Массовые убийства в советской армии-1

Восхвалению армейской службы в советской пропаганде всегда было отведено особое место — как-никак, миллион пар бесплатных рабочих рук ежегодно на дороге просто так не валяется. Фильмы, открывающие глаза несмышленых юношей на прелести армейской службы, регулярно крутились в кинотеатрах (например, «Весенний призыв» 1976 года). По телевизору же молодняк поджидали передачи наподобие «Служу Советскому союзу», в которых показывалось, как солдаты с правильными славянскими лицами в отлично подогнанных формах с надраенными пуговицами, бляхами и начищенными сапогами «осваивают новую технику», «повышают свою боевую и политическую подготовку» и, главное, «передают знания молодым». Такой себе паркетный гламур в погонах. Важнейшее из искусств — кинематограф — заслуживает особого внимания. В том же «Весеннем призыве» призывник отчего-то напоминает не замученного раба, которого отправляют на каторгу, а мальчиша Чарли, которому прислали билет на волшебную шоколадную фабрику. Вероятно, некоторые даже верили в реальность происходящего на экранах, так что после призыва многих ждал весьма неожиданный сюрприз.

Но в марте 1987 года весь этот квазимилитаристский сироп, предназначенный разве что для поднятия боевого духа домохозяек, под шумные всплески водного потока был благополучно спущен в унитаз. Чтобы в одночасье обрушить громадную армейскую систему, отъедавшуюся на калорийном солдатском мясе не один десяток лет, хватило лишь робкого движения пальца одного ничем не примечательного призывника. Троцкий говорил, что государство начинается с армии. Как ему ответила сама история — с армии оно и погибает. Я даже могу назвать точную дату реальной смерти государства советского — точку, после которой пути назад не было — по злой иронии этот день выпадает прямиком на День защитника отечества 23 февраля 1987 года. Дальше события развивались очень стремительно.

В ночь с 23 на 24 февраля 1987 года на дальний перрон Московского вокзала в Ленинграде прибыл почтово-багажный поезд № 934 и привез с собой, не сказать что неожиданные, но очень плохие для советского строя новости. Из последнего вагона поезда на платформу должен был сойти наряд солдат, ранее конвоировавших в этом же поезде заключенных. Должен был, но не сошел. Время шло, вагон стоял, солдаты не торопились вдохнуть морозного питерского воздуха. Встречавший состав милиционер, заволновавшись, зашел в вагон, чтобы поторопить нерасторопных защитников отечества. Волнения милиционера усилились, когда, ступив одной ногой на откидную ступеньку, он увидел ручеек крови, стекавший из вагона на безмолвный железный пол тамбура. Нащупав пистолет в кобуре, он вошел в вагон. Пред его глазами предстала картина из второсортного американского хоррора тех лет: все находившиеся в вагоне люди, включая проводника, были мертвы. Впрочем, нет, еще один солдат загадочным образом исчез. Звали его Артурас Сакалаускас.

В середине 80-х власть еще успешно подавляла восстания и разгоняла антисоветские митинги в национальных республиках. Тогда прибалтийские националисты, чтобы не подставлять мягкие почки под твердые ментовские дубинки, выработали новую стратегию противодействия советскому строю — перевели протестную активность в экологическое русло. Мол, вы не подумайте, мы не против советского строя, мы за экологию. Суть борьбы сводилась к организации митингов и акций против строительства вредных производств и предприятий. Впрочем, политическая подоплека этой борьбы за экологию была видна невооруженным взглядом просто потому, что вредным производством признавалось решительно все, что хотела построить русско-советская власть. Причем аналогичные процессы происходили практически во всех национальных республиках в точности до мелочей, как сказали бы сегодняшние пропагандисты «по одной методичке». Например, в чеченском Гудермесе на протяжении целого года практически каждый день(!) собирались многотысячные толпы, протестуя против строительства биохимического завода. В Грузии огромные толпы неустанно выступали против строительства ГЭС и каскада электростанций на реке Ингури, и тд. и тп. Очевидно, что подобная увлеченность была обусловлена не только лишь трепетным отношением населения к экологии. Данный этап экологической активности носил сугубо антирусский характер и был призван просто показать, кто в доме хозяин, о чем говорят популярные экологические лозунги в той же Чечне середины 80-х, такие как «Русские выкачивают все ресурсы, оставляя нам взамен отравленную экологию». Чтобы окончательно повернуть протестную активность в политическое русло, требовалась самая малость — громкий, шокирующий инцидент, который можно вознести громогласной кричалкой над пламенным знаменем новой революции. Так что Сакалаускас, когда стрелял в головы нерадивым сослуживцам, еще даже не подозревал, что в их лицах стреляет в голову всего советского строя.

У прибалтов с самых первых дней как-то не заладилось с советской армией. Родоплеменной этап сбивания в землячества, как у кавказцев и азиатов, прибалты давно оставили позади. Но и со славянами у них традиционно сохранялась целая культурно-ментальная пропасть: среди славян чаще встречались быдловато-гопнические элементы, среди прибалтов — тихие домашние мальчики из серии «сам себе на уме». Как и всех нацменов, прибалтов советское руководство предпочитало отправлять служить подальше от родных земель, и если у кавказцев была лютая непереносимость сибирского климата (речь не о капризах вроде «ой, как-то мне тут прохладно», а о тяжелых легочных инфекциях), то у прибалтов была не менее лютая непереносимость... русских. Из-за царящей в СССР дискриминации малых народностей прибалтов наравне с остальными нацменами, за редкими исключениями, традиционно отправляли в худшие из существующих войск. Так, по данным архива Оборонных ресурсов ЭССР, с 1968 по 1991 год ежегодно в армию призывалось в среднем 8000 эстонцев. При этом, по тем же данным, за все это время в ракетные войска попало всего около полутора тысяч человек, а в пограничных войсках прошли службу лишь 3 процента от общего количества призывников. А главное — ввиду немногочисленности этой народности, прибалтов в армии было меньше всех, из-за чего они не могли оказать сопротивления существенно преобладающим количественно представителям других национальностей, сбивавшимся в землячества. Таким образом, и служилось прибалтам в Советской армии тяжелее всех. Не прямо всем, конечно же, но мы говорим о тенденции в целом.

В связи с тяжелым положением прибалтов в армии их земляки заваливали советское руководство жалобами, просьбами, а порой и требованиями о проведении службы в границах родной республики. Просьбы, конечно же, разбивались о глухую стену армейского непонимания. Пока тишину не прорезали выстрелы Сакалаускаса.

Итак, как принято писать в таких случаях в романах, «ничто не предвещало беды...», как летом 1986 года в воинскую часть номер 6717 (конвойные войска) призвали партию новобранцев из Литвы. Надо сказать, что конвойные войска во все времена считались сильно криминализированными — сказывалась, видимо, близость «уголовного контингента» и неизбежное влияние последнего на чистоту помысла добропорядочного советского солдата. Отношения всех(!) молодых солдат, прибывших тем призывом из Вильнюса, со «стариками» не заладились решительно сразу. Бытует мнение, что прибалты не очень правильно себя поставили относительно порядка и нравов, бытовавших в советской армии, дескать, «мы служить пришли, а толчки кому надо, тот пусть и драит». В итоге тамошняя гопота, зло ухмыльнувшись словами «в гейропку, падлы, захотели? Щас мы вам покажем права человека!», стали низводить литовских новобранцев до уровня четвероногих животных. Прибалтов, видимо, как и цыплят, по осени считают, так что уже к сентябрю сразу трое представителей не самой эмоциональной народности из части загремели в медсанчасть – сказались, видимо, методы воспитательной работы (среди прочего бытует мнение, что в части культивировалось сексуальное насилие в отношении прибалтов, а в случае с Сакалаускосом данный факт подтвержден экспертизой). Артураса среди них тогда не было — он пока еще стойко переносил все тяготы и невзгоды армейской службы. По рассказам знавших Сакалаускаса людей, он вообще не был парнем из робкого десятка, наоборот, мог ринуться разнимать дерущихся пьяных, рискуя попасть под нож. Однако вскоре довели до белого каления и его.

Не перенеся издевательств, в феврале 1987 год Сакалаускас подал прошение о переводе в другую часть. Его прошение было удовлетворено, однако перед переводом командир роты решил отправить его на последнее боевое задание — конвоирование зеков на пути из Ленинграда в один из городов Сибири. Как покажут дальнейшие события, последним это конвоирование станет не только для него. Бытует мнение, что этот командир планировал «пообломать рога» строптивому литовцу и специально подобрал ему в компанию наиболее отмороженных сослуживцев. Дескать, «щас ты, блядь, у меня получишь и гейропку, и порядок разом, ебаный литовец!». Во всяком случае, перед отъездом Сакалаускас рассказал своему товарищу Рожанскасу, также призванному из Вильнюса и также нещадно травимому русско-азиатскими сослуживцами, что попал в одну команду с «самыми большими гадами», и высказал мнение, что командир роты умышленно свёл их вместе.

Состав конвоя был поделен по принципу фифти/фифти: половина наряда состояла из русских, вторая половина — из узбеков с таджиками. Что интересно, все русские, находившиеся в ту ночь в вагоне, были выходцами из глухих деревень, т.е. людьми, заведомо находившимися на одной ступени культурного развития с таджиками, что и позволило этим двум группам легко найти общий язык и интересы. К тому же ненависть сельских к городским — вещь давно известная, но, конечно, не в одной социальной разнице тут дело: просто Сакалаускас был другой. Прибалт, домашний, тихий, замкнутый, упрямый, — непростительно другой, этим и вызывавший ненависть.

Несколько расстрелянных сослуживцев из злополучной смены (что интересно, при просмотре таких фоток всегда видно, кто стервятник, а кто загнанный зверь. И после этого говорят, что физиогномика — лженаука):

Нет особого смысла писать о том, что слившиеся в едином экстазе селюки и узбеки вытворяли с «непростительно другим» прибалтом всю дорогу — об этом и без того лаконично, но красочно поведают показания конвоируемых уголовников. Так трижды судимый рецидивист Евтухов сказал, что оцепенел, глядя на тот беспредел, который творился с Сакалаускасом. «Когда я увидел, как солдаты караула издеваются друг над другом, то просто оцепенел. Даже среди рецидивистов и уголовников отношения более теплые и доброжелательные, чем у этих солдат». А это был не первый караул на его памяти, и все они мало чем отличались — разве что тем, что над Сакалаускасом измывались особенно изобретательно. Другой заключенный, Михайлов, отмечал: «Ничего писать и говорить не буду. Я думаю, что разберутся и без меня. Скажу лишь одно. То, что вытворяли ваши "вертухаи", редко встретишь даже на зоне».

Как веселая развязка невеселой драмы — Сакалаускас в конечном счете достал ствол и выпилил весь вагон. Предположительно подвигнуть на это его могли сами уголовники, которые из-за решеток периодически интересовались: «Зачем же ты это терпишь?» Ночь стрелецкой казни не обошлась и без любимых нами чернушных курьезов. Так, прапорщик, которому он выстрелил в голову, не умер, а лишь отрубился, а когда пришел в себя, попытался уползти. После чего получил еще один выстрел в голову, и... вновь не умер от выстрела, отправившись в царство обольстительных гурий лишь много времени позже — от потери крови. Ситуация, весьма емко характеризующая качество содержимого голов советских прапорщиков.

Сержант Слесарев, один из убитых мучителей:

Это, конечно же, далеко не первый (и тем более не последний) инцидент, связанный с массовыми убийствами на тот момент, но он наиболее значимый, т.к. этническая подоплека происшествия попала в повестки информационных агентств не раньше, не позже — аккурат ко времени, когда освободительные движения национальных республик очень остро нуждались в спасительной спичке, которая зажжет фитиль революции — в своем национальном герое... и Прибалтика этого героя получила.

По официальной статистике подобных инцидентов в советской армии практически не было, по неофициальной — советская армия была общемировым лидером по количеству массовых убийств в армии, просто все такие случаи списывались на «бандитское нападение на караул с целью завладения оружием». В прошлой части мы рассмотрели данные официальной статистики, согласно которым в советской армии количество самоубийств ежегодно в среднем было в 7-8 раз выше, чем в современной российской, и в 10-12 раз выше, чем в США. Причем это уже с поправками на разницу в численности войск СССР, США и нынешней России. Вполне логично предположить, что и с массовыми убийствами была аналогичная ситуация, но этот род преступлений тщательно скрывался за семью печатями защиты под грифом «Секретно». Например, точь-в-точь аналогичный случай с расстрелом сослуживцев в конвойном поезде произошел в 1973 году — по тому эпизоду был даже снят в 1989 году фильм «В карауле». Или другой случай в том же Ленинграде — 19 мая 1978 г. курсант 2-го курса Высшего политического училища МВД СССР, размещавшегося в Ленинграде, Анатолий Федоренко расстрелял в караульном помещении две смены караула — бодрствующую и отдыхающую. Официально это было названо все тем же «бандитским нападением с целью завладения...».

Анатолий Федоренко:

Бывали в солдатской среде и случаи массовых убийств на почве пьяной бытовухи. Например, ефрейтор Юрий Гаев 23 ноября 1970 положил полказармы из-за банальной ссоры с сержантом. Причем начиналось все также с поезда: ужрались, подрались, проигравший дождался прибытия на станцию, после чего побежал за огнестрелом, дабы с его помощью объяснить обидчикам, в чем именно они оказались неправы. При этом они ехали из служебной командировки, будучи вооруженными карабинами СКС. История Гаева, как и любая другая, также примечательна пусть и мелкими, но крайне важными деталями, характеризующими общую картину «порядка» советской эпохи. Например, мы можем задаться логичным вопросом: а почему Гаев, собравшийся застрелить командира, не сделал этого прямо в вагоне? Казалось бы, возьми карабин и застрели ненавистного командира! Но нет! Он зачем-то побежал в часть. На деле же в причинах его побега скрыта одна из великих советских тайн: далеко не всем солдатам, заступающим в караул, выдавались патроны. Ага! Хотя в самом факте несения службы невооружённым военнослужащим есть некий элемент абсурда, но для Советского Союза подобная абсурдистика была почти нормой. Зато у солдата без патронов меньше шансов открыть стрельбу в своих сослуживцев или покончить жизнь самоубийством — это же очевидно! Именно по этой причине практика заступления в наряд без патронов стала в Вооружённых Силах СССР в середине 1960-х гг. повсеместной. Так что, под какими бы грифами правду ни скрывали, но один лишь этот скромный фактец явственно показывает, что советская власть, действительно, боялась вооружать солдат боевым оружием.

И, очевидно, боялась, неспроста. Невзирая на секретность информации, приблизительные прикидки мы все же можем сделать — мы об этом писали в прошлой части, и все же повторюсь: в 1971 году 19 военнослужащих было приговорено к расстрелу. За убийство к расстрелу в СССР почти никогда не приговаривали. А вот за убийство «двух и более человек» — еще как. Так что с определенной долей уверенности можно предположить, что речь идет о 19 массовых убийцах за один год.

Вообще, когда роешься в лавке исторического старьевщика, немало удивляет тот факт, что в странах Запада о происходящих в СССР ужасах всегда были осведомлены куда лучше, чем не то чтобы в самом СССР, но даже, чем в сегодняшней России. Например, в архивах западных газет можно найти гигантский пласт информации про явления и инциденты, о которых в России вообще никому неизвестно; явления и инциденты, которых нет ни в сводках, ни в статистике. Можете даже прямо сейчас провести маленький эксперимент. Попробуйте, вооружившись всевозможными гуглами и электронными библиотеками, в сети найти хоть какую-то информацию про Петра Грачева или Юрия Ильясова. Чтобы легче искалось, можете добавить к каждому имени выражение «массовый убийца», после чего поведаете мне об успехах. Хотя я знаю, что ваши усилия будут тщетны. Зато вы о них узнаете много интересного из западных журналов, таких как небезызвестный «The Time». Узнаете просто по заголовкам вроде «Безумный русский убивает 17 человек и сжигает город» (относительно террориста Петра Грачева, которого в России «не существовало» тогда и не существует по сей день). Но к этому мы еще вернемся в новых частях опуса про криминальный СССР, которые будут посвящены терроризму и массовым убийствам на гражданке. Сегодня же наша тема посвящена армии, поэтому прямо здесь и прямо сейчас с удовольствием порадую уважаемого читателя армейскими инцидентами, информации о которых до этого поста не существовало ни в русскоязычном сегменте сети, ни в официальных документах, ни в профильной литературе.

4 августа 1959 года на побережье финского острова Муста-Хевонен, недалеко от города Котка, приливом вынесло неопознанное тело. По обмундированию в теле довольно-таки быстро опознали военного Морского флота СССР, поэтому в страну победившего социализма направили соответствующие запросы. Вскоре выяснилось, что тело принадлежит советскому военнослужащему по имени Теодор Матвиевский, который 26 июля расстрелял 7 сослуживцев, после чего сбежал с места происшествия на моторной лодке. Но что-то пошло не так, и в пути, видимо, распоров борт о трезуб Нептуна, он отправился на очную ставку с карасями. Поскольку на Западе был большой спрос на «дикий русский варвар», событие стало очень популярным в Финляндии, и вскоре весть о безобразиях, царивших в советской армии, облетела весь мир. В России же об этом событии стало известно, без ложной скромности, сейчас.The TIME, выпуск от 04.08.1953 (впервые в интернете):

Другая трогательная история разложения советской армии поведает нам о еще более вопиющем случае применения боевого оружия вне боевой обстановки. 8 августа 1978 года в Эстонском городе Летипеа произошло событие, которое сегодня называют «Резня в Летипеа». В этот день два русских солдата пограничных войск, проходивших срочную службу в Эстонской ССР, напились и отлучились в самоволку. Немного поблуждав по городу и «накидавшись» еще сильнее, они нашли свое пристанище в танцевальном клубе. По рассказам очевидцев, пьяные солдаты решили показать «ебаным» эстонцам, кто в доме хозяин, а потому с гордой осанкой завоевателя приставали к местным девушкам и задирали мужчин. После серии конфликтов военнослужащих попросили нахуй с пляжа. Солдаты же уходить наотрез отказались и предъявили наиболее эффективный аргумент в любом споре из придуманных человечеством — АК-47. В ходе отстаивания своей позиции в клубе было убито 7 человек и еще 18 ранено (трое позже скончались в больнице). Также был убит сослуживец стрелка, который, немало прихуев от происходящего, попытался боевого товарища обезоружить. Инцидент был сразу же строжайше засекречен (до сих пор неизвестно ни имя стрелка, ни его дальнейшая судьба) и известен сегодня лишь по заметкам в европейской прессе тех лет.

Также можно найти заметки о другом ициденте связанном с погранцами в Эстонии: это лсучилось в Мариентале в отдельно стоящем на берегу моря доме, в котором проживали мать и две дочери. Неизвестный советский солдат во время службы самовольно оставил пост и пошел к этому дому – видимо, чтобы обсудить с хозяйками апрельские тезисы в разрезе дней июльского восстания. Однако попав в дом к двум юным (и одной – не очень) нимфам, вы удивитесь, полез не в рюкзак за справочником теоретиков марксизма, а в штаны за пиписькой. Что нашло на человека – непонятно. Никогда ж такого не было, и вот нате! Впрочем, справиться сразу с тремя эстонскими бабищами, доблестному советскому воину, изрядно подкосившему боевой дух алкоголем, оказалось не по силам. Тогда он достал автомат, и сделал русско-прибалтийскую дружбу немного крепче. После обнаружения тел, произошедшее сразу было засекречено, однако шила в мешке не утаишь, и по Прибалтике поползли зловещие слухи о страшном преступлении совершенном «дикими русскими пограничниками». По улицам растеклись бурлящие реки возмущенных жителей, приготовивших по такому случаю наиболее резкие из антирусских кричалок.

А вот заметка из Баварской газеты Passauer Neue Presse от 29 ноября 1952 г. В ней рассказывается о том, как Советский офицер ужрался в усмерть в вагоне-ресторане местного экспресса, и после того, как официант отказался налить ему еще водки, устроил пьяный дебош, закончившийся стрельбой и убийством 4 немцев. На следующей станции убийца был снят с поезда полицией, а информация засекречена. Имя и дальнейшая судьба солдата неизвестна.

Описанные инциденты стали известны исключительно потому, что в одном случае тело выбросило на берег Финляндии, в другом инцидент произошел в Прибалтике (из которой вся инфа традиционно просачивалась в Финляндию сквозб дыру в заборе на границе), в третьем — в ГДР, из которого все не менее традиционно просачивалось в ФРГ. Описаны данные происшествия здесь лишь для того, чтобы читатель четко понимал: нам неизвестна даже сотая часть преступлений и происшествий, которые имели место в стране вселенского забвенья. Три этих случая сейчас впервые были описаны в России, и вы первые, кто о них узнал. И это я еще даже толком не погружался в поиски — боюсь представить, сколько всего интересного можно будет нарыть, если реально перелопатить всю иностранную прессу тех лет. В следующих частях у нас будет еще немало имен больших и не очень, которые прозвучат в России впервые, ну а пока вернемся к Сакалаусксу...

Из-за ограничение в ЖЖ по кол-ву знаков, продолжение пришлось размещать отдельной части. Продолжение здесь (бесплатно).

Также по платной подписке на бюсти (100 руб. в месяц) опубликована новая огромная часть «Бей своих, чтоб чужие боялись», посвященная мародерским нападениям солдат на села, массовым убийствам в отношении гражданского населения и прочим прелестям армейского быта в СССР. Читать по ссылке: https://boosty.to/dno/posts/b266a72b-369e-45bd-b40d-aaa97f94753c?share=success_publish_link

Полная серия посвященная криминалу в советской армии:

Криминальный СССР-16: Армия на заре беспредела
История формирования армии, как зоны криминального беспредела. Криминальный СССР-17: генеральская дача сама себя не построит!
История формирования армии, как узаконенного института трудового рабства Криминальный СССР-18: хуже чем в тюрьме, страшнее чем в гестапо.
История формирования дедовщины, землячества, и преступности на данной почве
Криминальный СССР-19: массовые убийства в армии (данный пост).
Криминальный СССР-20: бей своих, чтоб чужие боялись!
История нападений армии на советские села и советских граждан