«В нем есть бандитский шик». Кем на самом деле был Валентин Катаев

Мало кто знает, что Катаев был автором сценариев десятков фильмов.

Для кого-то он — автор повестей «Белеет парус одинокий» и «Сын полка», которыми зачитывались советские подростки. Для других — автор милых сказкок. Для третьих — создатель лиричных мемуаров «Алмазный мой венец» о тех, кто творил тот невероятный Серебряный век.

Но когда 28 января 1897 г в Одессе появился на свет мальчик, которому дадут имя Валя, родители — Петр и Евгения Катаевы — даже не представить не могли, какое блестящее будущее ожидает их сына.

Оборванец с умными глазами

Надежда Мандельштам писала: «Осип хорошо относился к Катаеву: "В нем есть настоящий бандитский шик", — говорил он», — Это был оборванец с умными живыми глазами, уже успевший «влипнуть» и выкрутиться из очень серьезных неприятностей. Из Харькова он ехал в Москву, чтобы ее завоевать. Было это в 1922 году. В качестве «злободневного» юмориста с 1923 г. он стал писать для газеты «Гудок», других изданий. Подписывался псевдонимами «Старик Саббакин», «Ол. Твист», «Митрофан Горчица».

Катаев называл себя ровесником века, сыном революции и был одинаково успешен в самых разных жанрах. Пожалуй, Катаев — один из немногих писателей, ярко проявивших себя практически во всех литературных ипостастях. Для детей он написал сказки — «Дудочка и кувшинчик» «Цветик-семицветик», «Сын полка», повесть «Белеет парус одинокий». Борясь с мещанством, создал повесть «Растратчики», комедию «Квадратура круга». Написал немало пьес для театра. Основал и был главным редактором с 1955 по 1961 годы журнала «Юность».

«Нужен Федерико Феллини»

Мало кто знает, что Катаев был автором сценариев более чем 20 фильмов. Сын писателя рассказывал, что отцу больше всего нравилась первая экранизация повести «Белеет парус одинокий» и «Волны Чёрного моря», поставленные по четырём его романам. Также Катаев предположил, что неплохо бы «экранизировать повесть "Кубик", но для этого нужен Федерико Феллини»

Именно Катаев был одним из авторов сценария знаменитой картины «Цирк», снимавшейся на «Мосфильме». Помимо него, над сценарием работали Илья Ильф и Евгений Петров. Петров на самом деле был никаким не Петровым, его настоящая фамилия — Катаев, Валентину он приходился младшим братом. Но поскольку в литературе уже существовал и даже успел стать знаменитым один Катаев, то второй стал Петровым, переделав отчество в псевдоним. Изначально талантливая троица Катаев-Ильф-Петров написали пьесу «Под куполом цирка», поставленную в театре. Диалоги в сценарии «Цирка» правил Исаак Бабель. Но его репрессировали, и факт его участия в «Цирке» не афишировали. Катаев, Ильф и Петров, посмотрев готовую картину, пришли в ярость — насколько искорежили их сценарий, сделав из фильма идеологическую ленту о борьбе с расизмом. Литераторы потребовали: наших имен в титрах быть не должно.

Рисковал жизнью

Современные критики часто называют писателя приспособленцем, говоря, что он выжил бы при любом режиме. Меж тем, Катаев не раз шел на принцип, даже если рисковал жизнью — ведь на дворе стояли непростые годы репрессий.

Именно Катаев поддержал опального Мандельштама. Секретарь Союза писателей СССР Ставский в 1938 году написал на имя наркома НКВД Ежова, считай, донос с просьбой «решить вопрос о О. Э. Мандельштаме», назвав его стихи «похабными и клеветническими», а писателей Прута и Катаева он считал «выступавшими остро и открыто» в защиту Осипа Мандельштама. Надежда Мандельштам вспоминала, что летом 1937 года Катаев помогал Мандельштама деньгами, а осенью у себя на квартире организовал встречу нелегально приехавшего в Москву Мандельштама с Фадеевым.

Что касается личной жизни писателя, она сама напоминает роман. В 1921 году Катаев женился на 19-летней дочери богатого купца Людмиле Рафаиловне Гершуни. Говорили, что с его стороны это был брак по расчету. Дела Катаева тогда и впрямь шли неважно. После службы в Белой армии у генерала Деникина он болел тифом, попал в чекистскую тюрьму. А, освободившись, женился, желая обрести покой и кров. Брак просуществовал всего 8 месяцев — с 12 мая 1921 года по 12 января 1922 года. Говорили, что Гершуни после развода покончила с собой.

В 1923 году писатель сочетался узами брака с одесситкой Анной Коваленко, которую друзья звали Муся или по прозвищу — «Муха». Она была художницей, в 1923 переехавшей в Москву. Зощенко писал ей в январе 1931-го года: «Дорогая Муся, пишет Вам некто М. М. Зощенко. Здравствуйте, дорогая Мусенька! Обращаюсь к Вам с нижайшей просьбишкой — напишите мне небольшое письмецо. Дело в следующем. Ваш полупочтенный супруг Валентин Петрович, известный гуляка и лежебок, как-то такое месяцев пять назад не ответил мне на мое письмецо. Письмо было вежливое, со многими приличными словами и даже с комплиментами. Но этот человек, совершенно так сказать отпетая личность, коему мне писать как-то даже теперь унизительно, не соизволил мне ответить. За что в свою очередь я когда-нибудь его чрезвычайно унижу». Развелись Катаев и Коваленко в 1936.

И практически сразу он женился снова. Третьей женой писателя стала Эстер Давыдовна Бреннер, которая была на 16 лет младше него. «Это был изумительный брак», — говорила подруга семьи. В семье появилось на свет двое детей — дочь Евгения родилась в 1936 году, сын Павел — в 1938 году.

Жил мастер пера в Лаврушинском переулке, дом 17. В знаменитом «писательском доме» были также квартиры Агнии Барто, Льва Кассиля, Константина Паустовского, певицы Лидии Руслановой.

Жена Мандельштама писала в воспоминаниях, что Валентин Катаев встретил их после воронежской ссылки и принял в новом доме с парадным из мрамора-лабрадора. Это поразило Мандельштама, помнившего ужасы революции и гражданской войны. Катаев угощал любимого поэта привезенными из Америки испанским вином и апельсинами.

Надежда Мандельштам вспоминала: «В новой квартире у Катаева все было новое — новая жена, новый ребенок, новые деньги и новая мебель. «Я люблю модерн», — зажмурившись, говорил Катаев, а этажом ниже Федин любил красное дерево целыми гарнитурами. Жители нового дома с мраморным, из Лабрадора, подъездом понимали значение 37 года лучше, чем мы, потому что видели обе стороны процесса. «Валя — настоящий сталинский человек», — говорила новая жена Катаева, Эстер, которая в родительском доме успела испробовать, как живется отверженным. И сам Катаев, тоже умудренный ранним опытом, уже давно повторял: «Не хочу неприятностей... Лишь бы не рассердить начальство»

«Я больше не пью!»

В годы Великой Отечественной Катаев работал военным корреспондентом, ему принадлежит авторство десятков очерков, публицистических статей, стихотворных подписей к плакатам.

А после войны увиденное на фронтах Катаев топил в многодневных запоях. В 1946 году актриса Валентина Серова признавалась своим друзьям, что Катаев «иногда запивает на 3 дня. То не пьёт, не пьёт, а затем, кончив повесть, статью, иногда главу, загуливает». Конечно, это не могло не отразиться на семье. Сын писателя говорил об этой ситуации: «Потом мне мама рассказала, как она твёрдо и спокойно поставила в известность папу, что забирает детей и уходит, потому что устала и не желает больше терпеть многодневные загулы, непонятных гостей, пьяные скандалы».

— А тебе и не надо никуда уходить, — сказал папа. — Я больше не пью.

Сын Катаева Павел стал детским писателем и мемуаристом. Внучка Валентина Рой (дочь Евгении Катаевой от первого брака) посвятила себе журналистике.