Забавная пропаганда «Истории Украины»
В конце прошлого года украинское министерство культуры представило новый свежий подход к национальному нарративу, опубликовав на Ютубе пятиминутный анимационный музыкальный ролик под названием «История Украины — полная и бескомпромиссная, без прикрас и попсы». Благодаря рэпу известной украинской хип-хоп группы ТНМК, стихам поэта-активиста Артема Полежаки и ностальгической рисованной анимации Сашко Даниленко ролик стал чем-то вроде постсоветского варианта образовательного сериала «Школьный рок!» (Schoolhouse Rock!), предназначенного для продвинутых в цифровом отношении местных. Выпущенный в разгар слушаний по делу об импичменте президента США, он также напоминает нам, что Украина — это не только телефонные звонки от Дональда Трампа. Зрителям, однако, нужно помнить, что в любой национальной истории есть элемент политики.
https://youtu.be/BhuWhgS_HlA
В данном случае политика — наследие работы прошлой украинской администрации под руководством президента Петра Порошенко, которого избрали после протестов на Майдане, прошедших в 2013-2014 годах в Киеве. Одним из приоритетов Порошенко было противодействие российской пропаганде: тактика включала подавление СМИ, которые сочли антиукраинскими, новые требования по использованию украинского языка в прессе и различные проекты, направленные на воспитание патриотизма. Видеоклип был профинансирован министерством информационной политики, департаментом, который спешно создали в 2014 году и который украинские журналисты, опасающиеся за свободу слова, сразу же сравнили с оруэлловским «министерством правды». (При новом президенте Украины Владимире Зеленском его включили в министерство культуры, молодежи и спорта). Видео стало также частью более личного политического проекта: Полежака рассказал мне, что написал текст к нему в рамках проекта «Так работает память», состоящего из песен в память о подростке, убитом взрывом во время проукраинского шествия в восточном городе Харькове.
С тех пор как Украина в 1991 году стала независимой, меры по сохранению исторической памяти в стране в основном сводились к безрадостному поминовению исчезнувших героев и возведению множества грандиозных металлических статуй. Между тем крайне правые украинские националисты любят носить черные балаклавы и устраивать митинги при свете факелов. Последнее после протестов на Майдане просочилось и в политику правительства как один из элементов общего движения к воинствующему национализму. Но злобная эстетика национализма такого типа может и отталкивать. Восторг, с которым публика восприняла «Историю Украины», свидетельствует, что многим украинцам очень не хватает более позитивного и менее угрожающего взгляда на свою историю. В комментариях на Фейсбуке и Ютубе комментаторы шутят, что это видео может заменить всю учебную программу по истории в украинских школах.
В начале клипа мы видим трех гуцулов, карпатских ковбоев в федорах, которые дуют в длинные деревянные горны. Нам показывают церкви и домики, замки и заводы. «Посмотри налево, посмотри направо, это твоя земля, это твоя держава», зачитывает свой рэп Олег Михайлюта. Но кто именно этот «ты»? Мы начинаем это понимать, когда на фоне золотых куполов возникает надпись «слава Украине» и «героям слава». Этот националистический лозунг часто можно было услышать на Майдане, иногда вместе с менее дружелюбными выкриками «смерть врагам!».
Михайлюта продолжает: «Сначала не было ни птицы, ни рыбы, а потом случился Большой Взрыв». «Воображаемые сообщества» Бенедикта Андерсона (Benedict Anderson) посрамлены: Украина появилась одновременно с Землей. Это мистический аспект национализма, в котором идентичность вырастает из первозданной почвы.
За Большим Взрывом появляются трипольцы, которые оказываются болтливыми людьми с керамическими горшками и кувшинами. Потом мы видим воинственных киммерийцев, предположительно индо-европейский народ, про который в «Одиссее» Гомера сказано, что он живет «окутанный туманом и облаками» в «бесконечной смертельной ночи» на краю Аида. Геродот позднее писал, что киммерийцы жили к северу от Черного моря, что и дало основание полагать, что в древности они населяли территорию нынешней Украины. «Бесконечная смертельная ночь», возможно, не самый вдохновляющий элемент национальной модели, зато упоминание об этом дает повод для шутки: мы видим Гомера Симпсона в тоге, которому тут же стирают голову, заменяя ее на что-то более греческое. Затем появляются восточные славяне, которые основывают Киевскую Русь, государство, которое и Россия, и Украина считают своим предком. (Но делиться они не готовы). Славяне дерутся с однообразными полчищами врагов, а потом друг с другом.
Эта межславянская битва выглядит печально знакомой. Для Украины затянувшаяся война с поддерживаемыми Россией сепаратистами на востоке гораздо важнее, чем американский скандал с импичментом. В прошлом апреле Украина выбрала Зеленского, комика, чей предыдущий политический опыт ограничивается съемками в сериале «Слуга народа», в котором школьный учитель становится президентом, после того как случайно превратился в звезду социальных сетей. Зеленского избрали отчасти потому, что он обещал покончить с конфликтом и реинтегрировать сепаратистские регионы обратно в Украину. (Возможно, его избрание — знак того, что украинцам снова хочется смеяться.) Значительный элемент проекта Зеленского — продвижение более инклюзивной, плюралистической версии национальной идентичности. Порошенко, выходец с юго-западной Украины, баллотировался под лозунгом «Армия! Язык! Вера!» Зеленский же, напротив, родился на юго-востоке, в Днепропетровской области, и как у многих жителей восточной Украины, его основной язык — русский. (Кроме того, у него еврейские корни, хотя он и не выпячивает эту часть своей идентичности.) Чтобы его избрали, Зеленскому пришлось доказать свою верность украинскому языку: во время избирательной компании он выпускал юмористические видео, в которых изучал сложные украинские слова. Хотя он и одержал сокрушительную победу на выборах, его готовность пойти на компромисс с восточно-украинскими сепаратистами и Россией ради заключения мира, стала причиной острой критики со стороны большинства националистических групп украинского общества и сторонников Порошенко, которые делают все возможное, чтобы подорвать работу его преемника. Враги Зеленского любят изображать его пешкой России, готовой предать родную страну.
Несмотря на позитивную эстетику, в «Истории Украины» поднимается идея, более характерная для политики Порошенко, чем для политики Зеленского, и состоящая в том, что Украина определяется ее враждебностью к России. Скоростное путешествие по пантеону украинских политических и культурных героев, таких как казаки, странствующий философ-поэт Григорий Сковорода, национальные поэты Тарас Шевченко и Леся Украинка, приправлено рэп-выпадами против российских героев вроде Пушкина.
Нежные рисунки Даниленко настолько обезоруживают, что легко упустить более тенденциозные аспекты видео. Большевиков описывают как «чуму», которая представлена в виде зловещего похожего на птицу человека с серпом и молотом в руках — эффектная персонификация, которую, возможно, намеренно используют, чтобы замолчать участие украинского рабочего класса в революции. Ленин так нигде и не появляется, как будто недавняя кампания по «декоммунизации», в рамках которой по всей стране убирали памятники Ленину, распространилась также и на историю. Гитлер упоминается лишь мельком как одна из многих трудных проблем на фоне рассказа об украинцах, которые воевали «на два фронта» на западе Украины — против СССР и против нацистов. Последнее — довольно тонкая похвала националистическим движениям во время Второй мировой войны, характерная для официальной политики при Порошенко. Однако такая подача весьма спорна, поскольку эти группировки участвовали в этнических чистках, направленных против евреев и поляков. Больше всего поражает полное игнорирование истории этнических меньшинств Украины. Было бы интересно посмотреть, как гениальный Даниленко изобразил бы писателя Шолом-Алейхема, чьи рассказы на идише стали основой для мюзикла «Скрипач на крыше», или Исаака Бабеля, который обессмертил еврейскую Одессу.
Когда я разговаривала с Полежакой, он сказал, что, по его мнению, если бы такие мультфильмы начали на Украине выпускать раньше, «Московская империя бы давно пала, а Украина вернула себе все оккупированные территории». И добавил: «Наше дело правое, и Карфаген должен быть разрушен». Карфаген — это, конечно же, Россия. Воинственная позиция Полежаки едва ли гармонирует с призывом Зеленского к примирению. Но администрация Зеленского отчаянно нуждается в некоторой помощи в том, что касается патриотизма. В октябре вооруженные представители крайне правого движения «Азов» (организация запрещена в России), печально известного тем, что использует логотип, напоминающий вольфсангель, оккупировали Золотое, восточно-украинский город, откуда войска должны были уйти в рамках заключенного договора о прекращении огня. Члены «Азова» заявили, что останутся и будут защищать местное население вопреки приказам государства. Зеленский почувствовал себя вынужденным приехать туда лично, чтобы разрядить обстановку. На записи встречи с азовцами он выглядел очень нервно, как человек, который пытается избежать драки в баре.
«Я президент, а не какой-то лох!», — воскликнул он. Будучи комиком, Зеленский использовал маленький рост себе на пользу — например, в зарисовке, когда он изображал властного, но невысокого отца, который встречается с новым рослым бойфрендом дочери. Но на видео из Золотого кажется, что он взял на себя слишком много. Он продолжает предпринимать миротворческие усилия: в середине декабря он встретился с Владимиром Путиным, Ангелой Меркель и Эммануэлем Макроном в Париже, чтобы попытаться договориться о возможном решении, но дома его постоянно критикуют.
Когда анимационная история подходит к концу, по Украине начинает ползти серогубый Путин, толкая перед собой свой игрушечный танк и солдат, но украинский кулак отталкивает его назад. (Если бы это было так просто). В голубые небеса взлетает золотая птица и зрителям напоминают, что будущее Украины зависит от них. Даниленко завершает все оптимистичной картиной: за праздничным столом сидят, среди прочих, шахтер, пчеловод, священник, казак, женщина-полицейский и хипстер с лэптопом. Таков, по крайней мере, образ мира.
The New Yorker, США