От «Прометея» к Summertime: камерный хор РТ в Большом зале Московской консерватории
Светомузыка Скрябина и колыбельная Клары из Казани на фестивале у Березовского
В российской столице накануне прошел очередной концерт из обширной программы I международного фестиваля им. Скрябина, посвященного 150-летию со дня рождения композитора. В Большом зале консерватории им. Чайковского гости вечера услышали насыщенную программу из сочинений Джорджа Гершвина, Мориса Равеля и, конечно, самого Александра Скрябина. Российский зритель не только познакомился с молодым греческим дирижером Корнилиосом Михийлидисом, но и вновь услышал камерный хор Республики Татарстан под руководством Миляуши Таминдаровой. Подробности — в материале «БИЗНЕС Online».
150 лет композитору-реформатору
Ощутимый казанский акцент получил вчерашний концерт в Большом зале Московской консерватории, входивший в программу I Международного фестиваля имени Скрябина. Со дня рождения знаменитого композитора-реформатора в начале 2022-го исполнилось ровно 150 лет, а фест его имени охватил широкую географию площадок Москвы и Санкт-Петербурга, забив афишу сразу в 9 залах аж 23 концертами. Для этого именитый пианист и художественный руководитель Борис Березовский пригласил более почти полсотни ведущих мировых и российских творческих коллективов, исполнителей и артистов — от французского пианиста Люки Дебарга до актрисы Чулпан Хаматовой. Но не одними громкими именами молодой фестиваль старается завоевать доверие зрителей. Среди участников — четыре вокальных коллектива и множество юных музыкантов, которые открывают каждый концерт.
Для почти трехчасовой программы в Большом зале консерватории в минувшую среду организаторы скрябинского фестиваля выбрали воодушевляющую и насыщенную программу из сочинений Джорджа Гершвина, Мориса Равеля и избранных сочинений Александра Скрябина. «Если уж Скрябин входит в твою жизнь, ты от этого наваждения не избавишься никогда, — убежден Березовский. — Когда слушаю позднего Скрябина, в воображении возникают космические взрывы, рождение новых галактик… И — безусловно, невесомость. Потому что традиционные ритмы притягивают нас к земле, а ритмика и интонационность Скрябина — это устремление в небо, в свет, в будущее».
По новой зародившейся на фестивале традиции вечер открыл юный воспитанник музыкального училища, пианист Василий Чероченко, исполнивший скрябинскую Сонату для фортепиано № 2 в двух частях. После него на сцене консерватории появился специально собранный фестивальный оркестр имени А. Н. Скрябина, дирижировал которым молодой греческий дирижер Корнилиос Михайлидис. С ним столичная публика почти не знакома, но организаторы уверены — это только украсит концерт. «Александр Скрябин был гениальным композитором-новатором, поэтому понятно, что и сам такой коллектив должен быть необычным, пересматривающим академические традиции, с каким бы уважением мы к ним ни относились», — утверждает Березовский.
Первое отделение началось с сочинения Скрябина, но продолжилось его современником Гершвином и легендарной «Рапсодией в стиле блюз». Когда-то эту феноменальную музыку за фортепиано исполнял сам автор, после него — выдающийся американский джазмен Дюк Эллингтон, а вчера — феноменально одаренный незрячий музыкант из Красноярского края Олег Аккуратов, тот самый финалист «Голоса».
Смысловое ядро вечера
Но своеобразным смысловым ядром вечера стало исполнение скрябинского «Прометея», для которого на сцену вышел камерный хор Республики Татарстан под руководством Миляуши Таминдаровой. С ним Березовский знаком еще с летних open air «Летние вечера в Елабуге», где пианист также является худруком.
Известно, что композитор обладал так называемым «цветным» слухом: тональности воспринимались им в определенных оттенках. Например, ре мажор он «видел» ярко желтым, ре-бемоль мажор — фиолетовым, ля мажор — зеленым. И световая строка в «Прометее» должна была стать, с одной стороны, воплощением его видения музыкальных тонов, но в то же время передавать и более общий смысл — единения разных искусств во всеобъемлющей «Мистерии», идея которой на протяжении многих лет волновала композитора. Она, к сожалению, так и осталась неосуществленной. Многие исследователи творчества Скрябина безуспешно пытались расшифровать «световые» строки его партитуры.
Однако нам осталась в наследие гениальная музыка. Сначала в силу вступает таинственное, необычное, длительно тянущееся созвучие — «прометеев аккорд». На колышущемся фоне валторны возникает тема Прометея — суровая, сдержанная и проникновенная, являющаяся почти точным мелодическим вариантом первоначального аккорда. Солирующий рояль вводит в действие другие темы, более оживленные, капризные, с прихотливой фактурой и чертами танцевальности.
К мощному звучанию оркестра присоединяется хор, интонирующий без слов отдельные мотивы. Его поддерживает и орган (Евгения Кривицкая). Достигается небывалый экстатический накал. Постепенно звучность спадает, и с нежнейшего звучания отдельных инструментов начинается новый подъем, приводящий к мощному, светлому и величественному завершению.
Необыкновенное ощущение от первого отделение продолжается сюитой Равеля из балета «Дафнис и Хлоя» во второй части концерта. Сначала звучание восходит к кратким энергичным буйным мотивам. Темп ускоряется, нарастание завершается мощным звучанием. Его сменяет более лирическая гибкая узорчатая тема в причудливом оркестровом наряде из флейты-пикколо, трубы, треугольника, бубна. Затем все темы сплетаются, к оркестру присоединяются тенора и басы, и сюита завершается буйством пиратской пляски.
Но на смену этому раззадорившемуся настроению вновь приходит Гершвин. Но на этот раз с сюитой из оперы «Порги и Бесс». Само сочинение стало вершиной творчества американского композитора и пианиста, а культовая композиция «Summertime» теперь, пожалуй, известна каждому поклоннику джаза. Вчера колыбельную Клары блистательно исполнила солистка татарского камерного хора Роза Габдрахманова.
Надо сказать, что весь вечер был отмечен печатью свободы и раскрепощенности. Это чувствовалось в вольных и чувственных движениях хора, оркестра, солистов, дирижера. Музыканты купались в гениальной музыке, и это ощущение разливалось по всему залу консерватории. Но эта свобода совершенно не отменяла высокого уровня мастерства каждого из участников концерта, что лучше всего проверил легендарный скрябинский «Прометей».