Почему духовные скрепы превращаются в интернет-мем

Про печальное переосмысление ценностей в нынешнем веке говорят часто. Эксперты всех мастей бьют в набат: современная молодежь ориентиры потеряла (или того хуже — и не находила). В приоритете юных — деньги, вещи, деловые связи, а про разумное, доброе, вечное мало кто вспоминает. Абстрактность нравственных, духовных понятий, мол, молодежью не признается, ей конкретику подавай, и вообще — нет у нее «ничего святого!»

Про печальное переосмысление ценностей в нынешнем веке говорят часто. Эксперты всех мастей бьют в набат: современная молодежь ориентиры потеряла (или того хуже — и не находила). В приоритете юных — деньги, вещи, деловые связи, а про разумное, доброе, вечное мало кто вспоминает. Абстрактность нравственных, духовных понятий, мол, молодежью не признается, ей конкретику подавай, и вообще — нет у нее «ничего святого!»

Порядка 80 процентов опрошенных граждан нашей страны в «родительском» возрасте, от 35 до 45 лет, считают, что современная молодежь меркантильна и ориентирована на материальные ценности — об этом свидетельствуют данные опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения. Правда, «дети» настаивают на другом. Общественное движение «Молодая гвардия» провело свой опрос, в котором большинство молодых людей самыми важными назвали семейные ценности (74,8 процента), а также ценности профессиональной самореализации (48,2 процента), дружбы (38,6 процента), образования и даже познания мира (36,1 процента). При этом материальное благосостояние заняло лишь девятую позицию (17,2 процента).

Противоречия налицо. Кто прав — поди разберись. То ли родительское поколение недооценивает своих чад, то ли юноши и девушки, участвующие в опросе, ответили «как надо».

По сути

Образ современной молодежи, который сегодня «рисуют» в своих диссертациях социологи и психологи, позитивным не назовешь. «Клишированность сознания, инфантилизм, атрофия личных жизненных позиций, преобладание рекламной психологии в сознании». А еще — «слабый интерес к проблемам общества и страны, а также расплывчатость нравственных позиций». Подобные признаки декларируются, стоит забить в сетевом поисковике запрос «особенности молодого поколения XXI века». Двадцатидвухлетний Глеб с такой трактовкой категорически не согласен:

— Знаешь, это по меньшей мере обидно. Даже оскорбительно.

— С чего вдруг? Не ты ли постоянно твердишь, что не спешишь обрастать ответственностью, но при этом настаиваешь на праве делать все, что хочешь? Вот тебе и инфантилизм, и атрофия жизненных позиций. А что касается моральных и духовных ценностей… Признайся, ты когда-нибудь всерьез о них размышлял?

— Можно подумать, ты или отец каждое свое действие на весах нравственности взвешиваете! Нас обвиняют в отсутствии четких нравственных позиций, но откуда им взяться? На словах рассуждать про ценности всякий горазд, а конкретики и реальных примеров — нет.

— Как нет?! Вечные ценности, основы морали — не укради, не убей, не лги... Тебе какие доказательства нужны, чтобы их душой принять? А милосердие, сострадание, сочувствие? Примеров предостаточно — и в классической литературе, и в реальной жизни. Да, не все живут по совести, а если и живут, то одним она позволяет куда больше, чем другим. Каждый сам решает, где границы добра и зла, что можно, а что — ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах. Для этого и нужна личная позиция. И твои жизненные ценности на чем-то ведь основаны.

— Исключительно на воспитании, об издержках которого ты интеллигентно намекаешь вместе со своими якобы экспертами по внутреннему миру молодого поколения. Поэтому, если что не так, то вы, родители, и виноваты! Сама подумай: как можно требовать наличие сострадания, например, у подростков, снимающих на видео избиение себе подобных или мучения животных, если их позиция формировалась в условиях домашнего насилия? Под папиным кулаком, например.

— Знаешь, далеко не у всех хороших и добрых родителей идеально нравственные дети вырастают. Кого-то, наоборот, слишком баловали. А надо было ремня дать. Если честно, у меня нет однозначного ответа, почему то, что раньше было безусловно свято, сегодня подвергается сомнению, обесценивается… Добрым быть не модно, искренность упрекается в наивности, любовь разбазаривается на времянки «пробных браков», вера подвергается сомнению, а порядочность вообще как архаизм уходит из лексикона. Что мы сделали не так, если для наших детей вечные ценности — пустой звук?

— Да не так это! Просто мы воспринимаем все иначе. А эти разговоры о вечных ценностях, на мой взгляд, — философская усложненность очень простых и понятных вещей. Да, мы не донкихотствуем, не страдаем от визитов Черного Человека, как Есенин, не думаем, кому жить хорошо и что делать. Мы не рефлексируем, совесть не мучаем, а предпочитаем жить с ней в согласии. Но это не делает нас хуже.

— То, что вы думаете быстрее и эмоции скупо проявляете, это понятно. «Все ровно», — ваша модная фраза. Кнопки нажимаете и получаете подсказку на все случаи и для любой ситуации. И по кальке действуете, думаете, чувствуете. Без фрустрации и душевных терзаний.

— А зачем? Все давно по полочкам разложено. Но многое из действительно «ценного» доведено до абсурда дешевым популизмом. Те же «духовные скрепы» превратились в интернет-мем. А речь, насколько я знаю, шла о патриотизме.

— Вот, кстати, да! Чувство патриотизма для молодого человека как в систему ценностей и «согласия с совестью» вписывается?

— Без фанатизма. Я вот что должен сказать? Как надо? Историю чту, народ уважаю, традиции соблюдаю. Все так. Только слишком громко, поэтому кажется, что ни о чем. А без пафоса… сложно, мам! Чувство есть, а как его выразить словами — не знаю! Все как-то заштамповано получается. Может, в этом дело? Старшему поколению кажется, что молодежь мыслит не патриотично. А проблема в формулировках. Старые уже не подходят, а новые еще не придумали. Про то, что я люблю родину, свой дом, и хочу, чтобы здесь росли мои дети. Просто я флагами и транспарантами размахивать не хочу. А про «картинку в букваре» все знаю и понимаю. И друзья мои, поверь, тоже.

На эмоциях

Каждый второй молодой человек в нашей стране не хочет, чтобы его семья была похожа на ту, в которой он сам воспитывался. Об этом на прошедшем в конце августа этого года Всероссийском молодежном образовательном форуме «Территория смыслов» заявила уполномоченный по правам ребенка при президенте России Анна Кузнецова.

По ее словам, у 57 процентов юношей и девушек «нет образца, понимания того, как создавать семью». С излишней самоуверенностью Наталия спросила сына:

— А тебя наша семейная модель устраивает?

— Ты знаешь, нет. Пьяных драк и поножовщины у нас, конечно, не было, но я не хочу, как вы с отцом, видеть своих детей только поздним вечером. И если мы о ценностях говорим, давай честно: семейные ваше поколение не слишком чтило. Тут уж точно есть что предъявить!

— Время тяжелое было. Не забывай: мы семьи строили в девяностые годы, когда, чтобы вас прокормить, пахать надо было с утра и до глубокой ночи.

— Ну да, пока разваливалась страна, вы тот самый фундамент института семьи по бревну раскатали. Что — не так?! Мне мама нужна была, а не старший брат, когда я болел, дрался, с учителями конфликтовал! Ну, ладно, ты в школе хоть редко, но появлялась. А многие мои одноклассники вообще постоянно кочевали: сегодня Саша ночует у одной бабушки, завтра у другой, а послезавтра, если мама успеет, его домой заберет. Так было, мам!

— А как порваться?! Вы же есть, пить хотели. Одеваться по-модному. Было бы лучше, чтобы голодали, но колыбельную от меня каждый вечер слушали?

— Мать, а ты не опоздала с этим вопросом лет на двадцать? Для тебя работа всегда была в кайф. И твое «мне некогда» меня читать научило. Потому что тебя на три предложения хватало. А мне было интересно, что дальше.

— Во-от! Спасибо, плюс нашел. И, знаешь, я не буду заламывать руки с воплями: «Неблагодарный!» Да, наша жизнь была такая. И вкусненькое, и машинки в подарок я вам с братом тащила часто из-за чувства вины. И не одна я такая. По статистике тех лет, среднестатистическая работающая мать уделяла на общение с ребенком 10–15 минут в день. Это факт. И на вопрос, что было на первом месте — семья или работа, — однозначно не отвечу. Врать не буду. Но что такое семейные ценности, мы все-таки понимали. И детей любили, спешили их завести.

— А по-моему, семья — это ценность, на которую сначала заработать нужно. И правильнее — сначала учеба, потом карьера, чтобы не приходилось откупаться шоколадками.

— Ой, ну ладно! При всех «пробелах» и родительских грехах ты, да и большинство твоих друзей в вузы поступили, папы с мамами вас поддерживают. А вы до последнего сидите на шее, не слишком спеша взрослеть. Согласна: строить карьеру одновременно с воспитанием маленьких детей сложно. Но вы-то тоже семью на первое место не ставите, откладывая ее «на потом». Мы все в кучу свалили, а вы на всю жизнь график приоритетов составили. Тебе не кажется, что такой подход излишне прагматичен и напрочь лишен эмоций и чувств?

— А что плохого? Никакого цинизма здесь нет. Взрослеть, может, и не спешим, насмотревшись, как вы горбатились. Вот и разбиваем жизнь на пунктики. Так проще и комфортнее. Это вы, идеалисты и мечтатели, думали, что можно успеть все сразу. А мы любим четкие планы и последовательные действия.

— Оцифрованность вас испортила.

— Или создала в условиях скачка технического прогресса иную схему личных отношений. И еще посмотрим, чья лучше — ваша или наша.

Без купюр

Более 47 процентов российской молодежи материальное благополучие и комфорт все-таки считают важным. Игнорируют финансовый вопрос менее одного процента представителей молодежи. Заметив острое желание сына-студента заработать хотя бы на карманные расходы, Наталия поинтересовалась:

— Глеб, а тебе деньги вообще зачем? Живешь пока с нами, учишься, слава богу, на бюджете. Сыт, обут…

— С этой точки зрения — вообще на них плевать! Главное — чтобы интернет работал. А в глобальном смысле они всем нужны. Один на банку пива у маменьки выпрашивает, другой шмотку хочет брендовую. Ну а кому-то, например, на платную стажировку не хватает.

— А так всегда было. Во времена нашей молодости кто-то ночами простаивал в очереди за модным финским гарнитуром, а другие — за редким изданием Булгакова, Пикуля, например. И то и другое стоило денег. Я же не случайно о них спросила. Помнишь, у Чехова есть рассказ «Скрипка Ротшильда»? О том, что, если зацикливаться только на материальном достатке, жизнь оказывается пустой и бессмысленной.

— За гарнитуром я бы в очередь не встал, если ты об этом. Хотя сейчас материальный достаток, как мне кажется, в большей степени влияет на духовное развитие.

— Почему это?

— Да потому что при деньгах проще и быстрее получить свободу выбора, делать добро, здоровье беречь, быть честным, наконец. Разве не так?

— А какое это имеет отношение к духовности? Чтобы помогать ближнему, нужно прежде всего иметь душевную потребность это делать.

— На благотворительность нужны деньги, а уже потом доброе сердце. И диабетику без инсулина о высших материях думать будет затруднительно. Глухой не оценит выступление симфонического оркестра без слухового аппарата. Да, душу золотом не обогатить, но оно способно обеспечить такую возможность.

— А просто пойти и какой-нибудь соседке-старушке квартиру помочь убрать?

— Время и силы трачу. А мог бы нанять ей домработницу.

— А душу не вкладываешь. Потому что для старушки этой не менее важно общение, доброе слово, забота и внимание. Тут как раз духовный труд требуется. Как и для того, чтобы любить — искренне, а не по расчету. Понимать разницу между чувством собственного достоинства и чванством. Быть верным и ни за что не продавать свои принципы. Как-то так… Опять скажешь — громкие слова?

— Не скажу. Только то, о чем ты говоришь, разве не всех, независимо от возраста, касается? И вот, кстати: когда народ на самоизоляции летом сидел, молодые волонтерами по тем самым старушкам бегали. А некоторые взрослые и зрелые на доставке еды соседям зарабатывали.

— Согласна. Меркантильность нынче в моде. Это пугает и беспокоит. А что делать, не знаем, потому что потребляем в материальном смысле больше, чем отдаем в духовном. Наверное, ты прав: задумываться об этом почаще стоит и вам, молодым, и нам, старшим. И вместе стараться сделать мир лучше.

— Я готов, мам!

КОММЕНТАРИЙ ЭКСПЕРТА

Людмила Федотова, психолог:

— Каждому человеку важно ответить для себя на вопрос: что такое вечные ценности? Жизнь, доброта, любовь, сострадание, свобода, вера… Казалось бы, все понятно. Есть система вечных ценностей, определяющих образ жизни и помогающих нравственно развиваться каждому человеку и обществу в целом. Это то, во что мы верим, чем дорожим. Так пишут в учебниках, об этом рассуждают философы, писатели, педагоги… Но единого списка все-таки нет. Потому что каждая страна, каждая семья вкладывают в понятие «вечные ценности» свой смысл. Патриотизм, любовь к своему дому, семье и Родине остаются основополагающими для российского общества. Об этом свидетельствуют соцопросы, исследования современных ученых. Вечные ценности передаются из поколения в поколение. И поэтому рассказывать о них ребенку нужно с самого раннего детства. Традиционные ценности усваиваются на личном примере, который подают родители, учителя, воспитатели детского сада. А есть интернет, в котором система ценностей часто дает сбой. В человеческой природе заложен механизм, помогающий передаче знаний, чувств, морали и нравственности. В нашей голове есть нейроны, которые называются зеркальными: они отвечают в том числе и за возможность повторения нами происходящего и реагируют даже тогда, когда мы просто смотрим на кого-то, а не делаем это сами.

Они помогают примерить на себя чувства другого человека, встать на его место, понять его и посочувствовать. И от того, какой пример примут за данность наши дети, и будет зависеть система ценностей нашего общества в будущем.

СЛОВАРЬ

Понятие «ценности» введено Иммануилом Кантом. С точки зрения философа, превыше всего ценность моральная, или нравственная. Ею обладает «добрая воля», которую можно сравнить с драгоценным камнем, «как нечто такое, что имеет в самом себе свою полную ценность».

ПРИТЧА В ТЕМУ

Сын спросил отца, что такое жизнь. А он ответил:

— Это постоянная борьба внутри тебя двух волков, стоящих на горе. Белого и черного. Черный волк олицетворяет страх, ненависть, зло, неприязнь. А белый — любовь, уважение, доброту, радость.

— И кто же из них победит? — спросил сын.

— Тот, которого ты кормишь.

Читайте также: Что форма наших очей может рассказать о характере