыми ракетами класса «подводная лодка-земля», действительно, очень мощное оружие. Но вряд ли вслед за Джерри Хендриксом стоит утверждать, что они «способны действовать безнаказанно внутри пространства «преграждения доступа/блокирования зоны». Во всяком случае, в данном конкретном районе мира – у берегов Китая. Эта страна с востока окружена цепью островов, тянущихся от Сахалина до Индонезии. Эти острова разделяют проливы, затрудняющие выход в океан ВМС НОАК. Но они же затрудняют проход американских кораблей и подводных лодок к берегам Китая. Поэтому стоит согласиться с Брайаном Кларком, который считает, что нельзя «сбрасывать со счетов способность китайских Вооруженных Сил вести эффективную противолодочную кампанию в своих прибрежных водах», которым «надо просто не дать субмаринам занять свои позиции, чтобы эффективно выполнить поставленные задачи».



Действительно, Китай до недавнего времени отставал от западных держав в области противолодочной обороны. Но ситуация стремительно меняется. Новейшие китайские эсминцы типа 052D, фрегаты типа 054А и корветы типа 056 оснащаются современными гидроакустическими станциями, в том числе буксируемыми-опускаемыми, с большей эффективностью засекающими субмарины за границей температурного скачка. С этого года морская авиация ВМС НОАК начнет пополняться противолодочными самолетами GX-6. Как сообщает газета Global Times, они позволят КНР отодвинуть противолодочные рубежи страны на 1000 км от ее берегов. Несомненно, в Китайской Народной Республике получили развитие стационарные подводные ГАС, которые, наверняка, уже развертываются. Отлично приспособлены для охоты на американские атомоходы малошумные неатомные подводные лодки типа Yuan.




А что касается китайских АПЛ и НАПЛ с крылатыми ракетами, то они, равно как и российские субмарины, имеют значительные преимущества при планировании и организации атак на территорию США, где значительная часть важнейших военных и гражданских объектов, промышленных предприятий и крупнейших городов находятся в 500-километровой прибрежной зоне. И подход к ним со стороны океанов открыт практически с любых направлений. ВМС НОАК и ВМФ РФ получат возможность развертывать не 3-4, а несколько десятков атомных и неатомных подводных лодок со вспомогательными воздухонезависимыми энергетическими установками (ВНЭУ).

Китай уже сделал следующий шаг. По сообщению газеты «Жэньминь жибао», в НИИ-711 (Shanghai Marine Diesel Research Institute) китайской судостроительной корпорации CSIC разработана новая ВНЭУ на базе шведских двигателей Стирлинга мощностью 75 кВт, копиями которых оснащены НАПЛ типа Yuan. Только его мощность увеличена на 117% – до 160-217 кВт. Новейшие китайские субмарины с четырьмя такими двигателями суммарной мощностью 640-868 кВт смогут заряжать свои аккумуляторные батареи без всплытия на поверхность с той же скоростью, с какой ПЛ типа Kilo, то есть проекта 877/636, осуществляют подзарядку при помощи дизель-генераторов в режиме РДП. «Таким образом, – замечает «Жэньминь жибао», – китайская подводная лодка получит уникальные возможности по сравнению с другими современными неатомными ПЛ, оснащенными ВНЭУ, поскольку тем по-прежнему требуется периодически подзаряжать батареи с использованием устройства РДП». Другими словами, эта лодка сможет совершать очень длительные плавания без всплытия на поверхность, что чрезвычайно важно для обеспечения скрытности при плавании у чужих берегов.



Поэтому можно утверждать, что в гонке подводных лодок с крылатыми ракетами значительный приоритет получат ВМС НОАК и ВМФ РФ. А Соединенным Штатам лишь добавится головной боли (см. журнал «Национальная оборона» №12/2014).

Мы знаем о критическом отношении американских военно-морских аналитиков к противолодочным возможностям ВМС НОАК. Но и в США дела в сфере ПЛО обстоят не лучшим образом. Это подтверждается практикой военно-морских учений. На них субмарины, как правило, демонстрируют высокую боевую устойчивость и способность к поражению противника.




Сейчас Соединенные Штаты пытаются внедрить перспективные средства ПЛО. Так, например, предполагается в будущем принять на вооружение необитаемые надводные аппараты (ННА), которые создаются сейчас американским Агентством перспективных оборонных проектов (DARPA) по программе ACTUV (Anti-Submarine Warfare Continuous Trail Unmanned Vessel). Как утверждают разработчики, эти автономные ННА тримаранного типа с 52-метровыми основными корпусами из легкого композитного материала в течение 60-90 суток с помощью гидроакустических датчиков смогут мониторить глубины и в случае обнаружения противника передавать данные о нем на морские разведывательные БЛА MQ-4C Triton (подробнее см. журнал «Национальная оборона» №6/2013), патрульные самолеты P-8A Poseidon, американские корабли и в штабы флота. Каждый такой аппарат, якобы, обойдется в $40 млн. Строительство головного ННА ведется на верфи Oregon Iron Works, которая известна созданием самых секретных кораблей ВМС США – полупогружающихся катеров спецназа типа Sea LION.




Но вряд ли можно разделить оптимизм разработчиков относительно программы ACTUV. Она ведется уже много лет и к сегодняшнему дню обошлась отнюдь не в $40 млн., а в сумму гораздо более крупную. Первоначально предполагалось использование автономных необитаемых подводных аппаратов – НПА (см. журнал «Национальная оборона» №1/2012). Однако реализовать эту идею не удалось – и по причинам технической сложности, и из-за дороговизны. Поэтому DARPA переключилось на более «экономичный» надводный вариант. Но и в этом случае $40 млн. за единицу – сумма явно заниженная. Помимо высокочувствительных ГАС аппарат будет оснащен компактной РЛС, тепловизорами, средствами связи и автоматики. Для обеспечения 60-90-суточной автономности ННА нужны высокоэкономичные и в то же время мощные двигатели, которых пока нет. Поэтому с уверенностью можно утверждать, что каждый полноценный серийный аппарат обойдется никак не меньше $130-150 млн. И то при благоприятном стечении обстоятельств – если дело пойдет споро и все системы будут получаться с первого раза. Но так при создании новой техники не бывает. Поэтому уповать на автономные ННА Вашингтону особенно не стоит.

Вряд ли удастся быстро создать и ударные необитаемые подводные аппараты (то есть подводные лодки-роботы), о которых говорит Брайан Кларк. Для этого потребуются многие годы. В силу ряда причин, в том числе географического положения Соединенных Штатов, оппонентам Вашингтона удастся разработать такие средства ведения морской войны быстрее и дешевле.

Что же касается предложения Джерри Хендрикса об одновременном строительстве для ВМС США по программе ORS восьми АПЛ с крылатыми ракетами и двенадцати ПЛАРБ, то оно представляется труднореализуемым. Да, ракетные пусковые установки на перспективных американских «бумерах» можно использовать не только для транспортировки и пуска БРПЛ Trident II D5, но и крылатых ракет Tomahawk. Однако размещение последних на дополнительной восьмерке АПЛ, несомненно, будет расценено Москвой как нарушение договоров о стратегических наступательных вооружениях, поскольку отличить субмарину с БРПЛ от подлодки с крылатыми ракетами будет невозможно. Сама программа ORS – чудовищно дорогая. Она обойдется в $347 млрд. и серьезно урежет финансирование других программ американского флота. Еще восемь таких субмарин, пусть и по несколько меньшей цене, американскому бюджету просто не выдержать.



Схема действия необитаемого надводного аппарата, создаваемого по программе ACTUV, по поиску подводной лодки.

А что же авианосцы? Может быть, ударные беспилотные летательные аппараты придадут им «второе дыхание»? Вот уже и министр ВМС США Рэй Мэйбус заявил, что истребители-штурмовики F-35C станут последними пилотируемыми палубными самолетами американского флота, а на смену им придут БЛА. Конечно, Соединенные Штаты добились несомненного успеха, создав экспериментальный тяжелый палубный БЛА Х-47В, который может садиться на палубу авианосца и взлетать с нее (см. журнал «Национальная оборона» №5/2013). Но разработка действительно боевых БЛА потребует еще многих лет и огромных средств. При этом, как утверждается в сообщении Управления отчетности американской администрации от 4 мая этого года, ВМС США все еще не имеют ясного представления, каким должен быть будущий палубный ударный беспилотник UCLASS (Unmanned Carrier-Launched Airborne Surveillance and Strike). Военно-морские начальники не решили главный существенный вопрос – беспилотник должен акцентироваться на выполнении разведывательных функций с ограниченным потенциалом нанесения ударов или ударным БЛА с ограниченным набором разведывательного оборудования? Но в любом варианте, как указывается в сообщении, разработка такого БЛА потребует значительно большего расхода средств, чем ранее предусматривалось. Вероятно, его создание обернется еще дороже программы F-35.