Мечтания о польском великодержавии на суше и на море

 

Ялта прочертила границы интересов в Европе двух сверхдержав послевоенного мира – СССР и США. Тогда же были определены новые границы Польши: на востоке она лишалась захваченных ранее западно-украинских и западно-белорусских земель, но взамен получала кусок территории побеждённой Германии на западе. 

Что имел в виду польский министр под Мюнхеном, сказать сложно. Вряд ли Мюнхенский сговор 1938 года, когда Великобритания и Франция дали понять Гитлеру, что не возражают против захвата немцами чехословацких Судет. Польша тогда выступила союзницей фюрера и, вторгнувшись в Чехословакию, отобрала у неё Тешинскую область. Сегодня поляки склонны считать, что Польша вернула себе своё и ничуть не думают винить себя за союз с Гитлером.

Возможно, Ващиковский имел в виду под «Мюнхеном» речь президента России Владимира Путина на 43-й Мюнхенской конференции по безопасности 10 февраля 2007 года. Путин говорил тогда о неприемлемости однополярной модели мироустройства, при которой одна держава навязывает другим государствам свою волю – зачастую с помощью бомбардировок и свержения законно избранных правительств. 

«Ни Мюнхена, ни Ялты» в Европе не будет в том случае, если вся Европа превратится в сплошную зону влияния одной сверхдержавы. Если отбросить дипломатические околичности, программное выступление Ващиковского означало выражение пожелания нынешнего польского правительства видеть Европу единым проамериканским массивом. Такова, возможно, польская трактовка лозунга «Америка прежде всего», выдвинутого новым президентом США.

В этом контексте понятны и обещания Ващиковского сделать центральным пунктом внешнеполитической программы Варшавы на 2017 год выполнение решений Варшавского саммита НАТО. Речь идёт о концентрации войск НАТО у российских границ (американцы – в Польше, канадцы – в Латвии, немцы – в Литве) и о поддержке преступного режима Порошенко на Украине. 

Интересно, что поддержку Украины в её движении по пути евроинтеграции Варшава совмещает с поддержкой планов децентрализации Украины. Об этом Ващиковский тоже говорил в сейме. Зная историю польско-украинских отношений, расшифровать это послание с его срытым реваншистским посылом не составляет труда. Ялта потому и не нужна польским политиками, что закрепила Западную Украину, которую поляки считают своей, за Украинской ССР. Отрицая геополитическое наследие Ялты и одновременно призывая к децентрализации Украины, Польша берёт курс на восстановление своих довоенных границ 1939 года. 

Ожидается также пересмотр Варшавой программы «Восточного партнёрства». Изначально эта программа, инициаторами которой были Польша и Швеция, задумывалась как проект поддержки «евроинтеграционных устремлений» (читай: отрыва от России) шести послесоветских государств – Украины, Молдавии, Белоруссии, Армении, Азербайджана и Грузии. 

После заявления Ващиковского о том, что Польша будет «приспосабливать содержание Восточного партнёрства к индивидуальным потребностям каждой страны», стало понятно, что наибольшая поддержка будет оказана режимам, однозначно ориентированным на Запад. Польский министр упомянул в связи с этим, кроме Украины, Грузию (в Тбилиси планируется открытие Польского института) и Белоруссию, влияние на политику которой Варшава наращивает очень целеустремлённо. 

По поводу сотрудничества с Россией Ващиковский, не задумываясь, соврал: мы готовы к диалогу, но Москва диалога не хочет. Как будто переброска американских войск на территорию Польши к границе с Калининградской областью без согласования такого шага с Москвой должна демонстрировать готовность Варшавы к диалогу!

Громкая речь Ващиковского в сейме совпала с подписанием президентом Анджеем Дудой «Стратегической концепции морской безопасности Польской Республики». В документе жизненно важными акваториями для Польши объявляются не только Балтика, но также Чёрное, Северное, Норвежское и Средиземное моря (с прилегающими к Средиземноморью водами Атлантики) и даже далёкая от польских границ Арктика. Вся концепция пропитана мечтаниями о восстановлении польского великодержавия.

Поставлена задача вывести военно-морской флот Польши в так называемый третий разряд. К первому разряду польская «Стратегическая концепция морской безопасности» относит флот США, ко второму – флоты Великобритании, Франции, Австралии, Канады. Ну а Польша хочет занять в этом списке третье место и «решать задачи глобального уровня». 

Вполне очевидно, что дотянуться до «глобального уровня» самостоятельно Польша не в состоянии – она может рассчитывать сделать это лишь в рамках гипотетического однополярного мироустройства, находясь на положении младшего партнёра (точнее, вассала) державы-гегемона. 

Можно не расшифровывать, что в роли глобального гегемона в Варшаве видят Соединённые Штаты. Творцы польской внешней политики, кажется, не подозревают, насколько архаичным стал такой взгляд на мир: с повышением геополитического статуса Китая и России, с утверждением новых центров силы в Южной Азии и Латинской Америке однополярная конструкция мироустройства безвозвратно ушла в прошлое.


via