Пензенские реставраторы узнают, что скрывает пыль времен
Многие шедевры живописи веками хранят свои секреты. Пока их не коснется рука реставратора
В рентген-кабинет одной из пензенских больниц бережно занесли необычного пациента. Врач с удивлением смотрел на его точеный профиль, мягкие волны кудрей, полуобнаженный торс и древнюю книгу, которую тот держал в руках. Но еще изумительнее было то, что позже удалось разглядеть на черно-белом снимке.Под слоем краски
Пациентом этим был Иоанн Богослов. Как оказалось, его изображение на полотне неизвестного итальянского художника XVII века (из собрания Пензенской картинной галереи) несколько столетий хранило секрет.
Под доступной глазу живописью мы увидели совсем иной вариант картины. На ней Иоанн смотрит в другую сторону. И выражение лица у евангелиста вовсе не такое кроткое и безмятежное… Видимо, изначальный замысел художнику пришлось поменять в процессе работы.
Секрет удалось узнать благодаря тому, что краски содержат металлы, которые по-разному поглощают рентгеновские лучи. Так под верхним слоем обнаружилось еще одно изображение. Вот такие загадки сегодня раскрывают с помощью достижений медицины реставраторы.
Прикосновение к шедеврам
В Пензе представителей этой профессии можно буквально пересчитать по пальцам одной руки. Ольга Карасева — в их числе. Она работает в картинной галерее имени Савицкого, спасая для будущих поколений шедевры живописи. Нам удалось побывать в ее мастерской. Как же тут интересно! Картины, перед которыми посетители благоговейно замирали в залах, здесь можно рассмотреть под микроскопом или под ультрафиолетом. А вот и инструменты, с помощью которых их «реанимируют», — набор чем-то напоминает операционный.Кстати, профессия реставратора сродни профессии врача. «Лечить» шедевры Ольга училась в Российской академии живописи имени Глазунова. Главный принцип реставратора, как и в медицине, — «не навреди».
После академии Ольга долгое время работала в Государственном НИИ реставрации в Москве. У нее была возможность прикасаться к шедеврам из самых известных галерей страны. И все же она вернулась в Пензу. Почему?
— Потому что я здесь родилась и здесь нужен мой труд. Я очень люблю нашу картинную галерею. В ее собрании — уникальная коллекция полотен, — улыбается Ольга Константиновна.
Работа над одним может занять несколько недель, месяцев или даже лет. Потому что ювелирная — продвигается миллиметр за миллиметром.
— Картина — как слоеный пирог. Ты изучаешь структуру холста, грунта, красочного слоя, лака, — объясняет реставратор. — И в XVIII–XIX веках часто одно изображение писали поверх другого или же использовали холст с двух сторон. Так, например, созданы многие картины Ивана Горюшкина-Сорокопудова.
Не с первого раза открываются тайны
Сейчас на подрамнике в мастерской — всем известный «Портрет сестер Араповых» Ивана Макарова. Эта картину очень просили на большую выставку художника в Саранск. Перед этим надо было ее отреставрировать. Планировали уложиться в два-три месяца.
— Не получилось! Нас ждал сюрприз. Оказалось, картина покрыта не лаком, а клеем. И работа по очистке затянулась на долгие месяцы, — рассказывает Ольга Карасева. — Сделал ли так сам художник или это были первые реставрации? Нам еще предстоит разгадать эту загадку.
Под ультрафиолетовой лампой мы разглядываем клеевую прослойку. Часть картины уже освобождена от нее. Там подлинные цвета красок проступают ярче. Также обнаружилось, что картину когда-то уже реставрировали — на ней был прорыв, закрытый «заплатой».
Как это случилось, неизвестно. Раньше записи в галереях не вели. Это сейчас на каждую картину заполняется реставрационный паспорт, в котором прописываются мельчайшие детали.
— Чтобы через несколько десятилетий, когда шедевру может вновь понадобиться помощь, другой специалист знал, что и где сделали его предшественники, — объясняет Ольга Константиновна.
Реставратор признается, что очень любит раскрывать секреты живописи. На рентгене побывала и картина Диаза де ла Пенья «Всадник в аллее». И под ней тоже есть другое изображение. Так технологии позволяют погрузиться в творческие искания признанных мастеров кисти.
Возвращение Спасителя
В руки реставратора попадают не только картины, но и христианские реликвии. Одна из них — плащаница с изображением Христа. Ее нашли в ужасающем состоянии на чердаке одного из частных домов, где она пролежала долгие десятилетия. Черная от пыли, края превратились в лохмотья, полустертый лик избороздили глубокие морщины — такое ощущение рождала растрескавшаяся краска.
Ольга показывает, как поэтапно преображалась плащаница. Заказчик передал обновленную реликвию в один из пензенских храмов.
Часто Ольге Карасевой приходилось спасать древние иконы, в том числе из легендарного храма в Нижнем Аблязове и из взорванного Спасского собора.
Реставраторы обычно записывают, от чего пострадало произведение искусства. Так вот, одну из икон во время богоборчества с размаху ударили топором. Страшный проруб бережно восполнили слоем мелких опилок, укрепили основу, восстановили краски.
Удалось вернуть к жизни и редкий образ Божией Матери, написанный на холсте.
Ольга говорит, что лучший результат ее работы — когда этой самой работы не видно.
— Когда прикасаешься к шедевру, чувствуешь колоссальную ответственность. Ошибиться нельзя: ты должна сохранить его для потомков, — признается Ольга. Я всегда приступаю к работе с волнением: какие тайны на этот раз откроются? Так, картину с изображением Иоанна Богослова после реставрации хотелось бы отправить в Пушкинский музей для детального изучения. Ведь там работают профессионалы экстра-класса, специализирующиеся именно на итальянской живописи XVII века. Есть предположение, какой известный художник может быть ее автором.
Выбор энтузиастов
Реставратор — профессия, можно сказать, штучная. Кто придет на смену нынешним профессионалам?В Пензенском художественном училище тоже готовят реставраторов. Группы маленькие. Так, на четвертом курсе всего восемь человек. Одна из них — Юлия Ванина. Несмотря на молодой возраст, уже многого достигла в профессии. Потому что бесповоротно в нее влюблена.
— Честно скажу: по профессии собираются работать немногие. Это очень сложный, кропотливый труд, который не слишком хорошо оплачивается, — признается Юлия. — Но я испытываю от него огромное удовольствие.
В качестве дипломной работы Юлии доверили реставрировать одно из сокровищ картинной галереи — полотно Отто Брандта «Дети с птичьим гнездом», написанное в XIX веке.
Мы с фотокором наблюдаем, как тонкие пальцы Юли впервые снимают с подрамника холст. Она бережно вынимает гвоздики, которыми закреплен материал, специальным инструментом. Мы замираем: пыль веков легким облачком поднимается над картиной. Под микроскопом хорошо видно, что картина также содержит низлежащий слой красок. Неужели и у нее «двойное дно»?
Пока одни спасают, другие покушаются...
Реставраторов очень настораживают сводки новостей. Только за прошлый год — два акта вандализма в отношении мировых шедевров. «Подсолнухи» Ван Гога в Лондонской национальной галерее облили томатным супом, а «Стога» Клода Моне в Потсдаме забросали картофельным пюре. К счастью, обе картины были под защитным стеклом.А вот история «Данаи» Рембрандта куда печальнее. В 1985 году сумасшедший посетитель Эрмитажа облил ее серной кислотой. Изображение вспенилось, пошло потеками — кислота разъела краску. Говорят, что реставраторы плакали, когда увидели, что случилось с картиной.
— «Данаю» спасло только то, что Рембрандт долгие годы совершенствовал свою работу, накладывая слой за слоем, кислота уничтожила не все, — объясняет Ольга Карасева.
Реставрация длилась 12 лет. Картина, хоть и поврежденная, вернулась в экспозицию музея.
Сам Пушкин бы доверил кошелек
Пензячка Ольга Николаевна Попова — тоже реставратор. Она работает с тканями.В основном это народные и сценические костюмы, а также личные вещи знаменитых людей. Сегодня она восстанавливает предметы из собрания областного краеведческого музея, являясь его штатным сотрудником.
Мы рассматриваем ее последние работы: мордовские гайтаны (плетеные веревочки, на которые вешали крест), татарские сапоги, мордовский свадебный головной убор. «До» и «после» впечатляют. Нечто похожее на старую тряпку превращается в оригинальную вещь.
— Профессия сама меня нашла, — рассказывает Ольга Николаевна. — Я отучилась на историческом факультете в Пензе, а потом уехала в Санкт-Петербург. У моей подруги мама работала там же в реставрационном центре. Я посмотрела, что она делает, и загорелась: тоже так хочу!
Позже получила профильное образование на факультете музейного дела.
— В работе с тканями есть своя специфика. Их труднее хранить веками. Но мне попадались уникальные образчики. Например, я реставрировала стихарь с золотым шитьем, созданный в XIV веке. А самым древним предметом, прошедшим через мои руки, был льняной волосник — женский головной убор с мешочком для косы. Найден в захоронении первого тысячелетия до нашей эры.
— Не страшно прикасаться к такой древности? — удивляюсь я.
— Нет. Ведь если ничего не делать, вещь точно будет утрачена, — рассуждает реставратор.
Ольга Николаевна может несколько месяцев не разгибая спины сидеть над какой-нибудь деталью костюма, очищая и укрепляя каждое волокно, бережно относясь к каждой мелкой бусинке. Так, недавно ей довелось работать над фрагментом иконы Успенской Богородицы, украшенным бисером.
С удовольствием реставрировала она и костюмы из фильмов, предоставленные киностудией имени Горького для экспозиции нашего краеведческого музея. (Их и сегодня можно там увидеть.)
Одной из самых больших исторических работ была реставрация части убранства царской ложи в Большом театре.
— Это был большой коллективный труд, — подчеркивает Ольга.
Одной из вещей, при прикосновении к которой она испытывала трепет, стал кошелек, принадлежащий Александру Сергеевичу Пушкину (из Пушкинского музея).
Объект уже реставрировали в 70-е годы прошлого века, покрыв клеем, чтобы сохранить материал. Но с годами клей пожелтел и потрескался. Надо было спасать экспонат! К счастью, реставраторам удалось справиться с задачей.
— Моя работа безумно интересная, ведь никогда не бывает двух одинаковых вещей. Но есть и минусы — профессиональный риск. Это заболевания органов дыхания, ведь вещь буквально пропитана пылью веков, — признается Ольга Николаевна. — Она, конечно, для нас священна, но вредна для здоровья. И все же свою работу я бросать не хочу.
Посмотреть воочию на работу реставратора, узнать о секретах, которые скрывают известные картины, сегодня можно на специальной экскурсии в мастерскую Пензенской картинной галереи. Экскурсии проводятся по предварительной записи. Расписание уточняйте на сайте галереи.