как низко пал секам

© Александр Петросян

Отвечал по скайпу на вопросы фотофестиваля Киевской школе фотографии. И был там вопрос, на котором я хочу остановиться поподробнее:

«Мы видим гиппер-популярность некоторых фотографов (cм luizclas 360К сравни с тем же petrosphotos 110K) и тысячи лайков под их фотографиями, но при этом их галереи кажутся однообразными и не впечатляющими. Что происходит? Падение нравов?»


Давайте сразу определимся с терминами. luizclas (Luiz Claudio) – посредственность, а petrosphotos (Александр Петросян) – гений. Но никакого падения нравов, с моей точки зрения, не происходит. Наоборот, вкус среднего зрителя находится на небывалой высоте. И эта планка медленно, но все время поднимается. Попробую пояснить.



Чтобы было, откуда падать, вкус должен находится изначально хоть на какой-то высоте, а такого в истории никогда не было. Еще 200 лет назад большинство населения страны не умело даже читать. Народное образование развивалось крайне медленно. Член-ревизор Учебного комитета при Святейшем Синоде Сергей Миропольский писал: «училищ было мало, стояли пусты, многие числились лишь на бумаге; обучение в школах шло так, что народ не видел от него никакой пользы»

В первой половине XIX века тиражи книг в России составляли сотни экземпляров. Во всей Москве было только ДВЕ книжных лавки с дневной выручкой в 12-15 рублей (при средней цене книги 3-5 рублей). Крупнейшие прижизненные тиражи Пушкина не превышали 1200 экземпляров и те не продавались годами. В 1840-х годах «Современник» печатался в 600 экземплярах, из которых расходилось 200. На всю Россию

Самым популярным писателем был Матвей Комаров, а его самыми популярными книгами были бульварные «Славный мошенник и вор Ванька Каин», «Повесть о приключении английского милорда Георга и бранденбургской маркграфини Фредерики Луизы», «Невидимка, история о фецком королевиче Аридесе и брате его Полунидесе, с разными любопытными повествованиями». Вторыми по популярности были песенники, сонники и письмовники.

Одной из немногих реальных заслуг большевиков была всеобщая грамотность. Средний уровень сразу резко поднялся. Но не стоит верить сказкам про «самую читающую в мире страну» (в это предложение обычно добавляли фамилию Пикуля). Читала «гнилая интеллигенция», которая исповедовала культ книги, но большинство советских людей читали очень мало и культурой практически не интересовались.



Опросы, проведенные в СССР показывали, что люди могли назвать от силы двух-трех художников (и только из тех, что были в школьных учебниках), чаще всего называли Шишкина, но даже количество медведей на картине не могли назвать правильно.

В следующий раз резко подняли средний уровень культуры доступ в интернет и наличие камеры в телефоне. Снимать начали все (как правило – себя и свою кошку) и понемногу интересоваться визуальными искусствами.

Сегодня царствует культ пубертата – все хотят выглядеть на снимке молодыми и красивыми (а не, например, умными и добрыми). И это НОРМАЛЬНО. Почти все дети любят сладкое, а почти все взрослые – комплиментарный реализм. Сделайте нам красиво. При этом люди с замиранием сердца ждут фотографий – у них в голове есть некий собственный идеальный образ себя и они боятся, что его не увидят на снимке – ну нет, я же на самом деле на такой/не такая. Это плохая фотография. Но некоторые люди со временем развивают свой вкус и начинают ценить не только сладкое и красивое, но и сильное, дерзкое, умное, смелое, необычное.

В моей личной пирамиде ценностей красота красивых людей, вещей, пейзажей и пр. находится на самом нижнем уровне. Это слишком просто, а значит неинтересно. По выражению Набокова это, как играть в теннис без сетки. Еще проще может быть только съемка красивых девушек обнаженными. Большое количество лайков гарантировано.



Тем не менее, я настаиваю на том, что планка все время поднимается. Раньше появление такого фотографа, как Александр Петросян было бы физически невозможно. Я рассказывал, как травили в 30-х годах Родченко за невинную фотографию пионера. И в 70-х годах Петросяна назвали бы очернителем нашей славной советской действительности и ему перекрыли бы кислород.

Не стоит обращать внимание на то, что у каких-то фотографов, снимающих красивых женщин, больше почитателей, чем у Александра Петросяна, Сергея Максимишина или Димы Зверева – это нормально. Количество лайков не говорит ни о чем. У Вивьен Майер за всю жизнь не было ни одного фаната. А когда орангутана в зоопарке научили снимать, в первый же день в его инстаграме появилось 600 000 подписчиков.

Мы наблюдаем постоянный прогресс, просто его скорость не так велика, как нам бы хотелось.