АМЕРИКАНСКАЯ РУСОФОБИЯ ПУСТИЛА КОРНИ. ПАВЕЛ ШИПИЛИН
Хорошо у нас известный американец Майкл Бом, участник различных ток-шоу, объяснил феномен «Лимпопо» обоюдной враждебностью России и США. «Думаю, вы согласитесь с тем, что российские политики любят делать то же самое. Я не вижу никакой изначальной враждебности во взаимоотношениях между нашими странами. Да, мы — геополитические конкуренты, но не более того», — сказал американский журналист в интервью МК.
На мой взгляд, довольно легкомысленное заявление — Майкл явно пытается оправдать русофобию американофобией, равномерно распределяя ответственность между населением обоих государств. Но на самом деле, уничижительный образ нашей страны имеет в США свои традиции. И можно даже довольно точно определить, когда именно Россия вышла из доверия у американцев.
В США довольно долго помнили и придавали значение тому, что Екатерина II отказалась вступать в войну на стороне Англии, несмотря на слезные просьбы короля Георга III поучаствовать в усмирении колонии. «Мы немало обрадованы узнать из достоверного источника, — писал Джордж Вашингтон участнику американской войны за независимость и Великой французской революции Жильберу Лафайету весной 1779 г., — что просьбы и предложения Великобритании русской императрице отвергнуты с презрением».
Однако к концу XIX века от былой благодарности не осталось и следа. Радикально изменил мнение американцев о России один человек — Джордж Кеннан. За каких-то десять лет.
Впервые он приехал к нам в 1864 году 19-летним молодым человеком, сотрудником Русско-Американского телеграфного общества, которое рассматривало вариант прокладки кабеля через Аляску и Сибирь в Москву и Санкт-Петербург. Через пару лет кабель проложили по дну Атлантического океана, и о континентальном проекте забыли. Однако Джордж Кеннан решил, что ездил не зря. К тому времени у него уже были другие планы, никак не связанные с новой по тому времени телекоммуникационной отраслью.
Из своего первого путешествия он вернулся в 1868 году, а уже в 1870-м издал книгу Tent Life in Siberia (русский перевод: «Кочевая жизнь в Сибири, 1864-1867: Приключения среди коряков и других инородцев») и прославился как этнограф. Автор стал выступать с лекциями, у него появились деньги. Но главное — амбиции: Кеннан вознамерился стать главным в США специалистом по России.
В 1870 году путешественник побывал на Кавказе, сравнительно недавно вошедшим в Российскую империю, издал вторую книгу и стал на родине довольно популярным. Его печатали ведущие журналы, на лекции собирались полные залы.
Специалист по России решил лучше изучить мало известный соотечественникам край — Сибирь, приехал в Санкт-Петербург и стал искать книги об этих суровых землях. Тогда-то он и познакомился с Николаем Ядринцевым, идеологом отделения Сибири от России, которого сегодня назвали бы сепаратистом. Но и в царское время бунтаря не жаловали — за свое вольнодумство он отсидел два года в Омской тюрьме, а потом шесть лет в Архангельской губернии.
Кеннан и Ядринцев быстро нашли общий язык — возможно, потому, что идеалом государственного устройства «Сибирской республики» русский сепаратист и его единомышленники считали Северо-Американские Соединенные Штаты. Именно он снабдил этнографа необходимыми рекомендательными письмами к российской оппозиции, а также маршрутами к местам, которые обычно не показывали «туристам», именами и адресами тех, кто мог дать ему неофициальную информацию о состоянии дел в Сибири.
Представьте, что в наше время кто-то из русских путешествует по тюрьмам и ссылкам США, где выслушивает рассказы «несправедливо осужденных» узников, а информацию о давлении правительства на диссидентов черпает исключительно у сепаратистов Техаса, Калифорнии и других маргиналов. Представили? Теперь вам понятно, почему очередная книга Джорджа Кеннана — уже двухтомник Siberia and the Exile System («Сибирь и ссылочная система»), вышедшая в 1891 году, имела вполне определенную направленность. Россия была в ней представлена как страна-тюрьма, угнетающая собственное население, и чуть что, ссылающая людей за Урал.
В наше время у сторонников идеи «Америка — страна-тюрьма» гораздо больше оснований. Именно США сегодня занимают первое место в мире по числу сидящих в камерах на 100 тысяч жителей. Что, впрочем, не мешает американцам считать свое государство самым демократическим в мире.
Можно сказать, бывший этнограф-наблюдатель превратился в первого в США русофоба, насквозь идеологизированного и имеющего односторонние взгляды. Который по вполне понятным причинам вызвал недовольство в Санкт-Петербурге своей необъективностью — примерно такое же, какое вызывает у современных американских элит работа телеканала RT, показывающего альтернативную правду. Я бы сказал, Россия оказалась примерным учеником и использует те же методы контрпропаганды, что и сами США.
Джордж Кеннан активно выступал с лекциями об ужасах России, в некоторые годы — ежедневно, отдыхая лишь по выходным. Он выходил на сцену в арестантской робе и кандалах, чтобы усилить эффект. И надо сказать, такая кампания, а также регулярно появлявшиеся статьи в прессе, произвела неизгладимое впечатление на соотечественников: вот уже второй век американцы считают Россию варварской страной.
В 1970-е «Архипелаг ГУЛАГ» лишь добавил черных красок в общую картину — свидетельства человека, прошедшего сталинские лагеря, подтвердили давно известную истину, а выводы Александра Солженицына о десятках миллионов уничтоженных «врагов народа» воспринимались как достоверные. О, так Джордж Кеннан был прав: с насквозь лживой Россией, втайне от всего мира убивающей инакомыслящих, невозможно ни о чем договориться.
В 1904 году в семье дальнего родственника Джорджа Кеннана родился другой Джордж Кеннан — полагаю, внучатого племянника назвали в честь известного всей Америке специалиста по России. Он тоже стал разоблачителем нашей страны, хотя и, как показало будущее, невольным. В 1946 году, работая в посольстве США в Москве, Джордж Кеннан-младший написал знаменитую Длинную телеграмму, положившую начало холодной войне и гонке вооружений. В этом серьезном документе дипломат изложил свое видение мотивов и действий СССР и его руководства, подрывной роли компартий разных стран, управляющихся из единого центра принятия решений, объяснил причины недоговороспособности Москвы по самым разным аспектам геополитики.
Скорее всего, письму секретаря посольства добавило убедительности имя автора, полного тезки и родственника знаменитого русофоба, умершего в 1924 году. Гарри Трумэн счел необходимым ознакомить с секретной «Длинной телеграммой» свое правительство, поэтому программный текст был размножен и отправлен всем министрам. Через пару лет Джорджу Кеннану-младшему было поручено на основе своего письма подготовить статью для Foreign Affairs «Истоки советского поведения», чтобы об ужасном СССР узнали и рядовые американцы. Надо было как-то объяснить общественности радикальное изменение политики в отношении недавних союзников. Общественность, воспитанная на книгах и лекциях Джорджа Кеннана-старшего, восприняла враждебность к России как должное.
Вероятно, Фултонская речь Черчилля была также написана под впечатлением «Длинной телеграммы», а маккартизм стал ее следствием. Вся послевоенная внешняя политика опиралась на тезисы этого базового документа. Сам Кеннан-младший потом расскажет, что не ожидал такого оглушительного эффекта, что его не так интерпретировали, а под сдерживанием он понимал исключительно политическое и культурное противодействие коммунистической экспансии. Но было поздно — джинн вылетел из бутылки, политики, имевшие свои планы, воспользовались удачным поводом.
В 1974 году дипломат организовал Институт Джорджа Кеннана, названного в честь Кеннана-старшего.
Мы относимся с недоверием к этой НКО, однако создается впечатление, что его сотрудники, по большому счету, стараются понизить градус русофобии в США. Сам Кеннан-младший к концу своей долгой жизни (он умер в 2005 году, прожив больше века) изменил свое мнение о России. Он считал важным укреплять взаимодействие с нашей страной и критиковал Вашингтон за пренебрежение нашими интересами. Вот как патриарх геополитики прокомментировал в 1998 году решение Сената о первом этапе расширения НАТО: «Мне кажется, что русские постепенно начнут крайне враждебно к этому относиться, что повлияет на их внешнюю политику. Думаю, что это трагическая ошибка. Для этого не было никаких причин: никто никому не угрожал».
Любопытно, что здравые мысли о России в США воспринимаются с большим трудом. Даже если их высказывают признанные и уважаемые в своей стране русофобы. Ястребы вроде Джона Маккейна по-прежнему находятся в плену представлений, привитых им Кеннанами за последние сто лет, и не допускают мысли о том, что наша страна может быть не совсем такой, какой им ее когда-то показали.
https://news-front.info/2017/02/17/amerikanskaya-rusofobiya-...