Лондон ведет себя не по-джентльменски
Премьер Британии Тереза Мэй призывает Париж дружить против Москвы
Лондон и Париж должны продолжить совместное политическое давление на Россию по украинскому вопросу. С таким призывом премьер-министр Великобритании Тереза Мэй обратилась к руководству Пятой Республики в статье для французской газеты Le Figaro.
«Я не сомневаюсь, что мы вновь придем к согласию относительно того, чтобы продолжать оказывать давление на Россию в ответ на ее агрессивные и дестабилизирующие действия на востоке Украины и серьезное ухудшение гуманитарной ситуации, что мы недавно могли наблюдать», - цитирует ТАСС главу британского правительства.
На основании каких фактов она пришла к умозаключению, что эскалация в Донбассе как-то связана с Москвой, - не ясно. Мэй их не приводит.
Действительно, зачем? Ведь можно просто назначить «виноватого», не утруждая себя какими-то доказательствами. Что госпожа премьер-министр и провернула с ловкостью карточного шулера. А теперь еще хочет получить в союзники (правильнее было бы сказать, в сообщники) Францию.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: (статья) Латвия согласилась стать колонией СШАТем более в Лондон так кстати в пятницу с рабочим визитом прибыл французский коллега Мэй Бернар Казнёв. Которого новая «железная леди» британского кабинета – нет сомнений – будет «агитировать» за дружбу против Москвы.
Но в чем прямая выгода Великобритании от конфронтации с Россией, которую нынешняя политическая верхушка королевства так последовательно поддерживает? И сможет ли Мэй заручиться поддержкой Парижа в этом вопросе?
Эти вопросы «СП» адресовала ведущему научному сотруднику РАНХиГС, члену экспертного совета Российской ассоциации политической науки Сергею Беспалову:
- Действительно, формально эта статья приурочена к визиту в Лондон премьера Казнёва. Но цель ведь не в том, чтобы убедить нынешние французские власти оказывать давление на Россию в дальнейшем. Их, по большому счету, в этом убеждать не надо. Они и так поддерживают позицию достаточно жесткую, хотя и не настолько жесткую, как Великобритания.
Отношения между Россией и Францией за последние годы существенно ухудшились. Может быть, в большей степени даже на фоне сирийских событий, чем событий в Донбассе. Но это тоже повлияло на позицию Франции в отношении России в целом. И нынешние французские власти являются, конечно, сторонниками такого коллективного давления.
Но все же Тереза Мэй, мне кажется, имеет в виду то, что Франции совсем скоро предстоят президентские выборы, а вслед за ними выборы в Национальное собрание. И то, что на Западе (и в Европейском союзе, прежде всего, в Германии, и в странах англосаксонского мира, таких как Великобритания, США, Австралия), конечно, существуют опасения, что после этих выборов ситуация может измениться.
Отношение французских властей к России может стать иным, если победит Франсуа Фийон, у которого, несмотря на последние скандалы, сохраняются шансы на выход во второй тур. Либо - что, конечно, крайне маловероятно, но чем чёрт не шутит, - если победит Марин Ле Пен.
И в этом плане, скорее, Мэй обращается к французским избирателям.
«СП»: - Зачем? Хочет переубедить?
- Не так прямолинейно. Но с целью, чтобы они при голосовании, при формулировании своей позиции в ходе президентских и последующих парламентских выборах, в частности, принимали во внимание то обстоятельство, что давление на Россию необходимо для сохранения консолидированной позиции и для обеспечения коллективной безопасности Запада.
И в особенности, как мне кажется, адресатами этого послания являются потенциальные избиратели Марин Ле Пен. Ведь лидер «Национального фронта» известна как самый ярый евроскептик во французской политике. Как сторонник выхода Франции – по меньшей мере – из еврозоны, а, может быть, и из всего Европейского союза.
Ле Пен очень часто ссылается как раз на пример Британии. Она говорит: «Давайте действовать так же как англичане. Давайте думать о своих интересах. Ведь как не предрекали Британии серьезные проблемы после Brexit, но ничего плохого не случилось. Британская экономика чувствует себя вполне прилично. Никаких иных проявлений кризиса не видно».
Видеоврез (реклама)И учитывая эти постоянные апелляции Ле Пен к опыту Британии, статья Терезы Мэй может иметь некоторое значение. Расчет, прежде всего, видимо, на то, чтобы избиратели задумалась.
«СП»: - О чем?
- Марин Ле Пен, как известно, еще призывает к снятию санкций и к нормализации отношений с Россией. К тому, чтобы не возлагать на нее ответственность за события на Украине, по крайней мере, не на нее одну возлагать эту ответственность. А лидер той самой Британии, которую она постоянно приводит в пример, формулирует свою позицию совершенно иначе.
Видимо, расчет на то, чтобы воздействовать на избирателей, и тем самым немножко сузить электорат Ле Пен. Чтобы у людей возникли некоторые сомнения. И они либо вовсе не приняли участия в выборах, либо проголосовали за каких-то иных кандидатов.
Но отчасти, наверное, эта статья адресована и избирателям Франсуа Фийона, который, хотя и не так жестко, - но выступает за налаживание отношений с Россией.
Но главное, повторяю, нынешние французские власти убеждать в чем-то не имеет особого смысла. Во-первых, им осталось всего два-три месяца – потом во Франции будет новый президент и новая администрация. А во-вторых, они и так вполне себе встроены в эту антироссийскую коалицию.
Расчет исключительно на то, чтобы повлиять на результаты президентских выборов и выборов в Национальное собрание. И в некотором смысле ослабить позиции конкретных кандидатов в президенты (в большей степени Марин Ле Пен и в некоторой степени Франсуа Фийона), которые выступают против односторонней антироссийской позиции Франции, которую она сейчас занимает.
«СП»: - Почему Лондон так заинтересован в обострении отношений с Москвой? Та же Мэй не видит очевидного, но видит то, чего на самом деле нет...
- Как известно, Великобритания была одним из инициаторов политики давления на Россию, наряду с США – я имею в виду прежнюю администрацию Обамы. И в нынешних условиях признать, что не Россия виновата, что давление на нее, во-первых, не оправдано, а во вторых, просто непродуктивно, это значит, признать ошибочность политики, проводившейся на протяжении, по крайней мере, трех предшествующих лет. Пусть другим правительством, но правительством той же самой Консервативной партии Великобритании.
Признавать свои ошибки - это ронять свой политический вес. Давать повод оппозиции для критики и ослаблять свои внутриполитические позиции. Это – первый момент.
Второй момент. Совершено понятно, что традиционно Англия являлась наиболее последовательным, наиболее жестким оппонентом России в Европе. За исключением отдельных исторических периодов, в целом эта линия прослеживается. Отношения России с англосаксонским миром и в эпоху Императорской России, и в советский период, и в постсоветский, складывались, как правило, хуже, чем с континентальной Европой. И определенная инерция здесь имеет место.
Но, конечно, решающее обстоятельство здесь заключается в другом.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: (статья) МИД РФ и Вася «Киллер» показали ВВС красную карточку«СП»: - Поясните.
- После Brexit аргументы о необходимости единой внешней политики и консолидации ЕС перед лицом (вымышленной, конечно, но рисуемой прессой и политиками западными) «российской угрозы» для Британии уже неактуальны. Этим, скорее, можно объяснить политику нынешних германских властей.
Но Великобритания очень заинтересована в укреплении НАТО. В том, чтобы по этой линии сохранить свое влияние на европейские дела. Свой вес в европейской политике. И в этом смысле, конечно, как консолидирующий фактор необходима некая «общая угроза». Традиционно на роль этой «общей угрозы» для Европы никто лучше, чем Россия не подходит.
Угроза исламского терроризма, она где-то далеко и недостаточно масштабна – такова их логика. А Россия – традиционный противник. Она рядом... Такая большая... И как бы продвигается...
Хотя, на самом деле, за последние два с половиной десятилетия именно НАТО продвинулось к нашим границам.
Но чтобы сохранить НАТО, укреплять блок, обеспечивать для Североатлантического альянса какую-то миссию, такая антироссийская позиция в высшей степени отвечает и интересам британских властей.