«Так у нас Родину любят»: в очереди на границе между Оренбуржьем и Казахстаном люди стоят по несколько суток. ФОТО/ВИДЕО
Информация о скапливающихся машинах на границе Оренбургской области и Казахстана стала появляться спустя несколько дней после объявленной частичной мобилизации. В регионе несколько пропускных пунктов, на каждом из них образовались серьезные очереди. Пробка в Орске растянулась на 5 км, в Светлинском районе – на 2. Самая длинная очередь, по словам очевидцев, в пункте пропуска Сагарчин в Акбулакском районе. Она приближается уже к 15 км. Корреспондент ЕАН рассказывает о происходящем с места событий.
«Зеленый коридор» только на словахНа подъезде к пункту пропуска Сагарчин по обочинам в глаза бросается много мусора. Сразу же делаем вывод – здесь стояли люди, и стояли долго. На 30 сентября очередь из фур начинается за 10 км до границы.
«Еще два дня назад очередь начиналась гораздо дальше, но за это время удалось существенно продвинуться, - рассказывают водители. – Правда, сейчас опять встали, почти ничего не двигается».
Объяснить, отчего зависит движение, никто не может. Только предполагают, что это все показатель работы пограничников. К слову, в очереди почти нет легкового транспорта, в основном груженые фуры с узбекскими и казахскими номерами.
«В интернете информация, что грузовикам и скоропорту Казахстан открыл «зеленый коридор», но на деле все совсем не так, - рассказывает дальнобойщик Мохамед из Киргизии. – Везем замороженную курицу из Беларуси. Стоим уже вторые сутки. Благо есть пока и топливо, чтобы рефрижератор работал, и товар не испортился. Но если все затянется, будет худо».
Мохамед с коллегами еще на двух фурах ждут пересечения границы в неплохих условиях. У них есть еда и горячий чай. Воду кипятят на примусе. Но так везет не всем. Их сосед по очереди жалуется, что стоит два дня. У него не было запасов еды. Спасают такие же «братья по несчастью».
К растянувшейся очереди приезжают торговцы, которые предлагают застрявшим здесь купить сим-карты с подключенным интернетом. Но связь здесь спросом не пользуется, водители все со своими телефонами. Чего не скажешь про что-то съедобное.
Выпечку и воду привозят на машинах предприниматели из Акбулака. На окнах – таблички, что в этой машине есть еда и вода.
«Приезжаем один раз в день, продаем пирожки и булочки, - рассказывает один такой предприниматель. – Выпечку продаем по 50-100 рублей. Берут не все, но спрос все же есть».
Но водители говорят, что за пирожок с картошкой ушлые дельцы просят по 150 рублей. Завышенные цены возмущают, но выбора у многих просто нет.
«Сейчас еще более или менее спокойнее стало, часть машин, в том числе легковых, пропустили, - рассказывает водитель фуры Мухтар. – Были случаи, когда нагло прорывающиеся машины просто громили».
В подтверждение этих слов видим в кювете иномарку с разбитым задним стеклом. На тех, кто пытается проехать без очереди, здесь бросались с камнями.
«Одному очень наглому таксисту машину перевернули, - продолжает Мухтар. – Вообще таким дорогу стараемся фурами перекрыть, чтобы не лезли. Мы же здесь тоже не просто так стоим».
Мухтар предлагает нам помочь проехать до самого пункта пропуска. Для этого он по рации просит водителей из очереди пропустить нашу машину, поясняя, что мы журналисты. С конца очереди машину пропускают, но впереди, завидя нас, фуры сразу же выезжают на встречку, преграждая путь. Только объяснения Мухтара на родном языке и удостоверение журналиста помогают прорваться дальше.
Сами водители говорят, что это просто из-за нервов.
Если кто-то уснул, а очередь начинает двигаться, то спящего просто объедут, и он снова рискует оказаться в хвосте. Поэтому спят здесь по очереди. Сложнее тем, кто едет одной машиной. В этом случае водители не спят по двое-трое суток.
Усталость накапливается, она выплескивается в виде приступов ярости по отношению к тем, кто пытается прорваться без очереди.
Ходило много слухов о том, что место в очереди можно купить. Якобы в Орске платят по 20 тыс. рублей за такие услуги. В Сагарчине о таком не слышали. Зато рассказывают, что видели иномарки, которые проезжают вне очереди в сопровождении полицейских. На вопрос, можно ли это считать новым видом платных услуг, скромно отвечают, что не интересовались.
К слову, в дни особых обострений на пост в Сагарчине не могли попасть даже сотрудники таможенной службы. Разъяренные водители не пропускали даже служебные КАМАЗы. Смену таможенников приходилось возить полевыми дорогами. Сегодня машина ФТС прорывалась сквозь очередников с сиреной.
О беженцах и дезертирахНа вопрос о том, кто создал все эти очереди на погранпереходах, водители как один отвечают, что это недоработки системы. О том, что народ массово решил скрыться за границей в период частичной мобилизации, почти не говорят.
«Пешком здесь мало кто идет, видели только одну женщину, которая не скрывала, что помогает сыновьям перебраться через границу, чтобы их не призвали, - говорит Мохамед. – Если кто и бежит в Казахстан, то они там оседать не собираются. В планах у них – уехать в Европу и Турцию, получить там статус беженцев и жить дальше».
Его коллеги рассказывают, что от мобилизации чаще сбегают представители стран Средней Азии, у которых есть российские паспорта. «Вот кто сразу вспомнил, где у них дом», - резюмируют дальнобойщики.
Представители пограничной службы разговаривают с журналистами сухо и сдержанно. Уверяют, что работают в полную силу, а очереди – из-за тех, кто решил срочно выехать из страны.
«Вот так у нас Родину любят», - бросает фразу один пограничник. И сразу поясняет, что со стороны Казахстана точно такие же пробки. По его словам, на прохождение границы сейчас уходит около 12 часов. Но объяснить, почему тогда все стоят по трое суток, пограничник так и не смог.
Несмотря на напряженную ситуацию, водители по большей части пытаются сохранить хорошее настроение.
«Женщин не хватает, а в остальном все есть, - подшучивают дальнобойщики. – По большей части здесь всегда бардак был, не раз уже в очередях стояли».
Многие еще при подъезде к Сагарчину знали, к чему готовиться, поэтому не падают духом. Каждый из них надеется, что еще буквально день и окажется на территории Казахстана.
Евгения Чернова