Все практические вопросы российско-белорусских отношений могут быть решены только после политического решения об углублении интеграции
К переговорам Путина и Лукашенко в Сочи. Об особенностях информационного сопровождения углублённой интеграции
«За эти 20 лет сделано немало. Это известно», – заявил 7 декабря президент Республики Беларусь (РБ) Александр Лукашенко на встрече в Сочи с президентом Российской Федерации (РФ) Владимиром Путиным, оценивая итоги подписания 20 лет назад Договора о создании Союзного государства РФ и РБ.
Однако «немало» – это сколько, если говорить не общими словами, а конкретно? И «известно» кому? Широкой белорусской и российской общественности? Так нет же.
В досье, опубликованном к 20-летию договора государственным информационным агентством БелТА, упомянуто, что «за годы существования Союзного государства были реализованы и продолжают осуществляться десятки программ», но составители досье не сумели назвать ни одной союзной программы в области экономики. Не сумели, потому что их нет?
А ведь каждый политик, в отличие от демагога, знает или догадывается, что слова и дела нужно приводить в соответствие. Рано или поздно.
Что такое углублённая интеграция Республики Беларусь и Российской Федерации? Это, прежде всего, реальная интеграция, интеграция на деле, координирующая в ясно обозначенной перспективе ресурсные, производственные, торговые и прочие системы жизнедеятельности двух стран, народы которых говорят и мыслят на одном – русском – языке, принадлежат к одной цивилизации, являются, по сути, одним народом. Углублённая интеграция – это уход от межеумочного состояния, язвительно определяемого «критически мыслящей» белорусской интеллигенцией как «вялые ритуальные пляски госбюрократии двух стран вокруг экспортной нефтегазовой трубы и «дорожных карт», которые в любое время суток готовы на 70-90%, однако почти никогда не выполняются». Углублённая интеграция – это необходимость перехода от пожеланий и бумажных деклараций к практическому делу. Это, наконец, необходимость положить конец той двусмысленности, которая позволяет аналитикам Rand Corporation рассматривать сегодня одну часть Союзного государства (Белоруссию) как… «самое эффективное средство давления» на другую его часть (Россию). Приехали, что называется.
…Оппозиционные белорусские СМИ с удовлетворением отметили приуроченное ко дню переговоров Путина и Лукашенко информационное сопровождение. 7 декабря в центре Минска появились группы протестующих (по одним оценкам, несколько десятков, по другим – несколько сотен человек) с плакатами: «Нiякай iнтэграцыi», «This is not integration, this is occupation» (для кого и для чего русскоговорящие протестующие в Минске выставляли перед камерами плакаты, написанные по-английски, читатель сообразит без меня). На второй день этой «народной» акции, 8 декабря, добавились и такие плакаты: «Не дамо паутарыць сцэнар Крыма!»
Никаких иных признаков информационного сопровождения сочинских переговоров (в поддержку углублённой интеграции РБ и РФ) обнаружить в эти дни в Минске не удалось.
Протестовавшие в Минске, как сообщила «Хартия 97», передали в посольство РФ свою резолюцию, где «предупредили страну, которая ведет агрессию против соседей, что Беларусь не пойдет ни на какие соглашения, несмотря на любую позицию Лукашенко, и что белорусы будут до конца биться за свою независимость и суверенитет». Это заявил лидер движения «Разам» («Вместе») Вячеслав Сивчик. Недавно Сивчик ездил в Литву поминать польских мятежников, взбунтовавшихся против России в 1863-1864 гг. «Я убежден, что мы должны помнить про восстание, которое объединило народы Междуморья в борьбе с российским империализмом», – говорит он.
О том же (о независимости от России, о «борьбе с российским империализмом») продолжает твердить другой белорусский оппозиционер Андрей Санников, организатор гражданской кампании «Европейская Беларусь»: «Независимости Беларуси грозит реальная опасность. У нее два имени – Путин и Лукашенко. Это опасность не исчезнет, пока и тот и другой при власти».
Вроде бы давно отыгранные фигуры. Таких, как Сивчик и Санников, в Белоруссии ничтожное меньшинство, но их продолжают употреблять для создания в СМИ видимости мощной информационной лавины («нiякай iнтэграцыi»!). И что этой шутовской «лавине» противостоит? А практически ничего – как в РБ, так и в РФ.
Тем временем не шутовской, а действительный белорусский национализм, который стал системным, захватил белорусские правящие круги и не мог бы существовать без прямой поддержки президента, зреет, но пока осторожно держится в тени.
«Позвольте!» – воскликнет тут простодушный читатель. Так ведь Александр Григорьевич тоже за независимость. Он же говорит: «Для нас суверенитет – это святое». В чём же тогда разница между властью и оппозицией в Белоруссии? Действительно, в чём?
Разница есть. После ноябрьского визита Лукашенко в Австрию белорусский оппозиционер Павел Усов, осевший в Варшаве и возглавивший там при содействии польских властей Центр политического анализа и прогноза, определил эту разницу так: «Лукашенко всегда будет чужим в Европе… Для того чтобы Беларусь смогла повернуться к Европе, необходимо избавиться от Лукашенко».
А теперь самое интересное в демонстрациях, проведенных в Минске 7-8 декабря и раздутых белорусскими СМИ до размеров события. Интернет-издание Naviny.by подчёркивает: «Примечательно, что милиция акцию не разгоняла и вообще вела себя почти галантно. Накануне оппозиционных лидеров не стали изолировать под надуманными предлогами, как это не раз практиковалось ранее. Павел Северинец, один из организаторов протеста, сделал в «Фейсбуке» вывод, что «на этом этапе власть сама заинтересована в массовых выступлениях за независимость 7 декабря» [выделено мною. – В.М.] Неужто и впрямь заинтересована в демонстрациях с лозунгами «This is not integration, this is occupation»? Тогда это действительно «примечательно».
20 декабря состоится следующая встреча В. Путина и А. Лукашенко в Санкт-Петербурге. Это значит, что главное предложение российской стороны остаётся на столе переговоров. Состоит это предложение в том, что все практические вопросы российско-белорусских отношений (нефть, таможня, сельское хозяйство, газ по цене «как в Смоленской области» и т. д.) могут быть решены только после политического решения об углублении интеграции, задержавшегося на два десятилетия. Никаким иным, кроме как политическим, это решение быть не может. И принято оно будет главами двух государств. Тогда и возникнут «равные условия», о которых говорил в Сочи Лукашенко. Ни широко разлетевшаяся фраза белорусского президента «на хрена нам этот союз», ни его высказывания по адресу России в выступлении перед депутатами Национального собрания ничего здесь принципиально не меняют.
Владимир Максименко, ФСК