Идеалисты из «Творчества»

Как под Рыбинском возник первый в губернии колхоз

После революции крестьяне объединяются в сельхозобщины – коммуны. В Ярославской губернии пионером стал Рыбинский уезд. Здесь уже в начале 1918 года, когда в Рыбинск еще даже не пришла советская власть, в бывшем имении Тихвино-Никольское образовали коммуну «Творчество».

…Помещичью землю отдали крестьянам сразу после Октябрьского переворота 26 октября 1917 года. Жители деревни сами могли выбирать форму землепользования. Сельскохозяйственная коммуна – это кооператив, где средства производства были общими, а плоды труда распределяли поровну. Коммуны с конца 1917 года на бывших помещичьих землях создавали бедняки, батраки и рабочие. Советская власть предоставляла им хозяйственные постройки, инвентарь, скот. На рубеже 1920-30 годов коммуны превратились в колхозы.

Одной из первых сельхозобщин Ярославской губернии стала коммуна «Творчество», ее организовали 21 января 1918 года в Панфиловской волости Рыбинского уезда.

В коммуну вошли девять хозяйств, состоявших из бывших батраков, отходников и малоземельных крестьян.

Идейные коммунары

Что за жизнь была в «Творчестве»? Читаем устав с целями коммуны: «Устроить образцовое полевое хозяйство, огороды и сады, кузницы, столярные и слесарные мастерские. Организовать школы, курсы, лекции, чтения, библиотеки. Помогать беднейшему населению, решительно бороться с кулачеством и мародерством». Таким целям позавидовал бы сам педагог Макаренко. Очевидно, что крестьяне не сами объединялись в коммуну – в деревню им пришла помогать опытная интеллигенция. Возглавили общину отнюдь не малограмотные крестьяне от сохи. Во главе встали два крепких хозяина: опытный хлебороб и по совместительству плотник Василий Гусев и Роман Ромман, который и до революции управлял крупным наделом земли.

Оба привели в коммуну родственников, видимо, считая ее делом семейным. Вокруг старших сплотились топограф Николай Гусев и кроликовод Михаил Гусев, учитель Николай Ромман, строитель Леонид Ромман и механик Юлий Ромман.

Это были идейные коммунары, трудолюбивые люди, готовые своими руками менять жизнь в стране, в отдельно взятой деревне. Некоторые еще и творческие личности. К примеру, механик Юлий Ромман постоянно разрабатывал новые механизмы и после ухода

из коммуны зарегистрировал семь авторских изобретений. После войны его наградили Знаком Почета – за восстановление заводов черной металлургии на юге СССР. А в шестидесятые очередное изобретение Роммана отметили Большой серебряной медалью ВДНХ.

Очевидно, что такие горячие неравнодушные люди стали примером для односельчан. В коммуне активно ликвидировали неграмотность: в 1922 году пригласили преподавателя, по вечерам начались уроки.

«Брак есть рабство»

На круглой печати коммуны «Творчество» стояла надпись: «Жизнь в счастье, счастье – в творчестве». Жизнь здесь и правда строилась на доброй воле и готовности к труду. В коммуну принимали «граждан всякого возраста и профессий, сочувствующих организации труда на коммунистических началах». Оттуда изгоняли «предающихся разврату, пьянству, лени, стремящихся к наживе и расхищению коммунального хозяйства».

Имущество коммуны принадлежало всем. Коммунары работали по способностям без уклонений, а получали по потребностям. Престарелые и больные имели право на поддержку, а несовершеннолетние – на воспитание и обучение.

Мужчины и женщины обладали равными правами. Коммуна не признавала брачных союзов, так как «брак в настоящем его виде есть рабство супружеской жизни». Признавался союз по обоюдному согласию с соблюдением какого-либо обряда, «до которого коммунарам не было никакого дела».

Располагалось «Творчество» в усадьбе Тихвино-Никольское. Земельный отдел разрешил пользоваться коммунарам всеми постройками имения, кроме трехэтажного дома. Им передали часть домашней обстановки, столовую и кухонную посуду. А для ведения сельского хозяйства – 115 десятин земли. Коммуна начинала не с нуля – с минуса. Земля находилась «в полном запустении». Не было ни семян, ни удобрений, ни инвентаря. Помогая первым коммунарам, государство передало коммуне три плуга, борону, зернодробилку, корову и четырех лошадей.

В 1919 году помогать приходилось даже со спичками. Коммунарам государство выдало очищенную соду – для стирки белья в общественной прачечной.

Выделило и керосин со спичками – для освещения клуба, читальни, кузни, слесарной, столярной и портновской мастерских.

Почему распалось «Творчество»

Несмотря на огромные трудности, уже в первый год «Творчеству» удалось вырастить хороший урожай. Это привлекло внимание других крестьян – хозяйства поблизости постепенно вступали в коммуну. В 1919 году в ней состояли 29 хозяйств, в 1920 году – уже 36.

Осенью 1919 года в коммуну прибыла проверка. В акте обследования ревизор записал: «Везде виден порядок. Если в дальнейшем так будет вестись хозяйство, коммуна послужит хорошим примером обработки земли и ведения хозяйства – как для других коммун, так и для всего крестьянства».

Однако со временем проявились и недостатки. Оказалось, на голом энтузиазме коммунизм не построишь. В результате хозяйство стало нерентабельным: коммунары потребляли все, что выращивали. Не к этому их призывала советская власть.

По воспоминаниям местных жителей, либеральный «идеалистический» характер устройства коммуны привлекал дармоедов, которые и разложили объединение. «В коммуне можно было жить за счет чужого труда, не работая. В нее вступали не только честная многосемейная беднота, но и рвачи, нездоровые элементы, – вспоминает Алексей Мозжухин, возглавивший колхоз «Творчество» в 1930 году. – Они отлынивали от работы, ничего не создавали, продавали кирпичи от имения, получали кредиты от государства. Но и кирпича, и кредитов хватило ненадолго».

Руководителей коммуны Мозжухин называет идеалистами. «Они руководствовались лишь фактом выхода коммунара на работу. А в поле тот трудился или в овраге храпака давал – не проверяли. Надеялись на честность и совесть человека, раз тот пользовался всем, что есть в коммуне».

Не согласны были коммунары и с положением многодетных: работал у них обычно один человек, а долю семья получала по числу едоков. Это не нравилось малосемейным и одиночкам. «Не будем, говорили, кормить чужие семьи. И шел в коммуне разброд», – уточняет Мозжухин.

Через четыре года после образования распалось «Творчество», не выдержав разногласий участников. На смену ему пришел колхоз с тем же названием. И выйти из него крестьянам практически не было возможности. А учет работы велся строго по трудодням. Но это уже совсем другая история. В основе статьи – материалы рыбинского филиала Госархива