Я против смертной казни?
Для некоторых этот вопрос – неоднозначен. Вроде бы и казнить негуманно, а с другой стороны, как подумаешь про подонков, убивающих детей – рука не поднимается написать «я против смертной казни».
Для некоторых этот вопрос – однозначен. Отменять смертную казнь нельзя.
Иначе каким должно быть достойное наказание для педофилов-рецидивистов, для закоренелых убийц, для разного рода нравственного отребья, которое решается на дикие, даже не звериные преступления?
А для кого-то однозначен по-другому.
Смертная казнь тоже преступление – и тем оно страшнее, что происходит с согласия и одобрения всего разумного и культурного сообщества.
Помните такой очень хороший, но очень тяжелый фильм о войне Элема Климова «Иди и смотри»? Там есть один удивительный эпизод.
Мальчишка-партизан, на глазах которого только что горели живьем люди и зверствовали гогочущие фашистские выродки, целится из винтовки в фотопортрет Гитлера.
Перед зрителем мелькают фотографии: вот Гитлер выступает перед осатаневшими сторонниками, вот подписывает документы, вот идет, заложив руки за спину, по набережной, вот еще совсем молодой читает, вот смотрит вдаль, вот – он совсем маленький мальчик Адольф сидит на высоком стуле в фотоателье и с интересом смотрит в объектив.
Простой маленький мальчик. С очень милым лицом. Очень аккуратный и симпатичный. И в это лицо наш мальчишка выстрелить не смог.
Любой преступник когда-то был маленьким. Вы видели когда-нибудь злобных младенцев? Испуганных – да, требующих внимания и любви – да, несчастных – да, голодных – да, но злобных? Преступных? Готовых на убийство?
Это другие люди, взрослые, умные, часто – обладающие серьезным общественным статусом, делали из него преступника. Делали долго, заботливо – гениев так не растят.
Они плевали на его детские желания и потребности во всепрощающей и всепринимающей любви. Они ржали вместе с детсадовской группой над его описанными штанишками. Они высмеивали его, не очень успешного троечника, перед всем классом в школе. Они научили его ненавидеть евреев, котов, сумасшедших, они объяснили ему, что все вокруг – козлы.
А потом, когда этого мальчика окончательно превратили в ублюдка – все сделали вид, что это он сам. И стали его ненавидеть, стыдиться, брезговать им.
Пришел ли к нему священник, попытался ли дать ему веру? Нет, у священника паства и собственное самосовершенствование.
Полюбила ли его хорошая женщина? Да что вы, какая женщина справится с таким-то?
Сработала ли милиция так, чтобы у него даже возможности не было высунуть свой раз и навсегда проклятый нос на улицу в поисках жертвы? Занялся ли им психиатр?
Нет.
Подождали, пока он совершит преступление, потом дали ему еще совершить второе, а иногда и третье – и приговорили к смертной казни. То есть сами стали убийцами. А когда ты убиваешь – какая разница, за что? Не убий – а дальше нет никаких исключений.
Поэтому для себя я снимаю знак вопроса с заголовка статьи.
Я – против смертной казни.
а ВЫ?