Кэролайн Ларрингтон. "Зима близко. Средневековый мир "Игры престолов"" (2018)
Настоящий культурный феномен XXI века как в литературном, так и в телевизионном мире - "Песнь льда и пламени" (оригинальный книжный эпос американского писателя Джорджа Р.Р. Мартина) или "Игра престолов" (сериал-экранизация канала HBO) - стал объектом множества литературоведческих и историографических исследований. Однако до сегодняшнего дня не было ничего, столь полноценно и обстоятельно рассматривающего это произведение, как эта книга. Увлекательный текст Каролин Ларрингтон систематизирует и консолидирует различные подходы к фэнтези-миру Вестероса с точки зрения наших современных и исторических реалий, а также проводит сравнительный анализ сериала и книг. Погружаясь в мифологию и психологизм всем полюбившихся героев, автор демонстрирует, насколько тонко Мартин погрузился в средневековую историю Европы, проникся новейшей историей и изучил самый широкий спектр мировых религий и фольклора, создав действительно живую реальность, с которой каждый может себя соотнести.
Рецензия, опубликованная на сайте 7 Королевств
На фоне популярности сериала в издательстве «Рипол-Классик» вышла очередная переводная книга для фанатов. Ее автор, Каролин Ларрингтон, преподает английскую литературу Средних веков в колледже Св. Иоанна в Оксфорде и на основе материала первых пяти книг основного цикла и первых пяти сезонов «Игры престолов» показывает, как много в Вестеросе от истории и культуры Средневековья.
Издательство позиционирует книгу как исследовательскую, но она скорее просветительская. Представляя своего читателя, Ларрингтон имела в виду увлеченного сериалом подростка и рассчитывала увлечь его и земной историей, показав, как сильно ею вдохновлялся автор придуманного мира и как много в ней новых не менее интересных сюжетов. Однако Мартин не заимствует дословно и не стремится к полной реконструкции средневекового мировоззрения, поэтому в его книгах немало естественного для современного человека, но совершенно немыслимого для человека, жившего тысячу лет назад. И хотя Ларрингтон отмечает какие-то различия, упор она делает на сходствах. Так что если вы и без того любите средневековую историю, то книга может показаться несколько вторичной и поверхностной (во всяком случае, судя по первым 60 страницам).
Ларрингтон постоянно интерпретирует поступки и мысли героев — и часто по меньшей мере спорно (например: Гора грабит поселения Речных земель и оставляет дохлую рыбу, чтобы подставить Талли). Некоторую путаницу вносит и то, что Ларрингтон хотя и отдает предпочтение сериалу, но периодически отсылает к книгам. У нас создалось впечатление, что принцип здесь такой: если книжная версия лучше подходит для иллюстрации тезиса, на нее автор и ссылается. Ларрингтон также пробует предсказать дальнейшее развитие сюжета на основе своей эрудиции. Так что эта книга — нечто среднее между историческим научпопом и сборником эссе, и берясь за чтение, это нужно помнить.
Что касается российского издания, то это лишь первая книга из целой серии «Мир Игры престолов». «Рипол-Классик» уже собирает средства на вторую — «Валар Моргулис: античный мир Игры престолов» профессора классической литературы Техасского университета Айелет Лушков, которая проанализировала «Песнь льда и огня» в поисках отсылок к античной литературе и культуре. Надеемся, что в новой книге текст не будет напоминать машинный перевод, когда из английского копируется даже правило применения прописных букв, глоссарий будут использовать, как в книгах или сериале, а историческую терминологию и фактическую достоверность проверит научный редактор, потому что в «Средневековом мире Игры престолов» перевод не удался.
Каролин Ларрингтон. Ранг, род и честь
Как в средневековом мире, так и в мире Игр Престолов кто есть кто полностью зависит от того, кто были их родители, их бабушка и дедушка. Для персонажей более низкого класса социальная мобильность крайне труднодоступна. Удивительное социальное восхождение Вариса видится особенно ошеломляющим: рожденный рабами в Лисе, прошедший через молодость кастрированным ребенком-попрошайкой и проституткой в Мире, он поднимается до членства Малого Совета Семи Королевств. Его полукриминальная деятельность — перекупка украденных товаров в Пентосе, создание сети информаторов по всему Эссосу — разнесла репутацию о нем через Узкое море как о Мастере над Шептунами. Лорд Варис не имеет земли, не принадлежит ни одному дому, и его титул всецело почетен. Мало других главных персонажей испытали столь стремительный подъем; даже лорд Бейлиш унаследовал землю и свой титул, и, учитывая то, что Дом Бейлишей основан относительно недавно, Мизинец (его насмешливое прозвище) всегда остро осознает свою социальную неполноценность как по сравнению с представителями дома Талли, с которыми он был воспитан, так и со Старками. Те методы, которыми лорд Бейлиш пользовался и применял свою сообразительность, чтобы подняться до должности Мастера Монеты — роль, в некотором роде сопоставимая с ролью, занимаемой поэтом четырнадцатого века Джефри Чосером при дворе у Эдварда III и Ричарда II, — крайне интересны, и мы обязательно рассмотрим их поближе в третьей главе.
Для ремесленников, продавцов, фермеров, матросов и проституток главных королевств и городов Эссоса и Вестероса происхождение просто служит утверждению их социальной роли. Бронн — это очевидное исключение. Среди других субкультур, когда человек идентифицирует себя как сын своего отца, он разъясняет свою родословную и показывает одну весомую причину, по которой его следует уважать: например, Шагга из Каменных Воронов считает, что при любом удобном случае он должен четко разъяснять всем, что он сын Дольфа. Таким же образом, при официальном разговоре Дрого вспоминает, что он сын Бхарбо (имя, которое несет в себе дух варварства, которое Андалы приписывают кочевникам). Задолго до появления фамилий в современном понимании (а также до сих пор в современной Исландии) использование отчества было единственным способом отличить кого-то от других с тем же именем. Рассказчик Беовульфа, например, в староанглийском стихотворении, названном так же, как и главный герой, имеет привычку упоминать отца Беовульфа Эггтеоу. Здесь эта отсылка не просто отличает героя от других Беовульфов, но также напоминает первоначальной аудитории стихотворения, а также персонажам самой саги об истории об отце Беовульфа. Когда отчество Беовульфа становится известно королю датчан Хротгару, он сразу же смог распознать, кто стоит перед ним: это был сын человека, которому Хротгар помог в свои молодые годы. Осознание этого факта облегчает осажденному датскому королю принять помощь молодого Беовульфа против монстра Гренделя.
Род имеет для членов Великих Домов абсолютное значение, и их относительное положение друг над другом определяется продолжительностью их истории. Старки были королями или Хранителями Севера более 8000 лет, со времени Брэндона Строителя, который не только построил Винтерфелл, но, что еще более впечатляет, Стену. Прочие Великие Дома могут проследить свою родословную до нашествий Андалов или же, в случае с Таргариенами, до Рока Валирии.
Подобно средневековой аристократии, члены Великих домов верят, что их привилегированное положение, их авторитет и их идеологическое понимание себя как «благородного сословия» передаются через кровь. Эта вера живет не только в Вестеросе; неспроста Дотракийцы используют фразу «кровь моей крови» между собой. К тому же понятие силы крови несет не только метафорический смысл — в глазах Мелисандры и культа Владыки Света королевская кровь обладает особой эффективностью. Пиявки, содержащие внутри себя кровь Джендри, бастарда Роберта Баратеона, были ритуально брошены Станнисом в огонь, когда он проклинал своих врагов: Робба Старка, Бейлона Грейджоя и Джоффри, по праву племянника Станниса. Но повлияло ли это на их исход? Конечно, Мелисандра может так утверждать, но мы можем определить более реалистичные причины их смерти. Тем не менее кровавая магия обладает определенной силой и по этой причине является табу; результаты ее воздействия — такие как вегетативное состояние Дрого, появление на свет драконов, пророчество, данное Серсее мейегой, убийство Ренли — неопределенны и опасны.
Легитимность имеет решающее значение, и знание своей родословной крайне важно, следовательно, бастарды и те, чье происхождение скрыто, заслуживают пристального внимания и наблюдения. Бастарду необходимо доказать миру многое о себе, если не вообще все. Незаконное рождение Джона Сноу полностью формирует его судьбу; оно стоит за его решением присоединиться к «Ночному дозору» и его последующим восхождением в ранг командира. В частности, его решение присоединиться к «Дозору» подпитывается его поклонением своему герою — дяде Бенджену Старку, но в основном это обусловлено его осознанием того, что для него нет места в Винтерфелле. Он не может надеяться наследовать крепость или на любую существенную роль в замке, которая была бы соизмерима с ролью его братьев. Гнусный бастард Русе Болтона Рамси также зовется Сноу до тех пор, пока Русе не принимает его формально как своего сына и наследника. Попытки Рамси стать достойным носить имя своего отца часто сталкиваются с его садистскими инстинктами, но сцена, в которой Русе его окончательно признает, очень явно говорит о том, как Рамси стремился к отцовскому принятию. Точно так же последствия нелегитимности Джоффри и Томмена исключают их право на Железный трон. Дело не в их кровосмесительном происхождении, а в том, что, в отличие от их черноволосого старшего брата, который умер от детской лихорадки (как упоминает Серсея в эпизоде «Королевский тракт»), они не от крови Баратеонов. И хотя многие бастарды, которых Роберт возвысил среди низших классов Королевской Гавани, не представляли особой угрозы для престола, Джоффри, подобно королю Ироду или даже королю Артуру в рассказе «Смерть Артура» пятнадцатого века за авторством сира Томаса Мэлори, решает, что безопаснее ликвидировать всех потенциальных соперников.
По словам Мэлори, Мерлин пророчествует, что сын Артура, родившийся в мае в результате инцеста, приведет к крушению королевства. Артуру мешают в его попытке уничтожить Мордреда, потому что корабль, перевозящий ребенка из Оркни (где сводная сестра Артура родила его) в Лондон, потерпел кораблекрушение в пути; ребенка вымывает на берег, где его подбирает и выращивает фермер. Артур собирает других мальчиков, родившихся в мае, в лодку и пускает их дрейфовать; все они погибают. Однако пророчество Мерлина нельзя обойти, поскольку Мордред все же выживает и играет предначертанную ему роль. Таким же образом Серсея считает, что все дети Роберта мертвы, но Джендри все же выжил, несмотря на попытки Мелисандры. В сериале о нем и об Эдрике Шторме, еще одном бастарде Роберта, умалчивается, в то время как они убегают с Драконьего Камня с помощью Давоса. В книгах же Джендри работает кузнецом в гостинице на перекрестке, где происходит столько роковых встреч, и его дальнейшая судьба остается открытой к обсуждению. Его статус единственного выжившего сына из дома Баратеонов, законного или нет, придает ему определенную ауру. Нед Старк увидел что-то особенное в Джендри и предложил обучать его сам: «Если наступит день, когда этот мальчик скорее возьмет меч, чем выкует его, присылайте его ко мне» (1-4). В средневековых романах иногда бывает, что опытный рыцарь может определить, что молодой человек, притворяющийся совершенно обычным, на самом деле должен иметь гораздо более выдающийся статус по рождению, чем тот утверждает. В работе Мэлори «Рассказе о сире Гарете» Гарет, сын Короля Оркнейского, решает скрыть свою личность, явившись в Камелот, и по его просьбе ему разрешают работать на кухне в течение года, прежде чем он просит, чтобы ему назначили задание. Гарет хочет дистанцировать себя от своих братьев и отца и прославиться за свои навыки и характер, а не за его родословную. Сир Ланселот становится его наставником, и, хотя он уверен, что Гарет благородных кровей, он вежливо подыгрывает уловке Гарета и сам посвящает его в рыцари в конце года. В другой сказке Мэлори Мерлином раскрывается, что сын пастуха, очарованный рыцарством — и являющийся безнадежным сельским трудягой, — на самом деле незаконнорожденный сын короля Пелинора. Артур посвящает в рыцари молодого Тора, и он становится ценным и полезным участником Круглого стола. Независимо от того, ожидает ли похожий социальный взлет Джендри или нет, трудно предсказать; в сериале мы понятия не имеем, куда он направился после того, как Давос освободил его из подземелья.
Быть благородным значит быть лучше, чем простолюдины. Аристократия, как они сами себе это представляют, ведет себя лучше, соблюдает свои обещания, мужественна, неуклонна и щедра, когда это уместно. Для мужчин военные навыки имеют решающее значение, будь то для рыцарей или для таких простых воинов, как Нед и Робб Старк. Дворянки ведут более ограниченные жизни, являясь пешками в построении союзов через брак и матерями, но также консультантами и стратегами (особенно в рамках домашней политической среды). От них ожидается, что они должны быть красивыми и умными, но так же послушными и скромными. Отличие Вестероса от стандартной средневековой модели в том, что, по всей видимости, в том мире не происходит никаких обращений к богам с призывом одобрения статуса-кво. Средневековые мыслители утверждали, что Бог создал различные сословия — те, кто сражается (дворяне), те, кто молится (церковь), и те, кто работает (крестьянство). Несомненно, Бог одобрял появляющиеся буржуазные группы ремесленников, купцов, торговцев и государственных служащих, которые не вполне подходили под классификацию в рамках старой модели, хотя то, насколько его одобрение распространялось на так называемое четвертое сословие, на женщин, вызывает сомнения. В Вестеросе отсутствует ярко выраженное религиозное подкрепление классовой системы; относительная неприязнь большинства персонажей к религии будет обсуждена далее во второй и третьей главах. В южных землях Семи Королевств, где Культ Семерых преобладает, благородство тесно связано с концепцией рыцарства, почти в точности напоминающей средневековое понимание рыцарства. Рыцарство и его особенности будут рассмотрены далее в третьей главе.
Членство в родословной дает дворянам то, что, возможно, является самой важной составной частью отдельных персонажей: их чувство личной чести. Честь — особенно для мужчины — основывается на его способности держать свое слово, не позволять другим оскорблять его и на знании истории своего Дома. Если он бастард, он начинает в невыгодном положении; например, если у него нет фамилии, его шансы на получение чести очень ограничены. Теон не несет некоторые обязанности, которые связаны с членством в Доме Старков, из-за его неоднозначного статуса, который постепенно раскрывается в ранних эпизодах первого сезона. Его позиция как заложника компрометирует его чувство чести, особенно с точки зрения его отца, у которого есть свои непоколебимые взгляды на то, что составляет честь Грейджоя, с ужасными политическими и личными последствиями.
Индивидуальность меньше связана с естественной, неотъемлемой сущностью, которую мы, современные люди, считаем своей собственностью. Как и в средневековый период (до революции мысли двенадцатого века, иногда характеризующейся как «рождение личности»), членство в социальных группах формирует личность людей в Известном мире. Она зависит в первую очередь от пола, а затем от ранга, от того, кто их родители, родственники и дом, боги, которым они поклоняются, является ли человек рыцарем, где он живет и какого кандидата они считают законным владельцем Железного трона. Но в случае, если характер человека и имеет ту самую неотъемлемую сущность, она, вероятно, связана с оценкой его собственной чести.
Честь тесно связана с идеями истины и морали, с действиями, которые кто-то считает правильными. Однако непонятно, учитывая разные религии, которые господствуют на двух континентах, насколько тесно мораль связана с религиозными убеждениями, хотя мы рассмотрим некоторые исключения ниже. Честь изменчива, подлежит обсуждению и может быть потеряна, выиграна, принесена в жертву или истощена из-за проблем, с которыми можно столкнуться в суматохе Семи Королевств. По ту сторону моря, в Эссосе, как рассуждает Барристан Селми: «В яме гадюки, которой подобен Миэрин, честь казалась такой же глупой, как пестрый наряд дурака» (ТД, 55). Действительно, одна из самых сильных точек контраста между восточной и западной культурами, подробно обсуждаемая в пятой главе, это западное понятие личной ответственности, этика вины (не особенно зависящая от представления о том, что боги, старые или новые, наблюдают за нами) и сильное чувство стыда в отношении социальных кодов дворянства. На востоке этика ситуативна; люди рассказывают Дейнерис, что, как они думают, она хочет услышать, но сами они склонны к преследованию своих целей. Вероятно, участие Хиздара Зо Лорака в «Сынах Гарпии» является тому примером; Дарио Нахарис вполне в этом уверен и рекомендует убить его и всех других Мастеров. Чувство чести Дейнерис запрещает наказание без доказательств. Не то чтобы Эссос имел монополию на двуличность, но нарушение Уолдером Фреем и Русе Болтоном этических норм на «Красной свадьбе» безвозвратно нарушает их репутацию; Робб чувствует ужасную вину, нарушая свое обещание жениться на девушке из Фреев. Хиздар, напротив, не играет в вестеросскую игру чести, и его мало смущает ложь королеве. Зеленая Благодать, верховная жрица старой религии Гискари, практикуемой в Миэрине, которая дает советы Дейнерис с точки зрения инсайдера, в сериале не появляется, оставляя Кхалиси полагаться на совет от других неместных или на местных жителей, которые также преследуют собственные цели.
Чувство чести Неда Старка, проявленное в виде его стремления раскрыть правду о детях Серсеи, приводит его к беде. Когда его в своей тюремной камере посетил Варис, Нед получил шанс спасти свою жизнь, отвергнув правду; ему разрешат облачиться в черное и отступить к Стене. Нед сердито отвергает слова: «Вы думаете, что моя жизнь для меня какая-то драгоценная вещь, что я буду торговать своей честью еще несколько лет … несколько лет чего? .. Я научился умирать давным-давно» (1.9). Однако для Неда жизнь его дочерей оказывается более важной, чем его честь, и он делает публичное и бесчестное признание своей измены, хоть все это и оказалось бесполезно.
Идея сохранения лица — неотъемлемая часть чести: уважение социального положения другого человека и ожидание уважения к себе. Если человек не отвечает на оскорбление, то он теряет лицо, а вместе с ним и власть. Власть Кхала Дрого над его кхаласаром зависит от лица; он быстро гневается и не терпит возражений своим приказам. Воздействие Дейнерис на него ослабляет его положение в глазах его соратников; и хотя они присоединяются к его хвастовству о том, что они пересекут Узкое море, вмешательство Дейнерис с целью спасти Мирри Маз Дуур и ее готовность, опираясь на ее укрепляющие власть отношения с Кхалом, отдавать приказания, которые вызывают возмущение кхаласара, в конечном счете приводят к падению Дрого. Несмотря на то что он побеждает в битве с Маго, его гнойная рана не позволяет ему больше оставаться на своей лошади — «Кхал, который не может сидеть в седле, не является кхалом» (1.9), — и его власть исчезает. Всадники в кхаласаре быстро отказываются от своего умирающего вождя и его кхалиси.
В течение своего брака с Дейнерис Дрого учится терпению; он терпит Визериса дольше, чем можно было ожидать. Но финальное требование Визериса о том, чтобы Дрого сдержал свое слово, и его пьяное нарушение табу против ношения оружия в Ваес Дотраке он проигнорировать оказался не в силах. Смерть вздорного брата жены Дрого от его рук путем наделения Визериса «золотой короной», которую он столь жаждет, указывает на ироничную ноту одержимости Визериса, но она также показывает его безжалостность и изобретательность. Визерис рассчитывал на запрет на пролитие крови в Ваес Дотрак, который позволил бы ему злоупотреблять терпением Дрого безнаказанно, но тот сразу же видит, как можно обойти запрет, и отвечает Визерису раз и навсегда, предавая его страшной смерти, тем самым заработав себе лицо не только со своим кхаласаром, но и с самой Дейнерис.
Короли более благосклонны, когда они испытывают неуважение, чем обычные смертные; Роберт терпит подколы от Неда, основываясь на своем непоколебимом достоинстве и авторитете с другими. С другой стороны, Джоффри совершенно не имеет чувства юмора, и его фундаментальная неуверенность в себе и в своем праве на трон проявляется еще до того, как он был коронован. Менестрель Мариллион, с которым мы встречаемся в трактире, где пересекаются тропы Кейтилин и Тириона, ужасно наказан Джоффри за составление банальной баллады о Роберте, кабане и «льве на кровати короля». Текст песни Мариллиона действительно задевает за живое, так как показывает, что секрет Серсеи теперь стал общественным достоянием сплетников города. Жестокая беспощадность и садизм Джоффри в этот момент смешались в одну волю, и он отдал приказ Илину Пейну вырвать язык менестреля.
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в фейсбуке: https://www.facebook.com/podosokorskiy
- в твиттере: https://twitter.com/podosokorsky
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в инстаграм: https://www.instagram.com/podosokorsky/
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky