Еще раз о том, как сработало русское золото в Стамбуле в 1686 году
Через год была предпринята повторная попытка.
23 ноября 1685 года царский посол выезжает из Мрсквы, везя с собой царские грамоты в Царьград. Отметим это: царский посол везет царские грамоты. Это стоит помнить, чтобы не так сильно обвинять нынешние светские киевские власти в том, что они обратились в Константинополь за автокефалией для своей церкви. А вот чего не везли московские послы в Стамбул в 1686 году – они не везли грамоты собственно украинского духовенства с просьбой о своем переподчинении.
16 марта посол приступает к своей работе (сначала в Адрианополе). И первое следствие его приезда – отставка Вселенского патриарха.
Правда, сам посол об этом не знает. Он еще не знает, что ключевая фигура переговоров – великий визирь Сары Сулейман-паша. Свой пост он занял недавно: неудачная военная кампания 1685 года привела в отставке предыдущего визиря, и 18 ноября 1685 этот пост занял он (ненадолго - до сентября 1687 года).
Новому визирю нужны новые, свои люди. И, конечно, по хорошо знакомой нам традиции, он торопится должность конвертировать в деньги.
Среди средств заполнения дыры в личном или государственном бюджете визиря уже двести лет значилось выставление должности патриарха на торги.
Патриарха Царьградского зовут Иаков. Но встретиться с ним послу не удается. Оба патриарха (Константинопольский и Иерусалимский) боятся с ним встречаться. Но от их сотрудников посол получает подсказку: надо сначала зайти к визирю.
23 марта он получает аудиенцию у визиря. Однако Никита Алексеев не желает «бусурманина» посвящать во внутрицерковные разборки. На переговорах он ведет речь о межгосударствных отношениях. Про высокие межпатриаршие отношения – ни слова .
Поскольку московский посол уже побывал у визиря, то и Иерусалимский патриарх Досифей больше не боится встречи с ним, и тут же, вечером 23 марта, сам встречается с ним.
Узнав московскую просьбу, Досифей резко против нее возражает. Но, похоже, не ограничивается возражением. «Визирю каким-то образом стало известно содержание разговора Никиты с патриархом Досифеем (либо разговор был подслушан, либо о нем доложили переводчики, или же, что вероятнее всего, сам патриарх Досифей)» (Свящ. Михаил Желтов. Комментарий к документам // Воссоединение Киевской митрополии с Русской Православной Церковью. 1676–1686 гг. Исследования и документы. с.858).
Среди тем беседы посла с Досифеем – Киевская проблема и, конечно, он сообщает, что «патриарху Констянтинополскому прислано великих государей жалованье» .
Итак, визирь знает, что в его городе находится «богатенький Буратинка» с целым состоянием. Он знает, что это состояние должно быть передано местному патриарху взамен на определенную услугу с его стороны. Задача визиря – получить эти деньги себе. Отобрать их у москвича нельзя (дипломатический скандал и ненужная война).
Но эти деньги можно взять у патриарха. Для этого нужно, чтобы патриарх московские деньги принял и чтобы он их тут же и с охотой отдал визирю.
В наличии есть патриарх Иаков. Он уже патриарх, и потому необходимости и желания делиться деньгами с визирем у него не может быть. Кроме того, он уже отказал предыдущему московскому посольству. Значит, надо устроить смену патриарха. На место Иакова должен придти тот, кто готов эту перемену проплатить. Нет, если бы у кандидата эти деньги уже были в наличии – он бы и купил патриарший трон еще раньше.
А если у кандидата денег в наличии нет – он должен взять их в кредит. То есть пусть он станет патриархом бесплатно, но под обещание уплатить «взнос» чуть позже. И уже пользуясь своим патриаршим статусом быстро найдет деньги для этого.
Значит, нужен такой кандидат, который сможет а) принять московское предложение, б) получить за это московские деньги и в) передать их визирю.
И вот уже 25 марта, через день после якобы конфиденциальной беседы посла и патриарха Иерусалимского Досифея, к послу приходит вестник с сообщением, что в Адрианополь (реальную резиденцию султана) из Стамбула приехал Дионисий, уже трижды бывший константинопольским патриархом и трижды отставленный. Приехал он по вызову нового визиря, чтобы вновь получить патриаршество (это произойдет 7 апреля).
"Приехал он для того, чтоб везирь учинил ево по-прежнему патриархом в Царьгород, и естли, де, ево учинят по прежнему патриархом, то, де, он для жалованья царского величества такую отпустителную грамоту на Киевскую митрополию даст, потому что посулил он везирю от того многие мешки дать" . «Мешки», полагаю, тут значит «кошельки с монетами».
Патриарха Иакова немедленно отправляют в отставку и 7 апреля Дионисий вышел из своей третьей отставки и уже в четвертый раз (из пяти) занял патриарший престол.
«И патриарх (иерусалимский Досифей) говорил, везирь, де, ныне учинил в Царьгороде на патриарше Ияковлево место прежняго патриарха Дконисия, и кафтан на него везирской надели апреля в 7 день» .
То, что Дионисий уже трижды был патриархом, означает, что он не наивный новичок и прекрасно понимает реальные мотивы принятия решений Высокой Портой.
Так приезд московского кошелька в Стамбул приводит к отставке патриарха Иакова и к назначению патриарха Дионисия; причем условием его назначения уже является его согласие на подарок Москве. Он получает пост для оформления решения, уже принятого визирем.
Царьградские патриархи в ту пору не были вполне самостоятельными правителями церковных дел. Константинопольский синод османского периода это террариум единомышленников. Есть масса желающих занять патриарший престол. У некоторых из них уже есть опыт его покупки. И есть выход на правящий Диван. Любой поступок патриарха может вызвать донос от своих же (Местный грек пояснил московскому послу: «Того дела не может патриарх без везирского указу учинить для того, что ему то дело совершать, созвав митрополитов, и ис тех, де, митрополитов есть ему друг и недруг. И как он то дело без везирского указу учинит, то, де, из тех митрополитов кто ни есть объявит везирю, что Костянтинополский патриарх ныне списывался с Москвой, то, де, ево, патриарха, тотчас казнят, и для того без везирского указу того дела учинить невозможно»).
Противоядие от этого найдено: гласность и коллегиальная ответственность. Гласность – в смысл постоянное согласование всех своих шагов с визирем. А коллегиальная ответственность – оформление всех значимых решений подписями всех членов синода. То есть дело не в том, что турки требовали согласований (наподобие того, как это делал советский Совет по делам религий). А в том, что безопаснее для патриарха было самому доложить некое дело визирю, чем дожидаться пока о нем в невыгодном для патриарха свете доложит визирю кто-то из митрополитов.
Итак, только что в четвертый раз ставший патриархом Дионисий зависел от визиря.
Патриархи отказались встречаться с московским послом до того, как тот встретится с главой турецкого правительства.
Уже на следующий день после «интронизации» Дионисия визирем, 8 апреля, в старой османской столице Адрианополе (Эдирне) посол вновь встретился с визирем. «Везирь говорил, призовет, де, он патриарха к себе и прикажет ему, что царскому величеству надобно… И потом подносили лимон, вареной в сахаре, и кагве, и шербет в чашках» .
11 апреля следует встреча посла и Дионисия.
Патриарх внятно говорит: «везирь, де, ему поволил у него, Никиты, царскую гармоту принять и к ним, великим государем, против их, царского величества, прошения исполнить, и писать» . Он только поясняет, что здесь, в Адрианополе, у него нет под рукой митрополитов, поэтому синод он сможет созвать чуть позже в Стамбуле.
2 мая на новой встрече визирь говорит послу: «И везирь говорил, что он патриарху сам приказывал,чтоб он учинил все по воле великих государей» .
Для нашей темы важно отметить: мусульманский визирь приказывает передать митрополию, и патриарх ссылается именно на его приказ (поволение).
И в итоговом послании патриарха Дионисия московским царям есть намек на его вынужденность мусульманским внешним насилием: "еже и величайшее и державнейшее царствие, владеющее нами, повелева".
Впрочем, все было по согласию. Получив московские деньги, патриарх Дионисий передал их визирю - ибо он обещал ему отплатить за свое патриаршество еще до своего назначения.
То есть патриарх Дионисий продал Киевскую митрополию Москве для того, чтобы на эти деньги купить свое патриаршество. Для этого он патриаршество взял "в кредит", который и выплатил московскими деньгами.