Другие новости Москвы и Московской области на этот час
Добавь свою новость бесплатно - здесь
Актуальные новости сегодня от ValueImpression.com


Опубликовать свою новость бесплатно - сейчас


<
>

Противоречия г. Милюкова

Print Friendly Version of this pagePrint Get a PDF version of this webpagePDF

page4-220px-Милюков_П.Н._-_История_второй_русской_революции_-_1921.pdf

Продолжаем публикации работ М.Н.Покровского по истории Февраля и Октября, из одноимённого сборника 1929 г.

([рецензия на:] П. Н. Милюков, «История второй русской революции», том I-й, выпуск I-й: «Противоречия революции». Российско-болгарское книгоиздательство. София, 1921 г.).

С пролетарским периодом русской революции грозит повториться то, что уже случилось с демократическим ее периодом. Историю движения 1905 — 1907 годов описали не те, кто делал тогда революцию, а те, кто мешал ее делать. У нас есть меньшевистская история первого восстания русской народной массы против романовского режима, есть попытки кадетской истории, — а со стороны большевиков не было даже и попыток, сколько-нибудь выдержанных и последовательных. Пройдет 20 лет — и нас «откроют», конечно. Но мы могли бы избавить наших детей от этого гробокопательства и сберечь их время для более производительной работы.

Нашим извинением было то, что в эмиграции и ссылке — по этим двум группам делился почти весь «генеральный штаб» большевистской революции, начиная с 1908 года — слишком трудно было организовать свою «революционно-историческую комиссию». Оставшиеся крохи партийных сумм были слишком дороги, чтобы тратить их на издание исторических книжек. Едва хватало на непосредственную революционную работу. Искать же буржуазного издателя для такой цели было бы утопией из утопий.

Совет министров Временного правительства: в центре — министр юстиции Керенский, справа от него Председатель Совета князь Львов. Четвертый справа — министр иностранных дел Милюков

Совет министров Временного правительства: в центре — министр юстиции Керенский, справа от него Председатель Совета князь Львов. Четвертый справа — министр иностранных дел Милюков

Нужно признаться, что все эти извинения — среднего достоинства. Милюков тоже в изгнании, однако первое, за что он принялся, это писать свою историю революции. А так как нашей еще нет, то есть большая опасность, что вне России будут знакомиться с большевистскими делами по кадетским словам. Что из этого получится, мы увидим ниже. Сейчас важно, что для нашего молчания нет уже ровно никаких извинений. Комиссия по истории октябрьской революции уже есть (она носит не совсем отражающее ее задачу имя «Истпарт», ибо Совнарком сочетал ее в одно целое с комиссией по истории Российской коммунистической партии), средства у нее должны быть, людей ей должны дать, типография и бумага для нее должны найтись и притом «вне всякой очереди». Если этого не окажется, мы будем посрамлены Милюковым, и притом вдвойне. Во-первых, он посрамит нашу леность и непредприимчивость своей энергией, во-вторых, он осрамит нашу революцию той клеветой, которую он будет распространять на наш счет безнаказанно, ибо его голос будет звучать на весь мир, а нашего не будет слышно даже в России.

Так как — это приходится заявить с самого начала — «История» г. Милюкова есть не что иное, как продолжение, более «солидными» средствами, той клеветнической кампании против октябрьских революционеров, которую начали еще с 1917 года кадетские газеты по горячим следам, не дожидаясь, пока для событий наступит история. Собственно, как образчик исторического исследования, книга Милюкова очень недорого стоит. Не говоря уже о том, что у него не было под руками самых основных документов — тут его эмигрантское положение все же сказалось очень для него невыгодно, и он, не подозревая того, пользуется показаниями или уже опровергнутыми, или такими, которых он сам, наверное, поостерегся бы касаться, знай он их в их документальной форме — не говоря уже об этом, его историческое миросозерцание отстало не только от науки: оно ухитрилось отстать от эволюции самого г. Милюкова. Коренное отличие его «новой тактики», основное расхождение его с большинством кадетской партии в настоящий момент сводится, как известно, к тому, что большинство твердо стоит за «надклассовый» характер партии к.-д., — а г. Милюков считает, что ее опорой должны быть определенные классы, крестьяне-собственники и городская мелкая буржуазия[1].

Между тем, возьмите первые страницы его «Истории» — вы найдете там шаблонные рассуждения о «слабости нашей государственности» и об освобождении «либерального течения» «от классовых элементов» (стр. 12 — 13). Вы найдете именно то, что продолжают упрямо твердить Родичев и Набоков — и с чем теперь Милюков спорит.

Совет министров Временного правительства: в центре — министр юстиции Керенский, справа от него Председатель Совета князь Львов. Четвертый справа — министр иностранных дел Милюков

Совет министров Временного правительства: в центре — министр юстиции Керенский, справа от него Председатель Совета князь Львов. Четвертый справа — министр иностранных дел Милюков

Здесь не место вдаваться в подробности по этому поводу — достаточно напомнить, что старая точка зрения Милюкова и теперешняя его противников является классическим отображением буржуазного понимания русского исторического процесса[2]. Коготок увяз — всей птичке пропасть: однажды став на классовую позицию, Милюков неизбежно придет к столь ненавистному для него марксизму.

И тогда, если он даже захочет продолжать свою клеветническую кампанию против большевизма, ему придется выбрать другое оружие. Пока он еще висит в воздухе: со старой почвы он сошел, новой еще ногами не нащупал. Для этой промежуточной стадии чрезвычайно характерно предисловие к истории, написанное двумя годами позднее текста. Внутренние противоречия автора выливаются здесь в противоречия чисто формальные, словесные:на одной и той же странице г. Милюков заявляет, что его «История» «принципиально отказывается от субъективного освещения и заставляет говорить факты» — и что «фактическое изложение не составляет главной задачи автора».

При поверхностном, «рецензентском» отношении к книжке очень легко было бы извлечь из этого пассажа чисто комический эффект, но не хочется этого делать — так много в этом предисловии выстраданного. Прочтя заключительные строки этого предисловия, вы начинаете чувствовать, какую колоссальную борозду провела революция в сознании даже тех людей, кто с нею всю жизнь боролся.

«Отойдя на известное расстояние от событий, мы только теперь начинаем разбирать, пока еще в неясных очертаниях, что в этом поведении масс, инертных, невежественных, забитых, сказалась коллективная народная мудрость. Пусть Россия разорена, отброшена из двадцатого столетия в семнадцатое, пусть разрушена промышленность, торговля, городская жизнь, высшая и средняя культура.

Когда мы будем подводить актив и пассив громадного переворота, через который мы проходим, мы, весьма вероятно, увидим то же, что показало изучение великой французской революции. Разрушились целые классы, оборвалась традиция культурного слоя, — но народ перешел в новую жизнь, обогащенный запасом нового опыта и решивший для себя бесповоротно свой главный жизненный вопрос: вопрос о земле»[3].

Помня, что г. Милюков не считает фактического изложения своей главной задачей, мы не будем останавливаться на фактической — перо едва не написало «фантастической» — стороне его изображения современной России. Здесь редактор «Последних Новостей» сделался жертвой информации этой почтенной газеты. Читая, по редакторским обязанностям, изо-дня-в-день описания «большевистских неистовств», фабрикуемые в Париже по испытанному трафарету «немецких зверств», г. Милюков, может быть, и в самом деле уверовал, что Россия «отброшена из двадцатого столетия в семнадцатое».

Быть может, он искренно думает, что в России уничтожены «высшая и средняя культура». На самом деле, парадокс русской революции в том и состоит, что эта, самая демократическая изо всех революций, когда-либо бывших, больнее всего ударила по низам, сравнительно пощадив верхушку. У нас, нечего греха таить, очень плохо обстоит дело с народной школой и народным учителем, но университеты еще держатся и университетские профессора питаются лучше, чем какой-либо другой разряд «работников просвещения».

Мы ходим без сапог — а Эрмитаж, во время революции и благодаря ей, становится первым собранием мира после Лувра и Ватикана. У нас в аптеке не допросишься горчичника, а в Питере, именно в годы революции, вырос рентгенологический институт, который заграничные ученые считают одним из первых в Европе. Как раз «высшая»-то культура у нас еще и держится: когда-нибудь русскому пролетарию поставят памятники и перед Академией Наук, и перед Академией Художеств именно за то, что он, далеко отброшенный всем своим тяжелым прошлым от науки и искусства, им, казалось, совсем чужой, в критические минуты не дал загубить эти редкие у нас тепличные растения, и, голодая и холодая сам, отогрел и выходил их для будущих поколений[4].

Но не будем заниматься этим парадоксом — остановимся на другом: как же это, признав революцию выражением «коллективной народной мудрости», можно изображать массовое движение 1917 года, по трафарету кадетских газет тех дней, продуктом просто-на-просто немецкого шпионажа?

А между тем, г. Милюков это делает. Еще «запломбированный вагон» не успел показаться на горизонте, еще дело идет только о подготовке февральских дней, а уже «История второй русской революции» спешит привести in extenso (целиком) нечто архи-безграмотное, имеющее быть якобы циркуляром «отдела печати при германском министерстве иностранных дел» и свидетельствующее одновременно как о том, что немцы были заняты возбуждением «социального движения и связанных с последним забастовок, революционных вспышек, сепаратизма составных частей государства и гражданской войны» (!), так и о том, что немецкое «бюро печати» употребляло термин «социальный» вместо «социалистический» — точь-в-точь так же, как это делал российский департамент полиции в своей деловой переписке.

Сходство умилительное и достопримечательное. Мы увидим, что фигура в гороховом пальто неизменно появляется на сцене всякий раз, когда нужно «изобличить» русскую революцию в связях с «врагами отечества». Череп-Спиридович, выпуская свою нелепую утку о японских миллионах, на которые была, будто бы, организована революция 1905 года, и не подозревал, на какую золотоносную жилу он напал…

Череп-Спиридович Артур (Артемий) Иванович, неутомимый борец с жидомасонами.

Череп-Спиридович Артур (Артемий) Иванович, неутомимый борец с жидомасонами.

Но то Череп-Спиридович: для него и г. Милюков не более, как «жидо-масон», слепивший свою кадетскую партию при помощи того же японского золота. Другое дело сам автор «Истории второй русской революции». Это не полуграмотный громила в генеральском мундире, это ученый историк, обещавший нам «говорить фактами». «Факты подлежат объективной проверке, и поскольку они верны, постольку же бесспорны и вытекающие из них выводы. Историк по профессии, автор не хотел и не мог подгонять факты к выводам»… (стр. 4).

И прежде всего «историк по профессии» не может не знать, что нельзя цитировать документы, самого существования которых доказать невозможно. Где г. Милюков видел свой «документ»? В русских буржуазных газетах? Да какая же это гарантия? Разве не писали эти газеты в ноябре 1917 года, что Кремль разрушен до основания, и что от Василия Блаженного одни обугленные стены остались? Разве не писали они недавно, что в Крыму вся интеллигенция расстреляна чрезвычайками, — тогда как там даже С. Н. Булгаков благополучно здравствует и выступает соискателем на кафедру политической экономии в Таврическом университете? Одного такого «факта» за-глаза достаточно, чтобы лишить книжку всякого серьезного значения. А между тем, он не один. Навязчивый образ «немецкого шпиона» на всем протяжении книги преследует г. Милюкова и очень скоро (опять-таки еще до появления «пломбированного вагона») заставляет его не то что процитировать сомнительный документ, а впасть в форменное, фактическое противоречие с документом уже несомненным, а вдобавок и с показанием очевидца.

Это случилось с ним — читатель мог бы и сам догадаться — по поводу знаменитого «приказа №1″ «как-то со стороны и врасплох подсунутого временному комитету Государственной Думы поздно вечером 1 марта». При чем тут «комитет Государственной Думы», в ту минуту властью ни фактически, ни юридически не обладавший, это уже секрет нашего «историка по профессии». Что фактической властью тогда был петроградский совет рабочих депутатов и его исполком, а юридически оформленной и кем-либо санкционированной власти еще вовсе не было, пока не санкционировал первого временного правительства тот же совет, об этом мы уже говорили в другом месте[5].

Для нас здесь интересно не это — интересен тот соус, под которым г. Милюков подает свой «факт» публике. Изложив по-своему приказ №1 и по-своему охарактеризовав произведенное им действие, г. Милюков заканчивает:

«Вопреки общим усилиям всех сознательных и ответственных руководителей, мутная струя проникла, таким образом, в русскую революцию с самого начала: она внесена была, очевидно, из определенного источника, о котором свидетельствует самое содержание требований большевиков относительно немедленной «демократизации» армии и немедленного же «демократического» мира. Известный швейцарский социал-демократ, Роберт Гримм, уличенный позднее в сношениях с германским правительством (ага! вот она штука-то в чем!) совершенно точно формулировал большевистский лозунг в своем приглашении на третью циммервальдскую конференцию в Стокгольме»…

Тут же кстати и сообщение «Верховного Главнокомандующего, генерала Алексеева, о том, что «ряд перебежчиков показывает, что германцы и австрийцы надеются» и т. д., и т. д. Словом, читателю ясно, кем был «подсунут» «приказ N 1″. Не даром и заговорил о нем первым какой-то «неизвестный в военной форме» (переодетый немец, разумеется). Когда вы после этого берете преступный «приказ», то, прежде всего другого, вы видите, что ни о «демократическом мире», ни даже о «немедленной демократизации армии» там нет ни звука. Приказ ни слова не говорит о выборности командного состава, как старается «подсунуть» своему читателю между строк г. Милюков. Приказ только гарантирует солдатам «вне службы и строя» «те права, коими пользуются все граждане», формально оговаривая, что «в строю и при отправлении служебных обязанностей солдаты должны соблюдать строжайшую воинскую дисциплину».

Правда, в приказе есть статья, достаточно объясняющая неугасающую ненависть кадетов к этому документу. Это статья 3-я, гласящая:

«Во всех своих политических выступлениях воинская часть подчиняется Совету рабочих и солдатских депутатов и своим комитетам».

Это, конечно, лишало кадетов всякой возможности непосредственно использовать петроградский гарнизон, как свое политическое орудие, опираясь на несознательность солдатской массы: теперь более сознательным элементам этой массы были обеспечены постоянный над нею контроль и постоянное руководство ею. Этого достаточно, чтобы понять, почему ни один кадет не вспомнит «приказа №1″ с удовольствием. Но этого слишком мало, чтобы доказать, что приказ сочинен немецкими шпионами. А так как мы знаем от очевидцев, как и кем приказ был сочинен, то никакие таинственные привидения «в военной форме» не могут смутить нашего спокойствия.

wi1122857_06

В самом деле, вот что рассказывает о возникновении «приказа №1″ Н. Суханов — не большевик, а в ту минуту, когда он это писал, еще определенный противник большевиков.

«Вернувшись за портьеру комнаты 13-й, где недавно заседал Исполнительный Комитет, я застал там следующую картину: за письменным столом сидел Н. Д. Соколов и писал. Его со всех сторон облепили сидевшие, стоявшие и навалившиеся на стол солдаты, и не то диктовали, не то подсказывали Соколову то, что он писал… Оказалось, что это работает комиссия, избранная Советом для составления солдатского «приказа».

Никакого порядка и никакого обсуждения не было, говорили все — все совершенно поглощенные работой, формируя свое коллективное мнение безо всяких голосований… Окончив работу, поставили над листом заголовок: «Приказ №1″… Приказ этот был в полном смысле продуктом «народного творчества», а ни в каком случае не злонамеренным измышлением отдельного лица или даже руководящей группы[6]…»

Знал Милюков это «свидетельское показание», когда живописал свои «тайны совета рабочих депутатов», с переодетыми немецкими шпионами и т. д.? Во всяком случае, мог знать — книга Суханова вышла в 1919 году, а книга Милюкова помечена 1921 г., и, хотя текст написан в 1918 г., для печати он пересматривался (см. первую страницу «Предисловия»). Никакой попытки устранить свидетельство Н. Суханова у него нет — да едва ли может и речь итти о такой попытке. «Историк по профессии» стоит перед выбором: или признаться в своей неосведомленности — или признать, что факты, ему известные, он скрывает от своего читателя. Что для него предпочтительнее, пусть он выберет сам, — но третьего быть не может.

Теперь мы подходим к факту, по отношению к которому о «неосведомленности» г. Милюкова не может быть речи — к знаменитому «запломбированному вагону». В то время, когда Ленин и его товарищи ехали через Германию, г. Милюков был министром иностранных дел российского государства. Кому, как не ему, могла быть известна подкладка возвращения русских эмигрантов из-за границы? Ведь его собственные циркуляры являлись едва ли не основным материалом этой подкладки. Кому, как не г. Милюкову, знать, какую роль в действительности сыграл «запломбированный вагон» в деле возвращения на родину нас всех, — не исключая даже и тех, кто, в конце концов, прорвался домой сквозь германскую подводную блокаду, через Архангельск.

Тут пишущему эти строки приходится оперировать, главным образом, собственными воспоминаниями, — но они достаточно отчетливы и достаточно «подлинны», поскольку он принадлежал к составу парижского «Комитета по возвращению на родину русских эмигрантов во Франции».

Дело было так. Весь март месяц русское посольство молчало, как мертвое, по поводу нашего возвращения в Россию. До середины апреля, помимо регулярных английских рейсов из Шотландии в Норвегию, на Архангельск ушли, по крайней мере, три из тех больших пароходов Восточно-Азиатского Общества, на двух из которых («Царице» и «Двинске») мы впоследствии, в августе, вернулись домой. Все, кто желал и спешил ехать, могли бы быть на берегах Невы или Москвы уже к 1-му мая. Ясно, что для нашего отъезда были препятствия не технические. Завесу над этими препятствиями для меня приоткрыла случайная беседа в Национальной библиотеке. Ко мне подсел один слегка знакомый мне польский литератор, определенно антантовской ориентации, водивший дружбу с французскими парламентскими кругами, и обратился ко мне с вопросом:

«Каковы политические убеждения Г. А. Алексинского?».

Крайне изумленный, что кому-нибудь, не совсем политически безграмотному, могло тогда ничего не говорить это имя, я сделал достодолжную характеристику, а затем поинтересовался узнать, кому это нужно. Мой собеседник, смутившись, объяснил, что ему поручено собрать сведения о нескольких русских эмигрантах, хлопочущих о проезде через Англию. Другие имена не возбуждают у него сомнений в ту или другую сторону, — а вот насчет Алексинского он усомнился: не большевик ли это[7].

Таковы были точки зрения — и такова была осведомленность людей, «охранявших входы» в бывшую царскую вотчину в марте — апреле 1917 года. Совершенно ясно, что русские большевики в Швейцарии были бы идиотами в последней степени, если бы они вздумали «терпеливо дожидаться», пока их «пропустят» — пропустят люди, сомневавшиеся даже в Алексинском. Великие организаторы всех и всяческих блокад, англичане применяли к русской эмиграции простейшее и действительнейшее средство, оставляя ее вариться в собственном соку в ее заграничных гнездах, пока г. Милюкову удастся наладить в России «порядок». А потом милости просим — из французского осадного положения в русское.

И вдруг, в середине апреля нового стиля, картина изменилась как бы по волшебству. Оказалось, что посольство имеет полную возможность и горячее желание отправлять нас на родину. Что на это есть и средства, и юридические возможности, — словом, садись и поезжай. Тут-то немедленно и организовался наш «Комитет», куда сразу же было выбрано несколько интернационалистов, при чем, констатирую этот факт, никто и не думал задавать им или по их поводу вопросы, похожие на те, какой я слышал по поводу Алексинского.

В чем же было дело? «Запломбированный вагон» прорвал блокаду… Ясно стало, что мы можем вернуться и помимо благоусмотрения английской полиции и что дальнейшее упрямство этой последней может лишь восстановить эмигрантов против Антанты, играя этим в руку Циммервальду. Сопоставление дат не оставляет тут никаких сомнений: 13 апреля н. ст. Ленин был в Стокгольме, — а между 10 и 15 возник в Париже наш «Комитет». И одним из первых впечатлений от этого последнего у меня остались разговоры «оборонцев» о том, что везший Ленина из Германии в Швецию пароход потоплен английской подводной лодкой. Утешения хватило на два дня: на третий мы все узнали, что морская блокада англичан не действительнее сухопутной.

Обо всем этом в «Истории» г. Милюкова читатель не найдет, конечно, ни звука. Для него «запломбированный вагон» — просто маневр «коварного врага» для окончательной победы над… «министерством иностранных дел», т.-е. самим г. Милюковым… Мы сейчас видели, что победа над ним и его английскими друзьями тут действительно была, только не на том поле битвы, которое он имеет в виду. Блокада была прорвана вовсе не для одних «циммервальдцев», как инсинуирует г. Милюков, а для русских эмигрантов вообще. Что через германскую брешь хлынул именно обще-эмигрантский поток, мы имеем этому доказательство в таком, для данного случая надежнейшем, документе, как имеющееся в деле о восстании 3 — 5 июля сообщение английской контр-разведки.

«5 июня было сообщено из Берна, — говорится здесь, — что более 500 русских эмигрантов уехало через Германию. Из них около 50 пацифисты, около 400 — социалисты, которые поддерживают временное правительство и войну, а остальные соскучившиеся по родине русские»[8].

На одного «большевика» немцы перевозили 8 анти-большевиков. Нужно очень презирать этих последних, чтобы не считать такой пропорции достаточно гарантирующей от отравления «революции» большевистским ядом. Но г. Милюков ценит и свою «революцию», и своих «оборонцев» ниже всякой мыслимой оценки. Об этом до цинизма доходящем презрении кадетского лидера к оборонческому бараньему стаду мы узнаем на стр. 245 — 246, по поводу описания событий 3 — 5 июля.

Рассказав стилем победителя, как «авантюра большевиков приходила к концу», г. Милюков делает ценнейшее признание.

«Одним из обстоятельств, переломивших настроение «нейтральных» воинских частей — говорит он, — было опубликование некоторых документов разведки».

Далее идет краткая и не совсем точная в подробностях — но это всего менее важно — характеристика известных показаний Ермоленки, «переброшенного через германский фронт для агитации в пользу скорейшего заключения мира с Германией». А затем г. Милюков заканчивает: «О впечатлении, произведенном этими документами, можно судить по тому, что когда они были прочтены делегатам Преображенского полка, то преображенцы заявили, что теперь они немедленно выйдут на подавление мятежа. Действительно, они пришли первыми из гвардейских частей на Дворцовую площадь; за ними подошли семеновцы и измайловцы».

Опубликованием показаний Ермоленки Керенский и управлявшие им из-за кулис кадеты переломили «мятеж». Более, чем стоит заняться этими показаниями с точки зрения профессионального историка.

Кто такой Ермоленко? В «Деле» 3 — 5 июля имеются два документа, отвечающие на этот вопрос, оба, по характеру своему, казалось бы, не подлежащие никакому спору — и, в то же время, на первый, по крайней мере, взгляд, друг друга исключающие. Первый документ («Дело», т. I, листы 11 и след.) — данное под присягой показание самого Ермоленки; второй (т. VIII, л. 51 и след.) — копия с его послужного списка, официальная, кем следует заверенная. Если мы возьмем вторую, мы найдем биографию настоящего вояки, изрубленного и исстреленного десятки раз в десятки мест и за то стяжавшего все степени солдатского Георгия. А в показании черным по белому написано: «на действительной военной службе я никогда не состоял».

Это «противоречие» не самого г. Милюкова, но одного из главных его источников, разрешается, правда, как будто сейчас же: далее Ермоленко сообщает, что во всех войнах (не исключая, если буквально понимать его слова, и последней войны, 1914 года) он участвовал, как доброволец. Но это разрешает противоречие только фактически, объясняет нам, как это Ермоленко, будучи штатским человеком, мог совершать подвиги и получить свои бесчисленные ранения (из которых его незлобивая память сохранила, странным образом, только три контузии: см. другое его показание, т. I, л. 5). Но юридическое недоразумение остается во всей силе: храбрый вояка почему-то не мог получить «воинского звания» в обычном порядке. Послужной список не оставляет на сей счет никакого сомнения: лишь в 1913 году (а подвиги Ермоленко начал совершать с 1900 г., с «боксерской» кампании)

«его императорскому величеству благоугодно было… соизволить на награждение в изъятие из закона добровольца 27-го Восточного Сибирского стрелкового полка… Дмитрия Ермоленко званием зауряд-прапорщика».

Можно понять «зауряд»: Ермоленко, человек мало интеллигентный, вероятно, затруднился бы экзаменом на офицерский чин. Но почему это скромное звание он мог получить лишь после тринадцатилетней фактической службы, да и то по специальному высочайшему повелению?

Тут два документа, до сих пор мешавшие друг другу — и карьере Ермоленки — начинают понемногу помогать один другому, и нам вместе с ними. «Показание» сообщает, что Ермоленко «под судом был за упущение по службе в Иркутской судебной палате[9] лет 12 тому назад, но оправдан». А в послужном списке мы имеем такие данные:

«приказом военного губернатора Приморской области от 5-го ноября 1900 г. за N 346 зачислен в штат Владивостокской полиции канцелярским служителем. Таковым же приказом от 26-го января 1902 г. за N 23 назначен столоначальником того же управления. Таковым же приказом от 4-го сентября 1903 г. за N 281 уволен от службы по прошению с производством в коллежские регистраторы».

Где находится новопроизведенный коллежский регистратор с сентября 1903 г. по апрель 1904 г., послужной список не сообщает, но затем мы неожиданно узнаем, что Ермоленко не только сухопутный воин, а и моряк: сначала он «поступил в 124-й пех. Воронежский полк добровольцем (1904 г. апреля 3-го)», а затем «по распоряжению наместника его императорского величества на Дальнем Востоке командирован как штурман каботажного плавания в Порт-Артур для соединения эскадр: Владивостокской с Порт-Артурской (июля 3-го)».

Прогнанный со службы не без суда, полицейский чиновник вдруг облекается чрезвычайной важности «государственным» поручением. Что это может значить? Только одно: перед нами человек, в силу своей профессии стоящий по ту сторону всяких судимостей. Ермоленко был шпиком военной охранки: едва ли на этот счет может быть какое-либо сомнение. Шпионаж «внутренний» и «внешний» чрезвычайно легко переливались один в другой в царские времена: мы об этом кое-что знаем из истории последней войны, — когда заграничные жандармы почти сплошь исполняли и военные поручения, — и в архиве парижской охранки можно найти ряд чисто военных документов.

В Порт-Артур, в июле 1904 г. уже осажденный японцами, Ермоленко мог проникнуть, конечно, только, как военный шпион: «перебрасываться» через фронты, как видим, было его давней специальностью. Но военным шпионом может быть и офицер генерального штаба: этого рода служба не мешает получать военные чины в обычном порядке. Если Ермоленко, несмотря на его военные подвиги, последнее давалось с таким трудом, это можно объяснить лишь тем, что для начальства, филер был в нем виднее военного шпиона. Старый порядок имел свои предрассудки — и ввести филера в «офицерскую семью» стеснялись. Записав, с явным недоброжелательством, в июне 1913 г. после награждения Ермоленки чином зауряд-прапорщика:

«Таким образом, ныне бывший доброволец Ермоленко награжден всеми наградами»,

главный штаб брезгливо отстранил его от фактической военной службы. И когда он вновь в нее попал, после объявления войны в 1914 году, не поймешь, было ли это в порядке обычной военной мобилизации (как дает понять, не утверждая категорически, послужной список), или опять на каких-то частных и «добровольческих» началах. Сам Ермоленко, в своем показании, рассказывает об этом так:

«Когда началась настоящая война, то в июле месяце 1914 года я, по приглашению командира 16-го Сибирского стрелкового полка Рожанского, отправился вместе с полком в действующую армию под Варшаву».

Строевым офицером или опять «добровольцем» с особыми поручениями? Послужной список говорит первое, — «показание» как будто ближе ко второму. Здесь они опять начинают расходиться.

Но если бы у нас и не было этих биографических данных о кадетском герое июльских дней, всякий, кому приходилось работать в архивах политической полиции, без труда расшифровал бы его истинную физиономию чисто психологическим путем из характера его показаний. С первой до последней их строчки вам все время бьет в нос крепкий дух, специфический дух именно филерских донесений, донесений агента «наружного наблюдения», с его двумя главными отличительными чертами — умопомрачительной безграмотностью и неистовым хвастовством, желанием «поднять себе цену».

С ним, полуграмотным шпиком, не знавшим ни одного иностранного языка, германские офицеры генерального штаба разговаривают за панибрата, сообщая ему массу подробностей, совершенно не нужных Ермоленке, как будущему германскому шпиону в России. Категорически заявляя ему, что он не может никак быть отправлен через Стокгольм, именно по незнанию им иностранных языков, они тем не менее любезно сообщают ему имя их стокгольмского агента (можно себе представить, как он был законспирирован!) и имена людей, с которыми тот имел связи в России. Дают ему берлинские адреса, абсолютно бесполезные в данный момент, так как жившие по этим адресам лица находились уже в России (тут, впрочем, Ермоленко себе противоречит, одно и то же лицо находится у него и в Берлине — «Дело», т.I, лист 7, — и в Киеве — там же, лист 5-й), и во всяком случае Ермоленко итти к ним не собирался.

Попросту, дружески «болтают» с ним, рассказывая разные анекдоты, при чем самым комическим образом путают даты, и оказывается, что живущие в Берлине германские офицеры считают время по старому стилю, подводя бедного Ермоленку, который из-за них поместил Ленина во дворец Кшесинской за две недели до его там появления[10].

Теперь нам становится понятно, почему узнав об опубликовании 4 июля первого показания Ермоленки, «Некрасов и Терещенко подняли целую бурю»[11]. Совершенная чепуха, конечно, будто их мотивом было опасение, что преждевременное опубликование части документов спугнет преступников. Дело было проще: нельзя было показывать Ермоленку в таком неглиже. Нужно было его почистить, прибрать; к 10 июля это и было, по возможности, сделано. Правда, переделать Ермоленку было невозможно, филер оставался филером, и, например, «хронологический» скандал, со стилями, случился с ним именно 10 июля. Но все же кое-что удалось пригладить — немецкий агент в Стокгольме, напр., теперь уже находил свое место: Ермоленко именно с ним должен был «иметь связь».

Тогда как коренным дефектом первого показания, не считаясь уже с его безграмотностью, было то, что на первом месте в кругу германского шпионажа в России оказывался некий Скоропись-Иолтуховский, который должен был стать начальником и Ермоленки и который имел два крупных недостатка с точки зрения «партии порядка»: во-первых, заведомо находился за границей, а во-вторых, не имел никакого отношения к июльскому движению в Петрограде. Ермоленко же не сразу понял, что от него требуется донос на Ленина и, щегольнув этим именем (надобно думать, единственным большевистским именем, которое он знал), главную линию вел на Скоропись-Иолтуховского, который, как председатель заграничного союза «освобождения Украйны», Ермоленке, ведшему слежку в концентрационных лагерях русских военнопленных именно за украинцами, казался «первым человеком» по данной части. Оттого он все напирал на то, что его немцы посылали в Россию «для отделения Украйны», что дела он вел с «украинской секцией» германской разведки, что в России он должен был стать агентом Скоропись-Иолтуховского, и тому подобные, в глазах кадетов, совершенно пустые и праздные вещи. Надо было его инструктировать.

Правда, и слегка обученный Ермоленко продолжал молоть невообразимый вздор, — но все-таки линию выправил: и не его вина, если указание на «дворец Кшесинской», теперь появившееся в его показаниях, утратило часть своего эффекта из-за того, что ему позабыли напомнить о разнице в 13 дней, существовавшей тогда между русским и заграничным счетом времени. Все же кое в чем он поправился. По должности филера, не имея обращения с крупными суммами, Ермоленко назвал было, в качестве аванса, данного ему немцами, цифру, сразу его компрометировавшую — 1.500 р.

10 июня он уже называет, в качестве обещанного ему вознаграждения, 8.000 помесячно — с возможностью увеличивать эту сумму сделками даже до 600.000 р., при чем, параллельно с мечтами о воображаемых крупных гонорарах, расло и самосознание бывшего «зауряд-прапорщика»: в первом своем показании скромный агент мало известного в России Скоропись-Иолтуховского, во втором Ермоленко боится уже оказаться единственным организатором немецкого шпионажа, и тут-то на его вопрос «что же я один буду работать в этом направлении?» немецкие офицеры и успокоили его указанием, что еще работает Ленин,

Читайте на 123ru.net

Другие проекты от 123ru.net



Архангельск

По следам Ломоносова: из Архангельска в Петербург запустят туристический автобус



Жизнь

Выпуск ЦФА на платформе «Атомайз» поможет снизить нагрузку на экологию




Українські новини

Хризантема - вродлива квітка, що вимагає особливого догляду



Новости 24 часа

Проект развития малой авиации в Сибири оценили в 8 млрд рублей



Game News

Пробный запуск вампирского градостроя Vampire Legacy: City Builder



Москва

Шапки женские вязаные на Wildberries, 2024 — новый цвет от 392 руб. (модель 466)



News Every Day

I was diagnosed with cancer aged 39… you are never too rich, too famous or too young, says Dr Philippa Kaye



Авто

Более 450 км федеральных трасс отремонтируют в четырех регионах Северо-Запада



Москва

Теракт в «Крокус Сити Холле». Главное на утро 29 марта



Виктор Пинчук

Творческая встреча с искателем приключений состоится в Симферополе



Москва

Примерно 21% всех НПЗ в мире находятся под угрозой закрытия



ATP

Хачанов: хочу вернуться в топ-10 ATP



Москва

Пассажир рейса Москва — Пермь попал в реанимацию



Динамо

Отставка Кудашова и уход Гусева и Уила: кого «Динамо» рискует потерять после вылета из Кубка Гагарина



Симферополь

Краеведческое посвящение «Крымскому первооткрывателю Василию Георгиевичу Ене – 100 лет»



Москва

Шапки женские вязаные на Wildberries, 2024 — новый цвет от 392 руб. (модель 466)



Москва

Сергей Собянин: Новый путепровод улучшит пропускную способность других трасс



Москва

Заказать недорогой ремонт кухонной мебели в районе в Москве и Московской области



Другие популярные новости дня сегодня


123ru.net — быстрее, чем Я..., самые свежие и актуальные новости Москвы — каждый день, каждый час с ежеминутным обновлением! Мгновенная публикация на языке оригинала, без модерации и без купюр в разделе Пользователи сайта 123ru.net.

Как добавить свои новости в наши трансляции? Очень просто. Достаточно отправить заявку на наш электронный адрес mail@29ru.net с указанием адреса Вашей ленты новостей в формате RSS или подать заявку на включение Вашего сайта в наш каталог через форму. После модерации заявки в течении 24 часов Ваша лента новостей начнёт транслироваться в разделе Вашего города. Все новости в нашей ленте новостей отсортированы поминутно по времени публикации, которое указано напротив каждой новости справа также как и прямая ссылка на источник информации. Если у Вас есть интересные фото Москвы или других населённых пунктов Московской области мы также готовы опубликовать их в разделе Вашего города в нашем каталоге региональных сайтов, который на сегодняшний день является самым большим региональным ресурсом, охватывающим все города не только России и Украины, но ещё и Белоруссии и Абхазии. Прислать фото можно здесь. Оперативно разместить свою новость в Москве можно самостоятельно через форму.



Новости 24/7 Все города России




Загрузка...


Топ 10 новостей последнего часа в Москве и Московской области






Персональные новости

123ru.net — ежедневник главных новостей Москвы и Московской области. 123ru.net - новости в деталях, свежий, незамыленный образ событий дня, аналитика минувших событий, прогнозы на будущее и непредвзятый взгляд на настоящее, как всегда, оперативно, честно, без купюр и цензуры каждый час, семь дней в неделю, 24 часа в сутки. Ещё больше местных городских новостей Москвы — на порталах News-Life.pro и News24.pro. Полная лента региональных новостей на этот час — здесь. Самые свежие и популярные публикации событий в России и в мире сегодня - в ТОП-100 и на сайте Russia24.pro. С 2017 года проект 123ru.net стал мультиязычным и расширил свою аудиторию в мировом пространстве. Теперь нас читает не только русскоязычная аудитория и жители бывшего СССР, но и весь современный мир. 123ru.net - мир новостей без границ и цензуры в режиме реального времени. Каждую минуту - 123 самые горячие новости из городов и регионов. С нами Вы никогда не пропустите главное. А самым главным во все века остаётся "время" - наше и Ваше (у каждого - оно своё). Время - бесценно! Берегите и цените время. Здесь и сейчас — знакомства на 123ru.net. . Разместить свою новость локально в любом городе (и даже, на любом языке мира) можно ежесекундно (совершенно бесплатно) с мгновенной публикацией (без цензуры и модерации) самостоятельно - здесь.



Загрузка...

Загрузка...

Экология в Москве
Москва

Татьяна Марчук выпустила альбом «Экопесенки» на лейбле Riki Music





Путин в Москве
Москва

Путин удивился третьему месту Санкт-Петербурга в туристическом рейтинге


Лукашенко в Беларуси и мире



123ru.netмеждународная интерактивная информационная сеть (ежеминутные новости с ежедневным интелектуальным архивом). Только у нас — все главные новости дня без политической цензуры. "123 Новости" — абсолютно все точки зрения, трезвая аналитика, цивилизованные споры и обсуждения без взаимных обвинений и оскорблений. Помните, что не у всех точка зрения совпадает с Вашей. Уважайте мнение других, даже если Вы отстаиваете свой взгляд и свою позицию. Ru24.net — облегчённая версия старейшего обозревателя новостей 123ru.net.

Мы не навязываем Вам своё видение, мы даём Вам объективный срез событий дня без цензуры и без купюр. Новости, какие они есть — онлайн (с поминутным архивом по всем городам и регионам России, Украины, Белоруссии и Абхазии).

123ru.net — живые новости в прямом эфире!

В любую минуту Вы можете добавить свою новость мгновенно — здесь.





Зеленский в Украине и мире
Киев

Киев признал стагнацию ВСУ по всей линии фронта


Навальный в Москве
Москва

Силовики задержали за сутки пятерых журналистов, часть проходит по делу об «участии в работе ФБК», одного жестоко избили при задержании



Здоровье в Москве


Частные объявления в Москве, в Московской области и в России






Загрузка...

Загрузка...



Танец

Ансамбль из Лобни победил на Всероссийском конкурсе «Танец. Мысль. Время»



Москва

МВД: в Москве карманница украла телефон у девушки в магазине и попала в полицию

Друзья 123ru.net


Информационные партнёры 123ru.net



Спонсоры 123ru.net