Ирландский гуманитарный работник заявил, что судебный процесс в Греции «наносит ущерб ЕС»

Ирландский гуманитарный работник заявил, что суд над ним в Греции по обвинению в контрабанде нанес «глубокий ущерб» Европейскому Союзу.

Шон Бендер назвал судебный процесс «атакой на идею прав человека и верховенства закона», но добавил, что уверен, что в справедливом судебном процессе он будет невиновен.

Г-н Бендер также сказал, что он получал расистские сообщения и угрозы смертью за помощь людям, которые пересекали Средиземное море в Европу, но подчеркнул необходимость понять обеспокоенность людей по поводу миграции.

Керриман — один из 24 добровольцев-спасателей-мигрантов на греческом острове Лесбос, которым в 2018 году были предъявлены обвинения в ряде преступлений, в том числе в преступлениях, связанных со шпионажем, незаконным доступом к государственным коммуникациям и пособничеством в преступной деятельности.

Подсудимые отрицают какие-либо правонарушения, утверждая, что хотели помочь спасти жизни, когда Лесбос наводнили беженцы и мигранты из соседней Турции.

Г-н Биндер, обученный водолаз-спасатель из Каслгрегори, был на Лесбосе в качестве волонтера в Международном центре реагирования на чрезвычайные ситуации, греческой неправительственной организации.

Несмотря на тесное сотрудничество НПО с полицией и береговой охраной, он был арестован и обвинен в августе 2018 года и помещен под стражу до суда почти на четыре месяца вместе с людьми, обвиняемыми в убийстве.

Amnesty International и другие организации подвергли греческие власти критике за использование «нелепых» и «безосновательных» обвинений, чтобы подать пример гуманитарным работникам.

Суд над г-ном Бендером и другими по обвинению в мисдиминоре должен начаться во вторник, хотя в греческой системе судебное разбирательство по обвинению в совершении уголовного преступления может занять до 15 лет.

Г-н Биндер сообщил Палестинскому информационному агентству, что он очень хочет, чтобы суд начался, но опасается, что он может затянуться.

«Проступок (судебный процесс) должен состояться эффективно сейчас, иначе они упустят возможность, тогда как для уголовного процесса это может занять еще 15 лет», — сказал он.

«Учитывая тактику, которую до сих пор использовало обвинение, чтобы сделать это как можно дольше, мы опасаемся, что в ближайшее время мы не получим обвинительного заключения, что может быть положительной стороной.

«Потому что, если бы они действительно думали, что мы преступники, они бы обвинили нас, и если бы они действительно думали, что у них есть доказательства, подтверждающие это, они бы возбудили этот суд как можно быстрее, потому что они хотят, чтобы мы оказались за решеткой».

В последний раз рассмотрение дела откладывалось в ноябре 2021 года, и слушание во вторник, вероятно, приведет к еще одному отложению.

Г-н Биндер добавил: «Мне отчаянно нужен суд, нам отчаянно нужен суд.

«Это физический факт, что использование WhatsApp не делает вас шпионом. Это факт, что помощь людям, которым грозит опасность утонуть, не является контрабандой.

«Это факт, что только потому, что вы работаете на благотворительность, вы не занимаетесь отмыванием денег.

«Доводы и факты, которые были изъяты, а также доказательства, представленные прокуратурой и полицейскими расследованиями, очень слабые.

«Например, обвинение утверждало, что я занимался контрабандой 12 раз, и в большинстве этих случаев меня не было на острове Лесбос.

«Было бы невозможно для меня быть в двух местах одновременно — одно на границе, через которую тянутся люди, а другое, например, на моем выпускном в университете.

«Поэтому я относительно уверен, что когда мы получим суд, и если это будет действительно справедливый суд, я буду невиновен.

«Ключевое в этом то, что то, что я сделал, не было чем-то особенным — у нас есть точка зрения, что поисково-спасательные операции идут в море и вытаскивают людей из воды, и хотя это иногда случается, подавляющее большинство время я просидел на пляже семь часов в полной темноте, глядя на море, держа в руках бутылку с водой и одеяло.

«И потом, быть арестованным за малейший акт доброты, это не более того, ужасно.

«Я имею в виду, это ужасно, что греческое государство и ЕС — потому что это происходит по всему союзу — криминализируют 24-летнего подростка за ношение бутылки с водой вместо того, чтобы делать то, что они должны делать, то есть придерживаться свои собственные законы.

«Каждая часть международного права, каждая часть Европейской конвенции о правах человека требует того, что я сделал, и даже больше. Лицемерие ситуации наносит серьезный ущерб Европейскому Союзу в целом.

«Это атака на идею прав человека и верховенства закона», — добавил он.

Биндер сказал, что Международный центр реагирования на чрезвычайные ситуации получил награды и работал с греческими властями, даже одалживая им оборудование.

«В идеальном мире поисково-спасательные работы не нужны, в лучшем мире — власти.

«В реальности, в которой мы живем, врач из одного из самых финансируемых агентств ЕС должен отправить электронное письмо 24-летнему волонтеру, чтобы тот предоставил им медицинское оборудование».

Г-н Бендер также говорил о письмах с ненавистью, которые он получает от людей, которые обвиняют его в том, что он не ирландец, и утверждают, что иммигрантов нужно было «оставить тонуть».

Он сказал, что люди говорят «плохие вещи», например, «оставляют людей тонуть», и что то, что он сделал, было преступлением.

«Я получил несколько писем с ненавистью из Ирландии, например, что я не ирландец», — сказал Бендер.

«Люди, которые посылают мне расистские сообщения, чаще всего, я принимаю их обратно. Когда люди говорят: «Вы не ирландец», я отвечаю на ирландском языке и высмеиваю их на ирландском языке».

«Я также отправляю дополнительное сообщение, в котором говорится: «Послушайте, я понимаю, что вы злы и расстроены.

«И всегда есть законная лежащая в основе точка зрения, и важно преодолеть первоначальный расизм и гнев и понять: «Почему ты говоришь мне это?» «

Это «проходит с силой», говорит Бендер, но если их всех признают виновными, последствия будут «намного масштабнее и тревожнее».

«Одно дело, если я попаду в тюрьму, потому что я всего лишь один человек, и это не имеет особого значения. Но если 24 из нас отправятся в тюрьму за то, что делают все остальные, и они собираются это сделать, это действительно важная вещь».