Любовный треугольник или подстава?

FLB: Обвиняемый в убийстве любовницы экс-глава Раменского района признался, что он был последним человеком, которого она касалась. Репортаж из зала суда

В пятницу 21 июня судья Бабушкинского суда Наталья Курышева рассмотрела дело № 3/1-0164/2019 - ходатайство следствия об аресте экс-главы Раменского района Московской области Андрея Кулакова по обвинению в убийстве заместителя председателя палаты района Евгении Исаенковой.

ПОЛИГРАФ ПРОТИВ АЛИБИ

Напомним, Евгения Исаенкова пропала в ночь на 2 мая. 4 мая ее тело обнаружили в собственном автомобиле Mercedes в лесополосе. Как показала экспертиза, 39-летняя женщина была задушена руками и предметом из ткани, возможно, колготками или платком. Эксперты обнаружили в машине ДНК-следы Кулакова.

29 мая подозреваемый досрочно сложил с себя полномочия главы Раменского района, а 1 июня Бабушкинский суд Москвы арестовал его, предъявив обвинение в этом убийстве (часть1 статьи 105 УК РФ). По версии следствия, экс-глава убил Исаенкову, поскольку испытывал к ней «личные неприязненные отношения». Выяснилось, что с 2013 года Кулаков состоял с жертвой в интимных отношениях, она настаивала, чтобы чиновник расстался с женой и женился на ней. На этой почве у них часто возникали ссоры. Именно это, как считают в СКР, могло спровоцировать убийство.   

Проверка на полиграфе подтвердила причастность Кулакова к убийству. Однако сам обвиняемый свою вину не признает. Он утверждает, что в последний раз встречался с погибшей в конце апреля, а на момент убийства имеет алиби - он был дома с семьей.

На прошлой неделе Мосгорсуд отменил постановление об аресте Кулакова, сократил срок его содержания под стражей до 24 июня и вернул дело в суд первой инстанции. Органы следствия заявили ходатайство о продлении ареста.

«ПОДСТАВА ПОЛИТИЧЕСКАЯ»

Бабушкинский суд. 15.00.

Процесс начался с двухчасовой задержкой - обвиняемого везли из Серпуховского СИЗО и, судя по всему, автозак попал в пробку.

Когда многочисленных журналистов, друзей и коллег Кулакова по работе запустили в зал, сразу бросилось в глаза, что отношение к нему не как к убийце и душителю. Его не охраняла баскервильной внешности собака, не было усиленного наряда вооруженной охраны. Редкий случай – подсудимый свободно общался с прессой и своей группой поддержки и судебные приставы смотрели на это сквозь пальцы.

Экс-глава улыбался, шутил, охотно рассказывал о своем житье-бытье в СИЗО. Мол, камера на двоих, правда, без телевизора, отличный сосед – «его тоже в чем-то подозревают». Кормят хорошо, водят гулять. «Жить можно!»

А. Кулаков (справа)

- Андрей Николаевич! – сказал кто-то из сочувствующих. - Мы провели опрос по району. 99 процентов жителей не верят, что вы убивали. Считают, что это подстава политическая.

Кулаков одобрительно кивнул и пообещал доказать, что люди в нем не ошиблись

Видя, что такая вольница, репортеры тоже устроили свой «блиц».

- Вы убивали? – тут же прозвучал главный вопрос.

- Нет, конечно! – мгновенно ответил Кулаков. – Почему считают, что убил я, понятия не имею. Кроме домыслов – нет оснований для моего ареста. Были ли у Жени враги? Вполне возможно. Мне казалось, что я хорошо ее знал, но сейчас понял, что не до конца.

- У вас есть версии, с кем Евгения могла встречаться в ту ночь? Дочери она сказала, что поехала кому-то помогать.

- Если бы знал, рассказал. У нее был очень широкий круг общения, поэтому идентифицировать кого-то конкретно – невозможно. Она могла помогать кому угодно.

- У Исаенковой обнаружили ВИЧ. Вы сдавали анализы?

- Анализы сдал. У меня ВИЧ нет.

В этот момент прозвучала команда «Встать, суд идет!»

БЫЛИ ПЛАНЫ ЖИТЬ ВМЕСТЕ

Судья напомнила повестку дня. «Рассматривается ходатайство следователя об избрании Кулакову меры пресечения и продления ареста».

Следователь пояснил, почему, по его мнению, подсудимый должен оставаться в СИЗО. «Его биоматериалы обнаружены в подногтевой полости убитой, что свидетельствует о том, что Кулаков был последним человеком, которого Исаенкова при жизни трогала руками… Таким образом, он обвиняется в тяжком преступлении. Как бывший высокопоставленный чиновник, он может повлиять на свидетелей, уничтожить улики, скрыться от следствия».

Адвокат Сарбашев ходатайствовал о приобщении к материалам дела опроса свидетелей – консьержки дома, где проживает его подзащитный, и его жены – Юлии Кулаковой.

«Обе подтверждают алиби Кулакова – он в ночь убийства не выходил из дома».

Защитник попросил не лишать экс-главу свободы – выпустить под денежный залог 1,5 миллиона рублей или в крайнем случае отправить под домашний арест. По его словам, у следствия нет ни прямых, ни косвенных доказательств причастности Кулакова к этому преступлению, а проверка на полиграфе не может считаться неопровержимом доказательством. «У них была любовная связь, поэтому обнаружение биоматериалов неудивительно. При этом следователи сосредоточились только на Кулакове и не рассматривают никаких других версий убийства. То есть реального преступника никто не ищет».

Обращаясь к суду, обвиняемый еще раз заявил, что не убивал Евгению Исаенкову. «У меня не было мотива для убийства. Это действительно был близкий во всех отношениях человек, в том числе и по работе – Евгения была моей правой рукой. Более того, мы искали жилье для будущего совместного с ней проживания».

Кулаков подтвердил версию следствия, что он мог быть последним человеком, которого убитая касалась руками.

«Только это было 30 апреля. Мы встречались на съемной квартире, провели там несколько часов и у нас действительно была интимная связь. После этого мы больше не виделись».

По его словам, 1 мая в 23.40 Евгения написала в sms, что у нее болит голова, она ложится спать и они попрощались, что подтверждает скрин переписки в телефоне. Он уложил сына спать, посмотрел телевизор и вскоре тоже заснул.

«Никаких возможностей появиться на месте убийства у меня не было. Как я мог туда переместиться незамеченным, с учетом того, что везде видеокамеры? Я считаю, что следствие пошло по самому простому и банальному пути, что я это сделал, запутавшись в «любовном треугольнике», что никоим образом не соответствует действительности. Учитывая ее общительность, Женю могли выманить из дома, она могла сорваться и побежать помогать кому угодно… Я верю, что следствие найдет настоящего убийцу».

После перерыва Наталья Курышева объявила решение.

«Суд постановил: избрать в отношении Кулакова меру заключения в виде заключения под стражу до 7 июля 2019 года».

«САМАЯ ПРОСТАЯ ВЕРСИЯ»

Комментируя это решение, Артем Сарбашев отметил, что алиби его подзащитного – очевидный факт.

А. Сарбашев

- Следователь допрашивал и жену Кулакова, и консьержа, - напомнил юрист. - Но ему не выгодно предоставлять в суд протоколы допроса, которые ломают его версию, поэтому в материалах дела этих допросов нет. Нам ничего не оставалось, как самим их опросить и предоставить суду доказательства алиби. Свидетели говорят правду – Кулаков был дома и выйти в ту ночь на улицу не мог и не выходил. Тем не менее, суд пришел к выводу, что эти показания требуют дополнительной проверки.

По его мнению, обязанность следствия – рассматривать все версии произошедшего, однако почему-то никаких других вариантов у них нет.

«Почему? Это же требует усилий, а напрягаться, судя по всему, не хочется. Поэтому выбрана самая простая версия. Будем обжаловать и пытаться отменить и это решение суда», - подчеркнул Сарбашев.