Бедные родственники - а надо ли им помогать?

Давно замечено, что родственники начинают тебя любить и всячески тебе сочувствовать, если, по их мнению, что-то у тебя не в порядке. А вот достаток и благополучие почему-то воспринимается чуть ли не как личное оскорбление. 

Люба и Настя двадцать лет назад получили в наследство от бабушки убитую комнатушку в трехкомнатной коммуналке на окраине города и добротный дом-пятистенок в тихой деревушке километрах в двадцати от МКАД. Сами они жили в родительской квартире в центре и что делать с прилетевшим «богатством», толком не знали. Оставили все как есть, даже документы переписывать не стали. 

Две сестры - родная кровь

Жизнь повернулась так, что Люба, окончив сельхозакадемию, уехала жить в деревню, там нашла себе любовь всей жизни, тракториста Егора, родила троих детей и осела на долгие годы в наследном доме. С мужем год за годом отношения становились все напряжённее, с зарплатой на селе негусто. Егор начал к рюмке прикладываться, а детей все чаще и чаще ругали в школе за двойки. 

Настя стала экономистом, вышла замуж, родился сын. Из родительского гнезда перебралась она в ту самую затрапезную комнатку на окраине. Потихоньку выкупили остальные две комнаты, потом ещё и соседскую квартиру присоединили к своей. Сделали с мужем хороший ремонт, отложили деньги на обучение сына. 

Родители тем временем продали «семейное гнездо» в центре города и уехали жить в Бостон. 

Шли годы. Настя родила дочку, муж ее защитил диссертацию, жизнь шла своим чередом. Отпуска семья проводила за границей, дети учились в хорошей гимназии, пару раз вставал вопрос о переезде поближе к центру, но как-то сам собою он и закрывался - к этой квартире уже все привыкли, да и детям потом тоже нужно будет жильё со временем, а влезать в ипотеку - долго и дорого. 

А у Любы все было совсем не так радужно. Егор мало того, что постоянно пил, ещё и загулял с какой-то дояркой, домой приходил раз в неделю, дебоширил, забирал последние деньги. С горя и Люба стала по вечерам к бутылочке за помощью обращаться. 

Дети совсем от рук отбились, и если младший ещё хоть что-то понимал, то старшие оба - оторви да брось, второй год на учете в районной ПДН состоят. 

И вот со всеми эти проблемами пришлось Любе как-то мириться до тех пор, пока не сгорел их дом. Что произошло - никто не знает, но полыхнуло так, что через три часа от большой избы остались только обгоревшие обрубки. 

Так как на селе оставаться было негде, Люба приехала в Москву. К сестре. И вот тут и началась самая драматичная часть истории. 

Во-первых, с порога Люба предъявила Насте наследные права. Квартира-то общая, точнее, комната в ней, пополам на двух сестёр записанная. Настя, конечно, об этом помнила и все эти годы исправно оплачивала коммунальные счета, не вдаваясь в количество собственников. Но и про оплату деревенского дома речь никогда не заходила. 

Во-вторых, Люба - пострадавшая многодетная мать, полжизни положившая на то, чтобы поднять детей, жертвуя собой и своей судьбой. В глуши. Вдали от города. 

В-третьих, а не жирно ли вам тут? Живете в Москве, на широкую ногу, на метро катаетесь. Ты вообще, сестра, знаешь, как корову подоить? 

Насчёт коров Настя была не компетентна, поэтому смолчала. 

Полгода Люба живет у своей сестры. Нигде не работает. Регистрацию по месту пребывания Настя ей сделала. Детей устроили в школу по микрорайону, но там проблема на проблеме - поведение кошмарное, два факта мелкого воровства без заявлений.

По вечерам у Любы заливание горькой женской доли со слезами, жалобами и оскорблениями. Дети ее шатаются полночи непонятно где, а Насте и ее мужу рано вставать. 

По документам Люба живет на своей законной территории. Она собственница шести квадратных метров в огромной благоустроенной квартире с современным ремонтом. С Настей каждый день ссоры, обвинения стандартны: куркули, с жиру беситесь, а мне, многодетной матери, даже пойти некуда. 

Формально Люба права. А вот по совести как?